Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 34. Совы не моргают

— Нет, черт возьми! — рявкнул Эванс. — Хватит с вас и версии. Поехали!

Мы двинулись в аэропорт. По дороге Эванс обрисовал репортеру версию о женщине-похитительнице с материнским комплексом и усыновленным ребенком. К тому моменту, когда мы приехали в аэропорт, Дэйв Гриффин уже имел все факты.

— Это только версия, — задумчиво сказал он. — Ее может выдвинуть каждый. Знаете, что я думаю?

— Что?

— Эта поездка поможет распутать похищение Кросби.

— Вы можете думать все, что вам заблагорассудится, — сказал Эванс, — но в газете вы это изложите только как версию. Если вы добавите что-то от себя, то будете иметь дело со мной.

— Постараюсь сделать из этого статью, — пообещал Гриффин. — Каким самолетом вы летите?

— Частным.

— А куда?

— В одно место.

— Если вы что-то узнаете, вы позвоните мне раньше других?

— Не знаю, получится ли. Дело слишком крупное. Закончив его, я буду вынужден оповестить всех.

Самолет уже стоял перед ангаром, и механик прогревал мотор.

— Это все, Дэйв, — закончил Эванс. — Теперь мы вынуждены вас оставить.

Он пошел показать свои документы пилоту.

Дэйв Гриффин обратился ко мне?

— Если бы я мог написать, что он предпринял эту поездку в связи с определенной нитью следствия, то у меня была бы готовая статья. А так это только версия. Их может выдвинуть каждый.

— Он работает над определенной нитью, — сказал я. — Завтра все газеты страны будут полны этой историей.

— Вы тоже имеете отношение к делу?

— Иначе зачем бы ему брать меня с собой? Он боится меня оставить, потому что мне известно слишком много.

Репортер тут же побежал к телефону.

В Рино сыщик из «Риверсайд-отеля» уже связался с детективом Крамером Лоусоном из местного отделения полиции. Морт Эванс и я присоединились к ним.

Во время полета Эванс проникался скепсисом по отношению к моей версии. Он мрачнел, и мои акции опускались ниже и ниже.

В Рино, узнав, что в камере хранения отеля лежит портфель с дневником Кэдотта, Эванс немного повеселел.

Рино в штате Невада — это город, который бодрствует все двадцать четыре часа в сутки. Наверное, некоторые жители все-таки спят ночью, но это трудно выяснить. Зато в любой час ночи его улицы заполнены людьми, не собирающимися ложиться в кровать. Именно для них работают игорные дома города, рестораны и клубы.

Сидя в вестибюле «Риверсайд-отеля», можно познакомиться со всеми категориями приезжих в Рино. Пижоны из ближайших городишек, разряженные в ковбойские костюмы; туристы, проигравшие в рулетку больше, чем собирались, и поэтому погруженные в мрачные мысли; туристы, выигравшие и пребывающие в радостном возбуждении; туристы, восхищенные красотами города…

Большинство туристов приезжают в Рино на ночь-другую, это единственный способ избежать полного банкротства или же сберечь свой выигрыш. Но те, кому улыбнулась фортуна за игорным столом, сразу же воображали себя великими везунчиками и просаживали огромные суммы.

Были в Рино и влюбленные пары, совершающие романтическое путешествие. Для этих голубков — что выигрыш, что проигрыш — все было хорошо. Они упивались друг другом и были счастливы одной лишь возможностью держаться за руки. Романтика за деньги — дикий парадокс нашего времени.

Мы сидели в вестибюле, а время шло.

Эванс начал подремывать, потом поудобнее устроился в кресле и негромко захрапел.

Крамер Лоусон игнорировал меня. Для него я был просто балласт.

Я чертовски устал, но не мог уснуть. Ломал голову, пытаясь придумать такой расклад карт, при котором я бы не остался совсем без взяток. Я проклинал себя за верность клиенту, за то, что поехал в чертов мотель к Кэдотту. Однако у меня было смутное чувство, что, если бы ситуация повторилась, я поступил бы точно так же. Эта черта моего характера беспокоила и Берту, и меня. Мне не нравился Фишер, но, начав работать на него, я делал все, что было в моих силах. Он был моим клиентом, этим все было сказано.

Зазвонил телефон, и бой подозвал детектива из Рино:

— Вас, мистер Лоусон, из полицейского управления.

Лоусон не счел нужным что-то сказать мне, но извинился перед сыщиком из отеля и подошел к телефону.

Минут через пять он вернулся, и на его лице было написано недоумение.

Он потряс Эванса за плечо, пытаясь его разбудить.

— А?.. В чем дело? — спросил тот, спросонья оглядываясь по сторонам.

— Какого черта вы нас дурачите? — сердился Лоусон.

— Что вы имеете в виду?

— Почему вы нам не рассказали, что дело связано с похищением Кросби?

— Я ничего не знаю о похищении Кросби.

— Черта с Два не знаете… «Сан-Франциско экзаминер» напечатала сегодня статью, а пресс-агентство распространило ее по всей стране. Сегодня утром газета города Рино перепечатала ее. Вы дали им всю информацию: о женщине с ее материнским комплексом, об усыновлении ребенка, о том, что выкуп был только прикрытием… и, судя по статье, вы полетели на самолете в неизвестном направлении в неизвестное место назначения, причем ваша поездка связана с вашей версией.

Эванс побагровел и повернулся ко мне:

— Это, наверное, твоя очередная пакость…

Я ткнул его в бок:

— Посмотрите!..

В дверь отеля входил Горас Даттон.

Эванс оглянулся, заметил Даттона, повернулся ко мне и сказал:

— Я собираюсь порадовать себя хотя бы тем, что не позволю тебе затоптать этого несчастного. Ты прожженный, двуличный обманщик.

— Так вы хотите взять дело в свои руки и раскрыть убийство Кэдотта или позволите этому делу просочиться сквозь пальцы?

Эванс зло посмотрел на меня, затем снова перевел взгляд на Даттона.

За окнами светало, воздух в отеле был совершенно неподвижным, каким-то застывшим. Свежесть раннего утра резко контрастировала с бледными лицами людей, не спавших всю ночь. Свет электрических ламп казался кричащим и слишком резким на фоне солнечных лучей.

Даттон даже и не подумал о том, чтобы как-то оценить ситуацию.

Он окинул вестибюль отеля усталым взглядом человека, которому пришлось проделать за ночь неблизкий путь на автомобиле. Мы едва успели спрятать свои физиономии за развернутыми газетами. Впрочем, и без этих мер предосторожности он мог не заметить нас. Усталость и эмоциональное напряжение совсем доконали парня. Его жизненные силы были на исходе.

Он подошел к камере хранения и подал служителю квитанцию. Тот отдал ему портфель.

Даттон направился к выходу, не замечая, что за ним следуют детективы в штатском. Он подошел к своей машине и там был арестован офицером местной полиции. Потом детективы вместе с Эвансом запихнули его в автомобиль и отвезли в полицейское управление.

Через полчаса Даттон во всем признался. Полицейские не хотели, чтобы я был свидетелем методов, которыми они пользовались при допросе, но мне разрешили сидеть в соседней комнате, оборудованной микрофонами, в то время как Даттон диктовал свое признание стенографисту.