Алекс Павези - Восьмой детектив

– Да, в этом нет никакой логики. Разве только они знали, что передвигаться по дому будет безопасно. И затем позже, гораздо позже, они отправились в эту комнату умирать.

– Но ведь отравление дымом – не лучший вариант самоубийства.

– Не лучший. И умерли они не от него. Они, наверное, что-то приняли, когда с убийствами было покончено. Мышьяк или нечто подобное. Они разожгли камин и улеглись в той комнате, чтобы дым замаскировал запах, и забрали свой секрет на тот свет.

– Но какой у них был мотив?

Сара задумалась.

– Я думаю, что миссис Трантер умирала. Той ночью кто-то кашлял. И мы нашли платок под ее сумочкой на обеденном столе. На нем была кровь. Что, если она решила забрать кого-то с собой на тот свет? Людей, не понесших наказания за свои проступки. Она, должно быть, уговорила или каким-то образом вынудила свою компаньонку помочь ей. Только тот, кто погряз в сплетнях, мог знать столько чужих тайн. Она была набожной, суровой женщиной. Помнишь Библию, что мы нашли подле их тел? Рядом с ней был пузырек с таблетками. Не знаю, считала ли она свою миссию правосудием или отмщением.

Потрясенный Чарльз едва мог говорить.

– Не верю. Неужели женщина способна на такое злодейство?

Сара бросила на него сочувственный взгляд.

– Однажды тебе придется поверить в это, Чарльз.

– Затем я проделала то же самое с шестым рассказом, – продолжила Джулия. – С тем, что мы читали вчера вечером. В нем хозяйку поместья удушили одеялами в собственной кровати, чтобы заполучить ее бриллианты. Этот рассказ иллюстрировал структуру, в которой примерно половина подозреваемых оказываются убийцами.

– Да, – сказал Грант. – Понимаю, куда вы клоните.

– Структура осталась без изменений, я просто сделала убийцами другую половину подозреваемых.

Смех Гранта был полон отчаяния.

– Исключительно тонкая работа. Я сам говорил вам, что развязка могла быть абсолютно любая. А вы применили мои слова на практике.

– В этом рассказе девушка по имени Лили Мортимер наносит визит доктору Лэмбу. Она надеется узнать правду об убийстве своей бабушки, которое произошло шесть лет назад. Они делятся воспоминаниями о тех событиях. Девять подозреваемых, у каждого есть алиби. Лили, которая была еще ребенком, играла со своим двоюродным братом Уильямом. Ее сестра Вайолет спала на диване. Ее дядя Мэтью отправился на железнодорожную станцию встречать сестру жертвы Доротею. Другие подозреваемые – это доктор Лэмб, жена Мэтью Лорен, садовник Рэймонд и Бен, местный житель, влюбленный в Вайолет.

– Убийцами оказались доктор, его любовница, Уильям и Бен. Но в настоящей развязке все было наоборот?

Сквозь два оконных прямоугольника были видны сумерки. Доктор Лэмб вглядывался в них через очки. На листе бумаги было написано лишь «Моя дорогая Лили».

Грусть затопила его. Он чувствовал, что его письмо разрушит что-то в душе Лили. Но нужно было рассказать ей правду.

«Пять лет назад ты приехала расспросить меня об убийстве бабушки. Тогда я рассказал тебе не все, что знал, и сейчас станет ясно почему. Уже в то время ты была удивительной девушкой, и я думаю, в последующие годы ты стала еще лучше».

Доктор Лэмб глубоко вздохнул. Он понимал, что оттягивает момент признания.

«В тот раз я исповедался тебе в одном из своих страшнейших грехов – связи с твоей тетей Лорен. А сейчас мне нужно рассказать тебе, как пять лет назад я сам принял исповедь».

Однажды осенью доктор шел мимо военного мемориала, и его окликнула Вайолет Мортимер.

– Доктор Лэмб, можно вас на минутку?

Он остановился и повернулся к ней.

– Что случилось, Вайолет? Ты выглядишь, будто всю ночь не спала.

Девушка расплакалась.

– Дело в Агнес, – сказала она, – мне нужно кому-то рассказать. Доктор, прошу, мне нужно признаться.

«Как видишь, Вайолет рассказала мне всю правду, – писал доктор. – Потому мне так больно писать это письмо, Лили. Убийцы твоей бабушки – это твои родные. Твои родственники удушили ее. Раздавили, как насекомое, в ее собственной постели».

Все началось с Доротеи и Мэтью.

Впервые навестив сестру после удара, Доротея отвела племянника в сторону и рассказала ему о бриллиантах.

– Я всегда знала, что они еще у нее, но она не говорит где. Вдруг она умрет и унесет тайну с собой в могилу?

Мэтью был в шоке от мысли, что такое богатство может пропасть зря.

– Не переживай, тетушка. Мы ее убедим. Это мое законное наследство. – Он взглянул вверх и выругался в потолок. – В конце концов, этот дом – не человек. Она не может завещать бриллианты ему.

Но его уверенность не оправдалась.

Когда в тот же день сестра и сын Агнес пришли к ней, неловко держа между собой поднос с ее обедом, она чувствовала слабость и головокружение, и их разговоры о бриллиантах ее рассердили.

– Вы все равно что воры, – прошептала она, в знак протеста опрокинув стакан молока на подушку. – Я еще не умерла, знаете ли, а вы только и заботитесь что о моих деньгах.

Позже в тот день Мэтью отвел Доротею в сторону.

– Тетя Дот, помоги мне добыть эти бриллианты. До того, как она умрет. Поделим поровну. Я должен ими владеть.

Доротея улыбнулась.

– Я попрошу тебя лишь позаботиться обо мне в старости.

– Ну разумеется. – Мэтью взял ее за запястье. Это было почти то же самое, что скрепить сделку рукопожатием.

Спустя несколько недель они попытались снова. Доротея приехала в деревню и передала Мэтью снотворное.

– Будешь в моем возрасте – врач выпишет все что угодно.

Он незаметно добавил лекарство в чай Агнес и весь вечер обшаривал ее комнату. Ничего не вышло.

– Прости, тетя. Я тебя подвел.

– Всему свое время, – сказала Доротея. – Где-то же они должны быть.

Вскоре они предприняли третью попытку. Мэтью пошел встречать тетю на станцию. Спускаясь из вагона, Доротея взяла его за руку.

– На этот раз все получится. – Заговорщицкая улыбка разрезала ее широкое лицо.

Пока они шли полями, Доротея посвятила его в свой план.

– Вайолет всегда была любимицей Агнес. Ей она все расскажет.

Мэтью кивнул.

– Может получиться.

Войдя в дом, они обнаружили Вайолет спящей на диване. Доротея разбудила ее и рассказала о бриллиантах и о том, что ей нужно сделать.

– А иначе они пропадут навсегда. Целое состояние будет выброшено на ветер, вместо того чтобы остаться в семье.

Мэтью старался выглядеть незаинтересованным, но у него плохо получалось: он кивал в такт словам Доротеи, и его глаза блестели.

Тем не менее их доводы показались Вайолет разумными.

– Но почему действовать нужно именно мне?

– Потому что только тебе она доверяет.

«Тем больше причин, чтобы это была не я», – подумала Вайолет.

– Сначала я хочу обсудить все с Рэймондом.