Иван Василенко - Золотая жила [Записки следователя]

— Не надо плакать. Так или иначе, а рассказывать придется. Легче станет, поверьте!

Она будто очнулась от долгого сна, глубоко вздохнула и покачала головой… Я догадывался — разговора не будет. И в этот раз я не стал задерживать ее, отпустил домой.

Оперативники, наблюдавшие в сумерках за домом Стефы, заметили неизвестного мужчину, который закоулками пробирался к ее дому. Увидев работников милиции, он тут же скрылся.

Я пожурил их, заметив, что нужно было остановить, выяснить личность.

— Таких указаний не было, — оправдывался старшина Соловьев. — Сказано было не сводить глаз с дома — и баста…

Ночью мне снова не пришлось спать — в первом часу меня подняли. По сообщению соседей, в дом Стефы зашел тот неизвестный мужчина, которого видели и раньше.

Выслали наряд милиции, задержали, доставили в прокуратуру. Им оказался некий Занулин Иосиф Маркиянович, в возрасте около пятидесяти лет. Высокий, худощавый, чернявый. Буйная шапка волос, лицо продолговатое, похожее на дыню, упрямый подбородок. Одет в синий рабочий комбинезон. Вел он себя спокойно, видно было, что вины за собой не чувствовал. Отвечал на все вопросы свободно и полно.

— Да, я знаю Стефу давно, — начал он. — Отца и мать тоже. До войны жили в одном селе. Я недавно перебрался в Кривой Рог, работаю на обогатительной фабрике.

Далее Занулин показал, что ездил за семьей и односельчане передали ему письмо для Стефы… Он привез его и отдал ей лично в руки. Содержания письма он не знает.

— Когда вы были последний раз у Стефы, и знал ли об этом Сергей? — уточнил я.

— Как я уже сказал, первый раз привозил письмо. Вторично был в конце августа. Дома был и Сергей. Он почему-то сторонился меня. Может, приревновал к Стефе. Пробыл у них я около часу.

Занулин вдруг умолк, прикусив верхнюю губу, почесал затылок, прищурившись, внимательно посмотрел на меня:

— Почему-то Стефа интересовалась судьбой своих отца и матери. Кто их убил. Я ей ответил, мол, люди говорят — работа Сергея, ее мужа. Она посмотрела на меня так, что страшно стало…

Занулин задумался, а затем тряхнул головой, попросил разрешения закурить. Глубоко затянулся, глотая едкий дым.

— Чтобы Сергея увели мужчины? Вранье! Не верьте ей! — напористо и уверенно произнес он.

Из поведения Занулина было ясно — он к убийству не причастен. Его показания были правдоподобными, звучали искренне и убедительно. Мы его отпустили. Очную ставку со Стефой не сделали. Она и сама уже не отрицала прихода к ним в дом Занулина и вручения письма.

Чем больше я обдумывал все тонкости этого дела, тем чаще виделась мне Стефа. Уверенность в ее причастности к убийству росла, но не было основного — трупа. Обвинять ее в таком тяжком преступлении, как убийство, без трупа было нельзя. В жизни всякое бывает. Уедет человек со злости, а затем вернется…

Утром следующего дня труп Сергея все же нашли.

…Кладовщик колхоза Захар Петрович в тот день встал рано. Еще до работы решил поправить туалетную, которая находилась на огороде. Прошли дожди, и она стала быстро оседать. Взяв заступ, отправился на огород и тут же обратил внимание, что за ночь туалетная перекосилась еще больше.

— Придется переносить, — буркнул сам себе Захар Петрович.

Сдвинул надстройку и чуть было не закричал. Из отхожей жижи торчала рука. Бросив заступ, он с криком побежал назад. Собрались люди. Подъехали оперативники. Из туалетной вытащили части расчлененного трупа. Это был Сергей Оленко. Вскоре туда прибежала Стефа. Упала на колени, подползла к останкам тела, заголосила, причитая: «Ой, Сереженька, мой дорогой! На кого же ты нас покинул?»

Затем, обхватив голову Сергея, начала целовать ее.

— Дьявол, а не женщина, — возмутился прокурор. — Убила, а теперь побивается.

Эксперт констатировал: Оленко убит обухом топора в висок, расчленен на четыре части прямо в одежде. Сапоги, кепка и шарф отсутствовали. На левой руке у Сергея были часы, стрелки остановились в 23 часа 43 минуты.

Провели все возможные экспертизы.

Эксперты подтвердили: убийство и расчленение трупа сделано топором, который был найден в туалетной школы. Брызги крови на потолке дома Оленко — сходные с группой крови Сергея.

Итак, цепь улик замкнулась…

Похороны останков Сергея Оленко состоялись на второй день. Все шло, как и было запланировано: послали наряд милиции, заранее его подготовили, выставили посты. Но когда Стефа появилась на кладбище, ее встретили враждебно, особенно родственники Сергея.

— Убийца! Убийца! — кричали со всех сторон люди. — Прогоните ее!

Но это не остановило Стефу.

— Дайте проститься, — горько упрашивала она, широко размахивая руками, расталкивая людей. Ее лицо осунулось, постарело. Черная траурная одежда сидела на ней мешковато, и Стефа походила в ней на пугало, выставленное на огороде.

Люди обступили могилу и наглухо заколоченный гроб. Пробравшись сквозь толпу взрослых и детей, Стефа упала на колени, подползла к гробу, обхватив его руками, зарыдала.

— Прости меня, дурочку… я ведь не хотела!..

— Убийца, убийца! Вон, вон отсюда! — гудела толпа.

Гроб опустили в яму. Комья свежей земли полетели в могилу, падали на крышку гроба.

За несколько минут на кладбище вырос новый, свежий холмик.

Толпа расходилась. Ушли и родственники убитого. Остались только Стефа, ее дети и кладбищенская обслуга. Стефа лежала на земле лицом книзу, а возле нее сгрудились дети.

Они сидели долго, пока не зашло солнце и на землю не опустились сумерки. Только после этого, крадучись, задворками, добрались домой, зажгли во времянке свечи и в жуткой, тревожной скорби просидели до утра.

Итак, дело вступило в стадию своего завершения. Встал вопрос об аресте Стефы. Но я все оттягивал это роковое событие.

— Пусть побудет с детьми. Получим ответ о Сергее, тогда и решим.

Материалы проверки о причастности Сергея к убийству матери и отца Стефы поступили в тот же день, к вечеру.

Смага был возмущен:

— И надо же такому случиться! Сергей ни к какому убийству не причастен.

— Кто же подкинул Стефе это письмо?

— Сестра первой жены Сергея — Каптух Светлана.

Теперь дело приняло совершенно иной оборот. В смерти Сергея была повинна и Каптух, подстрекнувшая Стефу к убийству.

Поведение Стефы действительно было странным и загадочным.

В связи с этим нами была назначена судебно-психиатрическая экспертиза. Стефа была признана вменяемой и должна была нести уголовную ответственность. Дело пора было заканчивать. Детей мы определили в детский дом, а Стефу арестовали.

Она тем временам пришла в себя и уже не возмущалась, сознавая, что за убийство мужа нужно отвечать.

Допрашивали ее несколько дней подряд, выясняя все: ее жизнь, обстоятельства убийства, причины, побудившие стать на путь преступления.