Калеб Карр - Итальянский секретарь

Запоздалая буря наконец разразилась.

– Это уже слишком! - вскричал Холмс и взмахнул рукой, словно отметая незримого судью или присяжного. - Неужели ни разу не приглашали знатока огнестрельного оружия?

– Отлично, Шерлок, - отозвался его брат. - Суть дела, коротко и ясно. Однако - увы, нет. Эксперта ни разу не вызывали, и это само по себе примечательно.

– Но это же чудовищная, неизмеримая ошибка, - сказал я, потому что «суть дела» не ускользнула и от меня: сколько раз мне приходилось лечить раны от огнестрельного оружия, заряженного лишь порохом и пыжом, когда стреляли, желая лишь напугать или позабавиться, а вместо этого ранили, иногда - тяжело. На самом деле, если с близкого расстояния выстрелить из пистолета полным зарядом пороха, горячие пороховые газы могут серьезно обжечь, да и ударная сила у них серьезная - ведь даже сжатый воздух бьет сильно. Добавьте к этому вместо пули какой-нибудь плотно утрамбованный, невинный с виду материал - пусть даже газетную бумагу; таким оружием можно нанести серьезную рану, возможно, даже смертельную, если жертва и без того слаба - если это ребенок, больной или старик. И если стреляли с достаточно близкого расстояния - а именно это и пытались проделать все неудачливые цареубийцы. От афганских мультуков до древних кремневых ружей, хранящихся в английских поместьях, - знание о множестве способов, которыми можно убить при помощи огнестрельного оружия, неизменно оставалось одной из редчайших наук.

– Многие из этих юнцов, похоже, даже не разбирались в огнестрельном оружии и не понимали, что подвергают опасности жизнь Ее Величества, - сказал Майкрофт. - Очевидно, они просто желали прославиться таким извращенным способом; но кое-кто из покушавшихся действовал по иным соображениям, прекрасно представлял себе возможные последствия и был уверен, что пресса и полиция сочтут его оружие «незаряженным». И, разумеется, все суды присяжных выносили одно и то же решение - «невиновен в силу безумия», никакой порки, принудительное лечение либо колонии. И вот тут начинается самое интересное.

– Знаешь, Майкрофт, - прервал Холмс, - я, кажется, предвижу, какую фразу ты сейчас произнесешь - так же ясно, как я видел бы этот поезд, если бы стоял на путях за несколько миль от него, на равнине. - Майкрофт, судя по его виду, собрался обидеться, но Холмс тут же улыбнулся и постарался его умаслить: - Как хорошо, брат, что в этом деле мы с тобой на одной стороне!

Братья Холмс вечно ссорились по мелочам, но в действительно важных делах никогда не скупились на заслуженные похвалы друг другу - подозреваю, как любые два гения, подвизающиеся на одном поле деятельности.

– Я был бы крайне благодарен за разъяснение, сэр, - сказал я Майкрофту. Но ответил мне Холмс:

– Если не ошибаюсь, Ватсон, Майкрофт собирался сказать, что по крайней мере один из покушавшихся был выслан в колонии, но так и не добрался до места назначения.

Майкрофт Холмс медленно кивнул:

– Да, Шерлок. Собирался.

– И все же ты здесь, и мы оба тоже, - продолжал Холмс, - а это значит, что тебе, может быть, не сразу, но удалось выяснить, где он сошел с корабля.

– Ты опять прав, - ответил Майкрофт. - Молодой человек, о котором идет речь, самый злонамеренный из всех, был также и последним: он совершил покушение всего полгода назад, и в силу некоторых обстоятельств нам удалось предотвратить огласку. Видишь ли, как это ни чудовищно, покушение произошло на угодьях Букингемского дворца.

Я принял у Майкрофта Холмса фляжку, заметно полегчавшую с начала рассказа.

– Но куда же смотрела собственная охрана королевы?

Майкрофт пожал плечами:

– Тут дело в самой королеве, доктор. На нее было совершено больше покушений, чем на любого другого английского монарха с незапамятных времен, может, даже со времен Елизаветы. Но по иронии судьбы Ее Величество методично уничтожила почти все организации с многовековой историей, созданные для обеспечения монаршей безопасности. В этом, как и во всем остальном, королева предпочитает полагаться на немногих доверенных слуг: по большей части - шотландских егерей; они, по сути своей, всего лишь лесничие, хотя среди них встречались исключительно достойные и храбрые люди. Как правило, их имена не на слуху - самый знаменитый, конечно, был Джон Браун [10], - и это хорошо, потому что если бы стало известно, как уязвима на самом деле королева… У меня самого и военное министерство, и адмиралтейство просили позволения назначить нескольких человек для охраны королевской семьи, на время этого кризиса; им удалось добиться своего, но я настоял на непременном условии: само присутствие этих людей, не говоря уже об их именах, должно быть тайной для королевы - и для всех остальных, как вы уже поняли, тоже… Такая предосторожность - не потому, что кому-то захотелось поиграть в конспирацию; если королева узнает о присутствии этих людей, или об импровизированных мерах для ее защиты и разведки, предпринятых за последние несколько недель, она, несомненно, прикажет все это немедленно прекратить. Ее Величество считает, что подобные вещи роняют достоинство Британии. Я с ней согласен, да и вы оба, я уверен, - тоже. Но кризис есть кризис, и в любые принципы иногда приходится вносить временные поправки . И еще - как Ее Величество не устает напоминать мне во время аудиенций, она состоит в родстве или свойстве почти со всеми королевскими династиями Европы, и находится с ними в постоянном общении. Королева утверждает, что, если бы против нее действительно существовал заговор, более серьезный, нежели попытки неуравновешенных юнцов-одиночек, она узнала бы об этом заранее. Я чрезвычайно уважаю нашу королеву, Шерлок, но то, что ты здесь вместе с доктором Ватсоном и этими офицерами из разведки, показывает, насколько на подобные заявления Ее Величества следует, по моему мнению, полагаться.

Холмс кивнул, обдумал услышанное, и наконец произнес вполголоса - взвешенным тоном, который заменял ему деликатность:

– Так и подмывает спросить, Майкрофт: если настоятельность подобных действий диктуется не Ее Величеством, и приказы отдает не…

Майкрофт кивнул, словно ожидал этого вопроса:

– Следующий могущественнейший человек в стране, самый трезвомыслящий на этом посту со времен Мельбурна [11].

– Лорд Солсбери [12]? - спросил я. - Сам премьер-министр?

– Совершенно верно, доктор. Это не совсем согласуется с уставом клуба «Диоген», но я должен сказать, что он когда-то состоял в клубе, хотя впоследствии вынужден был его покинуть из-за своей сенсационной известности. Возможно, вам известно, что для отдохновения ума лорд Солсбери в одиночестве предается научным экспериментам, за что он пользовался немалым уважением в клубе. Несколько недель назад он вызвал меня, сообщил о своих планах и потребовал, чтобы я скоординировал свои действия с многочисленными безымянными людьми, которых он собирался отрядить на это задание, и вообще возглавил эту операцию. С ним был еще принц Уэльский - очевидно, все происходит с его ведома и согласия. Когда такие люди вызвали меня и отдали приказ - что я мог сказать?