Роберт Гулик - Убийство в цветочной лодке

Но одного взгляда было достаточно, чтобы понять — верхняя палуба совершенно пуста. Судья снова спустился вниз и задержался у трапа, задумчиво поглаживая свою черную бороду. Анемона уже осмотрела каюты вдоль левого борта. Танцовщица исчезла.

— Пойдите и поглядите еще раз во всех остальных каютах, — приказал судья своим трем помощникам, — и в умывальне тоже.

Он вернулся назад на левую палубу и остановился у поручней, рядом со сходнями. Скрестив руки на груди, судья смотрел на темную воду. Гости все еще продолжали веселиться — до него доносились приглушенные голоса и обрывки музыкальных фраз.

Судья облокотился на перила и посмотрел вниз, на отражение разноцветных фонариков в тихой воде. Внезапно он окаменел. Из-под воды прямо на него смотрели широко открытые неживые глаза Цветка Миндаля.

Так вот где оказалась пропавшая танцовщица. Судья хотел было спуститься по сходням к воде, но тут из-за угла вынырнул вездесущий Ма Жун. Судья Ди молча указал ему на свою находку.

Первым делом Ма Жун громко выругался. Потом он быстро спустился по сходням, пока не очутился по колено в воде. Он поднял мертвое тело на руки и вынес его на палубу. Судья отвел Ма Жуна к главной каюте, где тот положил тело на лежанку.

— Бедняжка тяжелей, чем я думал, — заметил Ма Жун, выжимая полы своего платья. — Наверное, ей в рукава жакета положили какой-нибудь груз.

Судья Ди не слышал его. Он стоял и вглядывался в мертвое лицо утопленницы. Остекленевшие глаза ее внимательно смотрели на судью. На девушке все еще был танцевальный костюм из белого шелка, но поверх него она надела жакет из зеленой парчи. Мокрая одежда почти непристойно облепила ее прекрасное тело.

Судью Ди пробрала дрожь. Совсем недавно она кружилась в своем чарующем танце. И вот — внезапный конец.

Усилием воли он выбросил из головы посторонние мысли. Нагнувшись над телом, судья осмотрел темно-синий кровоподтек на правом виске. Потом попытался закрыть ей глаза, но покойница так и не отвела от него своего пристального взгляда.

Судья вытащил из рукава носовой платок и накрыл им ее бледное лицо.

В каюту вошли советник Хун и Цзяо Тай. Судья повернулся к ним.

— Это куртизанка Цветок Миндаля. Она убита практически под самым моим носом. Ма Жун, встань на страже на палубе и никого не пропускай сюда. Я не хочу, чтобы мне помешали. Не говори никому, что случилось.

Судья Ди поднял безжизненную руку танцовщицы и ощупал рукав. С некоторым усилием он извлек из него круглый бронзовый треножник для ароматических курений. Пепел на нем превратился в серую грязь.

Судья протянул треножник Хуну и подошел к столу у стены. Между двумя подсвечниками он увидел три маленьких углубления на красной парчовой скатерти. Кивком он подозвал Хуна и приказал поставить треножник на стол. Три ножки встали точно туда, где на скатерти имелись вмятины.

Судья Ди присел на табурет у туалетного столика.

— Картина вполне ясна, — с горечью в голосе сказал он Хуну и Цзяо Таю. — Ее заманили в каюту, убийца ударил ее, ничего не подозревавшую, сзади. Затем положил тяжелый бронзовый треножник в ее рукав, вынес танцовщицу на палубу и тихо опустил в воду. Поэтому-то и не было всплеска. Тело пошло бы прямо ко дну, но в спешке убийца не заметил, что рукав ее жакета зацепился за гвоздь на сходнях.

Судья устало потер лоб рукой.

— Посмотри, что у нее в другом рукаве, Хун.

Советник вывернул рукав. Там была только мокрая пачка маленьких красных визитных карточек Цветка Миндаля и сложенный вдвое листок бумаги. Хун протянул его судье.

Судья Ди осторожно раскрыл его.

— Это задача по вэйци! — одновременно воскликнули Хун и Цзяо Тай.

Судья утвердительно кивнул. Он вспомнил последние слова куртизанки.

— Дай мне твой платок, советник! — сказал он.

Судья завернул в него мокрый лист бумаги, положил себе в рукав и встал с табурета.

— Оставайся здесь и охраняй каюту! — приказал он Цзяо Таю. — А Хун и Ма Жун пойдут со мной в столовую, там я начну предварительное следствие.

По дороге Ма Жун заметил:

— Во всяком случае, нам не придется искать далеко, ваша честь. Убийца находится здесь, на борту.

Судья Ди ничего ему не ответил. В сопровождении двух помощников он вошел в столовую сквозь стеклянную занавеску.

Обед приближался к концу — гости ели традиционную последнюю чашку риса. Шел оживленный разговор. Когда Хань Юнхань увидел судью, он воскликнул:

— Прекрасно! Мы как раз собирались подняться наверх, чтобы полюбоваться луной.

Судья Ди ничего не ответил. Он постучал костяшками пальцев по столу и крикнул:

— Прошу тишины!

Все изумленно уставились на него.

— Во-первых, — сказал судья Ди отчетливым голосом, — как ваш гость от всей души благодарю вас за щедрое угощение. Но, к несчастью, наша приятная пирушка должна быть прервана. Хочу, чтобы вы поняли, что с этого момента и впредь я буду говорить с вами как судья, а не как гость. Я ставлю вопрос именно так, потому что это мой долг перед империей и жителями вверенного мне уезда, включая вас самих. — Повернувшись к Ханю, Ди добавил: — Я вынужден попросить вас покинуть этот стол.

Хань поднялся из-за стола с изумленным видом. Анемона перенесла его стул к столу Лю Фэйпо. Хань сел и в недоумении протер глаза.

Судья Ди переместился к центру стола. Ма Жун и советник Хун встали по сторонам. После этого судья Ди торжественно начал:

— Я, судья, открываю выездное заседание суда, созванное для расследования умышленного убийства куртизанки по имени Цветок Миндаля!

Он быстро оглядел собравшихся. До большинства, казалось, не дошло значение его слов — люди смотрели на него в полном изумлении. Судья Ди приказал советнику Хуну привести капитана лодки и подать письменные принадлежности.

Хань Юнхань успел овладеть собой. Он шепотом посоветовался с Лю Фэйпо. Когда тот кивнул, он встал и сказал:

— Ваша честь, это в высшей степени необоснованные действия. Мы, знатные граждане Ханьюаня, желаем...

— Свидетель Хань Юнхань, — строго прервал его судья, — должен занять свое место и хранить молчание, пока ему не прикажут говорить!

Хань опустился на стул, кровь бросилась ему в лицо.

Советник Хун привел человека с изрытым оспой лицом и поставил его перед столом. Судья велел капитану встать на колени и нарисовать план лодки.

Когда капитан с трясущимися руками принялся за работу, судья Ди холодно осмотрел общество. Внезапный переход от веселой пирушки к уголовному расследованию всех не только отрезвил, но и немало удручил.

Капитан, закончив набросок, с почтительным поклоном положил его на стол. Судья Ди пододвинул лист к Хуну и приказал занести в план местоположение столов и надписать имена гостей. Советник подозвал слугу — он шепотом называл ему имена гостей, на которых тот указывал.