Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 36. Окружной прокурор рискует

— Прошу вас, мистер Селби, оставим это. Я говорила с ним о том… Понимаете, он хотел бы, чтобы это осталось между нами… Могу сказать только, что он искал какой-то предмет.

— Какой?

— Откровенно говоря, мистер Селби, меня это не интересовало, я ведь собираюсь уехать.

— Когда?

— Как только Паула вернется на моей машине. Я уже упаковала все вещи.

Селби молча покачал головой.

— Что вам не нравится? — спросила женщина.

— Ваш поспешный отъезд.

— Но мне надо ехать. Мое присутствие раздражает Джима…

— Рано или поздно вы нам понадобитесь в качестве свидетеля.

— Когда?

— Не могу сказать точно. Возможно, очень скоро, если мы вынесем дело на Большое жюри.

— Я тут же приеду, обещаю вам. Но сейчас я не могу оставаться здесь. Так будет лучше для Паулы. И для меня.

— Прежде чем вы уедете, нам бы хотелось закончить с одним вопросом, — сказал Брэндон. — Если вам нетрудно, пройдите в свою комнату, лягте на кровать и постарайтесь расслабиться. Когда один из нас войдет и встанет на пороге с ванной, постарайтесь восстановить в памяти события той ночи.

— В каком смысле?

— Возможно, что-то поможет вам определить, кто это был — мужчина или женщина.

— Я могу попытаться, но сомневаюсь, выйдет ли что-то путное.

— Все же давайте попробуем, — настаивал Селби. — Это не займет много времени.

— Хорошо. Все равно мне надо дождаться Паулы. Я охотно вам помогу, — сказала она, направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж.

— Для пущей чистоты эксперимента, — заметил Селби, — давайте зажжем свет так, как он горел в ночь убийства Евы Даусон.

— Это не трудно. В моей комнате было совсем темно, а в ванной горел свет… Нет, погодите, кажется, свет горел не в ванной, а в комнате Евы Даусон. Дверь из ее комнаты в ванную была открыта, и я увидела человека, чей силуэт вырисовывался на неярком фоне.

— Очень хорошо, — заметил Селби. — А теперь займемся дверьми, чтобы освещение приблизительно соответствовало тому, как было тогда.

Она прилегла на кровать, потом, встав пару раз, меняла положение двери в ванную. Потом перешла к двери комнаты, в которой спала девушка.

— Вроде бы все было именно так, — проговорила Дорис Кейн, — когда я проснулась ночью.

— Дверь между ванной и комнатой Евы Даусон была приоткрыта? — уточнил Селби. — И дверь в вашу спальню тоже оставалась полуоткрытой, верно?

— Да, все так.

— А теперь ложитесь и постарайтесь расслабиться. Мне очень важно знать, что вы вспомните о том человеке, который остановился в дверном проеме.

Миссис Кейн легла на кровать.

— Закройте глаза, — продолжал Селби, — и затем откройте их по моему сигналу.

— Я готова.

— Прекрасно. Сейчас я пройду через спальню и остановлюсь у двери ванной.

В спальне, в которой несколько дней назад спала Ева Даусон, остался гореть ночник над кроватью. Селби, на цыпочках двигаясь по ванной, медленно приблизился к двери, ведущей в спальню Дорис Кейн.

— Я правильно стою? — спросил он.

— Не совсем, — ответила она. — Вы стоите ко мне в профиль. А тот человек стоял ко мне лицом. Я хорошо это помню.

— Он был в шляпе? — спросил Селби.

— Нет.

— Вот так он стоял?

— Да.

— Затем повернулся спиной?

— Да, но очень быстро, так что я не успела разглядеть его лица. Он… Подождите! — воскликнула Дорис Кейн. — Вспомнила! Как это раньше вылетело из головы?.. Теперь я совершенно уверена.

— В чем? — живо спросил Брэндон.

— Сапоги… На нем были ковбойские сапоги на высоком каблуке. Он стоял… как сейчас стоите вы, мистер Селби, и я почему-то обратила внимание, что у него из-под ног пробивается свет.

— Может быть, женщина в туфлях на шпильках? — недоверчиво спросил Селби.

— Нет, нет, мистер Селби. Это были самые настоящие ковбойские сапоги со скошенными вперед каблуками.

Их разговор прервал мелодичный сигнал, раздавшийся со стороны подъездной дорожки.

— О, это Паула! — воскликнула Дорис Кейн. — Она вернулась.

— Миссис Кейн, — поспешно проговорил Селби. — О нашем разговоре никому ни слова. Мы все сейчас спустимся вниз и подождем там вашу дочь. Наше посещение мы объясним обычной проверкой.

Они спустились вниз и едва успели рассесться в холле, как на крыльце послышались шаги.

— А вот и я, мама, — громко произнесла за дверью Паула, вставляя ключ в замочную скважину.

Входная дверь отворилась, и вместе с порывом ветра в коридор вошли Паула Мелвин и Милтон Гренби, который не без труда закрыл за собой дверь.

— Милтон Гренби зашел к нам… начала Паула, но, заметив представителей правопорядка, замолчала.

— Добрый вечер, миссис Мелвин,' — приветствовал ее Селби. — Мы заскочили к вам, чтобы провести кое-какие измерения.

— Здравствуйте. Мужа нет. Он на заседании.

— Да, нам уже сказала миссис Кейн.

— Вы… вы выяснили то, что хотели?

— Вроде бы, — кивая головой, ответил окружной прокурор.

— Ну и ветер, — проговорил Милтон Гренби. — Что у вас новенького, шериф?

— Почти ничего.

— Мистер Гренби, мама, не хотел, чтобы я возвращалась одна, — затараторила Паула. — Он сказал, что проводит меня, а ты потом подбросишь его до дому на своей машине.

— Нам тоже в ту сторону, — заметил шериф. — Мы можем подвезти вас, Гренби.

Гренби молчал, соображая, как ответить.

— Что же вы стоите, мистер Гренби, — проговорила Паула. — Проходите, выпьем по коктейлю. — Она прошла в гостиную и включила свет, продолжая говорить на ходу: — Джиму сейчас не позавидуешь. Его конкуренты заявили, что наши патенты недействительны, и городские власти должны будут подать на него в суд, если он установит свои устройства. Я думаю, тебе, мама, пришлось натерпеться из-за этих бумаг. Мистер Парлин сказал, что ты очень помогла ему.

— Это то, что было нужно?

— Да. Он прибыл, когда мы уже собирались возвращаться.

— Знаете, — с важным видом вступил в разговор Гренби, — я не думаю, что те ребята смогут нам помешать, особенно если будут прибегать к грязным методам. Я, конечно, не официальное лицо, но мой зять имеет здесь определенный вес, и по его реакции я вижу, каким будет решение.

Паула бросила на него взгляд, исполненный благодарности.

— Ну ладно, — проговорил шериф Брэндон. — Нам пора. Поехали с нами, Гренби?

Гренби смущенно замолчал, очевидно стараясь подыскать благовидный предлог, чтобы отказаться, но вынужден был согласиться.

— Спасибо. Я еду с вами.

— Большое спасибо вам, Милтон, — ослепительно улыбнулась Паула.

— Не за что.

Трое мужчин попрощались и вышли.

Пока они шли к полицейской машине, Гренби вещал:

— Я все устроил для Джима Мелвина… Теперь он прочно стоит на ногах.

— Прекрасно, — сухо бросил Брэндон. — Вам куда?

— В ратушу. Там у них секретное совещание.