Роберт Гулик - Убийство в цветочной лодке

Судья поднялся из-за стола.

— Приготовь мне легкую охотничью одежду, Хун, и сапоги для верховой езды. Я думаю, мне невредно немного проехаться. Стоит на время сменить обстановку.

Ма Жун и Цзяо Тай ждали судью во дворе, держа под уздцы трех лошадей. К седлам были приторочены широкополые шляпы от солнца, плетенные из рисовой соломки. Судья Ди осмотрел и одобрил лошадей, стражники растворили тяжелые ворота, и всадники выехали из судейской управы.

Направившись на восток, они оставили за спиной город и вскоре оказались на краю возвышенности. Внизу перед ними, насколько хватало глаз, расстилалась плодородная равнина.

Путники по дороге скоро спустились вниз. Спасаясь от жары, судья Ди снял свою черную шапку и надел большую соломенную шляпу. Помощники последовали его примеру. Судья с удовольствием смотрел на волнующееся море зеленеющих стеблей риса по обе стороны от дороги.

— Выглядит многообещающе, — заметил судья. — Этой осенью у нас будет хороший урожай. Однако я не вижу нигде никаких загородных домов.

Всадники остановились в маленькой деревушке и пообедали в местной харчевне. Когда староста пришел выразить судье свое почтение, Ди спросил его о загородном доме. Старик покачал головой и сказал:

— Во всей округе нет ни одной каменной постройки. Землевладельцы живут в горах, там прохладнее.

— Ведь я говорил, что Хань — просто мошенник, — проворчал Ма Жун.

— Может быть, нам еще повезет, — ответил судья.

Через полчаса путники въехали в следующую деревню. Проезжая по узкой дороге среди лачуг, судья Ди вдруг услышал громкие крики. Когда всадники подъехали к рыночной площади, судья увидел толпу крестьян, собравшихся под росшим в центре старым деревом.

Крестьяне махали палками и дубинками, во весь голос выкрикивая ругательства. С высоты своей лошади судья разглядел, что они бьют палками и пинают ногами лежащего под деревом человека. Человек был весь в крови.

— Сейчас же прекратите бесчинство! — крикнул судья Ди.

Никто не обратил на него внимания.

Судья повернулся к своим помощникам и приказал им:

— Разгоните их!

Ма Жун соскочил с лошади и бросился к толпе. Цзяо Тай последовал за ним. Ма Жун схватил первого попавшегося за ворот рубахи и штаны, поднял над головой и бросил в толпу. Потом начал прокладывать себе дорогу, раздавая удары направо и налево и не забывая при этом работать локтями. Цзяо Тай прикрывал его с тыла. Через несколько секунд приятели были у дерева, отделив стонущую жертву от нападающих.

— Сейчас же прекратите, вы, недоумки! — крикнул Ма Жун. — Вы что, не видите, что прибыл его превосходительство судья?

И он указал на судью.

Все повернули головы. Увидев внушительную фигуру всадника, крестьяне торопливо опустили свое оружие. Вперед протолкнулся пожилой человек и упал перед лошадью судьи на колени.

— Ваш покорный слуга, — почтительно представился он, — староста этой деревни.

— Докладывай, что здесь происходит! — приказал судья Ди. — Если этот человек, которого, судя по всему, вы решили забить до смерти, совершил преступление, вы должны были доставить его в суд в Ханьюане. Как деревенский староста ты должен знать, что самосуд является непростительным оскорблением закона.

— Прошу у вашей чести прощения, — промямлил староста. — Мы поступили сгоряча, но уж слишком велика была наша ярость. Мы, жители этой деревни, трудимся с утра до ночи, как невольники, чтобы наскрести несколько медяков на чашку риса, а этот бездельник является и обкрадывает нас! Один молодой парень из наших смекнул, что этот негодяй пользуется утяжеленными кубиками для игры в кости. Я прошу вашу честь о справедливом решении!

— Пусть человек, обнаруживший жульничество, выйдет вперед, — приказал судья Ди и отдал распоряжение Ма Жуну: — Приведи избитого.

Вскоре рослый крестьянин и странный растрепанный тип немолодых лет встали на колени посреди дороги.

— Ты можешь доказать, что этот человек — жулик? — спросил судья.

— Доказательства — здесь, ваша честь, — сказал крестьянин и вынул из рукава две игральные кости.

Он поднялся с колен, чтобы протянуть кости судье, но избитый вдруг вскочил и с удивительным проворством выхватил их. Размахивая руками, он прокричал:

— Пусть именем Неба и Земли этот несчастный будет навеки проклят, если мои кости утяжелены!

И он с низким поклоном почтительно передал кости судье.

Судья Ди покрутил кости на ладони и внимательно рассмотрел их. Потом взглянул на обвиняемого. Это был тощий человек лет пятидесяти, его длинные волосы с пробивающейся сединой свисали на вытянутое, изрезанное морщинами лицо, обезображенное кровоточащей раной на лбу. На левой щеке у него была родинка величиной с медную монету, из которой росли три длинных волоска.

Судья Ди спокойно сказал крестьянину:

— Эти кости не утяжелены, разве что подделаны каким-нибудь другим способом.

Он бросил их старосте. Тот ловко поймал кости и начал рассматривать их вместе с остальными крестьянами.

Судья с суровым видом обратился к толпе:

— Пусть это будет для вас хорошим уроком! Если вас притесняют разбойники или к вам несправедливы ваши хозяева, вы всегда можете прийти в суд, и я внимательно рассмотрю ваши жалобы. Но впредь никогда не осмеливайтесь устраивать самочинные расправы, иначе будете сурово наказаны! А теперь ступайте работать и не растрачивайте свое время и деньги на азартные игры!

Староста бросился на колени и ткнулся лбом в землю, чтобы выразить свою благодарность за столь снисходительное решение.

Судья Ди приказал Ма Жуну посадить пострадавшего на лошадь позади себя, и кавалькада снова тронулась в путь.

В следующей деревне была сделана остановка, чтобы игрок в кости смог смыть кровь с лица у колодца и почистить свою одежду. Судья Ди вызвал старосту и спросил, не знает ли он, есть ли поблизости загородный дом, построенный на небольшом возвышении. Тот ответил, что нет, и спросил, как выглядит дом и кто его владелец. Может статься, что такой дом имеется дальше по дороге. Судья Ди ответил ему, что это не так уж важно.

Пострадавший поклонился судье и собрался уйти, но судья Ди, заметив его хромоту и мертвенную бледность лица, сказал:

— Ты поедешь с нами до пограничного поста — тебе, почтеннейший, необходима помощь врача. Мне не по душе люди, сделавшие азартную игру своим ремеслом, но я не могу оставить тебя здесь в таком виде.