Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 39. По тонкому льду

— Но она не подозревает, чем в действительности вы зарабатываете себе на жизнь?

Миссис Честер отрицательно покачала головой.

— Дайте мне адрес вашей дочери.

Она взяла листок бумаги и написала на нем адрес.

— Как зовут вашу дочь?

— Эйлин Адамс.

— У нее есть телефон?

— Есть. Вам нужен номер?

— Запишите на память, — попросил я.

— Отдаю себя в ваши руки, — сказала она.

— А что еще вам остается делать, — сдержанно заметил я. — Не забывайте, один звонок куда следует…

— Вы собираетесь это сделать?

— Не знаю.

Она задумчиво посмотрела на меня:

— Меня не проведешь. Я знаю, за чем вы гоняетесь. Вы почуяли деньги, и вам не терпится наложить на них лапу. Работая на пару, мы получили бы в два раза больше и могли бы разделить барыши.

— Как по-вашему, на кой мне сдался ваш адрес?

— Ну чтобы… черт, да не знаю я.

— Возможно, чтобы работать на пару?

— Дональд, — она просияла, — хороший мальчик. Потрясающе толковый мальчик. Как только вы вошли в мой дом со своими дурацкими журналами, я поняла — вы отличный парень, черт побери!

— Ладно, хватит об этом. Держите связь с дочерью, так чтобы я мог вас найти в любой момент. Только запомните одно: это никакая не сделка. Просто я хочу довести до конца расследование этой махинации.

— Какой махинации?

— С поддельным дорожным происшествием.

— Здесь и расследовать нечего, — удивилась она. — Вы и так все знаете.

— Хотел бы так думать, — со вздохом произнес я. — Как сегодня сработали ваши десять процентов?

— Дональд, — снова просияла она, — я приумножила свой капитал. Сейчас у меня пятнадцать тысяч.

— И вы наварили все это на игровых автоматах?

— О Боже, нет, конечно. Я поступаю так: сажусь за рулетку, а когда удача идет на убыль, обналичиваю все фишки и переключаюсь на автоматы. Если и с ними мне не везет, я выжидаю день, после чего процедура повторяется снова, только теперь я уже начинаю с автоматов. Сегодня у меня три раза был выигрыш, и я почувствовала, что удача на моей стороне. И тогда я опять пошла играть в рулетку.

Невозможно выработать четкую математическую систему, которая позволила бы постоянно выигрывать в этом механизированном рэкете, но можно выработать ритмическую систему выигрыша, когда везет, и проигрыша, когда не везет. Поверь, такая система работает. Лас-Вегас не сумел выкачать из меня денежки.

— Что вы сделаете с деньгами? — спросил я. — Положите в банк?

— В какой-нибудь, — улыбнулась она. — Вы можете сколько угодно давить на меня, но я вам об этом ничего не скажу.

— И не надо, — успокоил я ее. — Желаю вам удачи здесь, в Лас-Вегасе. Смотрите не разоритесь. Полиция не может проведать о вашем укромном местечке в Солт-Лейк-Сити?

— У них нет ни малейшего шанса. Добираясь туда, я три раза пересаживаюсь с самолета на самолет, меняю два автобуса и пять раз указываю новую фамилию.

— Тогда отправляйтесь туда без промедления, — посоветовал я, поднимаясь и подходя к двери. — Нанять вам такси до аэропорта?

— Не сегодня, — сказала она. — Фортуна как будто благоволит ко мне. Меня трудно будет найти.

— О’кей. За такси я заплачу. Удачи!

Я вернулся к машине и поехал в аэропорт.

Я отправился в китайский ресторан, предварительно убедившись, что он не подделка. Ресторан держал старый китаец с испещренным морщинами лицом и маленькими сверкающими глазками.

Я подошел к стойке и тихо сказал:

— Хох шах каи мах?

На китайском языке эта фраза означает буквально следующее: «Все ли хорошо в мире?»

Хозяин заведения просматривал свои бухгалтерские записи и механически ответил:

— Хох шах каи.

Поскольку в китайском интонация, с которой произносится то или иное слово или предложение, имеет массу оттенков, китайцы в конце предложения ставят «шах». Ответив мне, мой собеседник заверил меня, что в мире все хорошо.

Внезапно он оторвался от своей бухгалтерии и, осознав, что я не китаец, спросил, почти не отделяя слова друг от друга:

— Вы говорите по-китайски?

— Самую малость. Дик ком дох. У меня много дру-зей-китайцев. Я хочу написать письмо одному такому другу. Мне требуется красная бумага и большой красный конверт. У вас найдется один? — спросил я, выкладывая на прилавок доллар.

— Что за письмо?

— Шутливое. Гонг сей, мне нужен большой конверт, красный, очень красный.

Он хмыкнул, взял доллар, положил его в кассу, сунул руку под прилавок и извлек из-под него огромный красный конверт.

— Отлично, — сказал я. — Возьмите кисточку и надпишите его по-китайски.

— Что я должен написать?

— Ну хотя бы адрес вашего ресторана.

На секунду он задумался, затем окунул кисточку в черную тушь и принялся выводить на конверте причудливые иероглифы…

— Умеете читать? — спросил он.

— Нет, — покачал я головой. — Только говорю немного. У меня полно друзей среди китайцев, они меня научили.

— Живете в Лас-Вегасе?

— Нет, в Лос-Анджелесе.

Я взял конверт и протянул ему руку.

Он с важным видом пожал мою ладонь.

Я вышел на улицу и направился в один из игорных домов. Внутри я осмотрелся в поисках рекламных листовок. Наконец нашел большую коробку. Листовка расписывала все прелести игры в данном заведении.

Я положил листовку в конверт, заклеил его и отправился на почту. Там купил несколько марок авиапочты и еще специальные марки в качестве оплаты, а затем адресовал конверт Клейтону Даусону из Финансовостраховой компании Даусона в Денвере, Колорадо. Указал адрес конторы, в которой Хелен Лумис содержала почтовый ящик, и бросил конверт в прорезь «Для отправки». Разделавшись с этим, я узнал расписание самолетов на Денвер и успел еще выиграть чуть больше семисот пятидесяти долларов за одним из столиков, где велась игра в кости.

На следующее утро, отлично выспавшись, я взял напрокат автомобиль и прибыл к офису Хелен Лумис. В коридоре я устроился так, чтобы мне было хорошо видна дверь офиса.

Я был уверен, что как только красный конверт с китайскими иероглифами будет доставлен нарочным, Хелен Лумис сообщит о нем по телефону клиенту, и человек, который назвал себя Клейтоном Даусоном, не заставит себя долго ждать, томимый желанием поскорее узнать, что содержит в себе столь необычное послание.

В 9.15 особый курьер доставил почту в офис. В 10.15 симпатичная девушка в облегающем платье, которое не скрывало достоинств ее фигуры, вошла в офис и спустя десять секунд вышла, прижимая к груди большой красный конверт.

Она пыталась прикрыть конверт руками, чтобы он не был таким заметным, но не зря же я его выбирал.

Мы вместе спустились на лифте. Девушка не обратила на меня никакого внимания. Возможно, она была слишком наивной.