Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 17. Дело о смертоносной игрушке

— Я получал их наличными.

— Каким образом?

— По почте. Каждый месяц-мне приходило письмо, в которое были вложены стодолларовая ассигнация и записка, где сообщалось, что арендатор высылает плату за коттедж за следующий месяц — скажем, за сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь…

— И плата всегда вносилась вперед?

— Да, сэр.

— Вы получали эти письма первого числа каждого месяца?

— Да, сэр.

— Вы не пытались вычислить, — кто же. этот таинственный человек?

— Мое любопытство не простиралось дальше изучения адреса на конверте.

— Что это был за адрес?

— Адрес бюро обслуживания, которое выполняет разного рода поручения, в том числе и доставку местной корреспонденции. Из этого я сделал вывод, что мисс Чаллис, или миссис Чаллис, или как там ее звали, не желала, чтобы я узнал хоть что-нибудь о ее личности. Ну, а поскольку плата вносилась регулярно каждый месяц, я и не делал никаких попыток узнать что-нибудь о ней. Тем более я понимал, что мое любопытство не понравится моему арендатору.

— В первом письме, полученном вами, было две стодолларовые бумажки?

— Совершенно верно. А в записке было сказано, что это плата за первый и последний месяцы. Точнее, было сказано, что это плата вперед за последний месяц аренды.

— В каком месяце истекает срок аренды?

— Было просто сказано — «за последний месяц аренды».

— Насколько я понял, вы сдали свой коттедж в сентябре прошлого года?

— Нет, сэр, в позапрошлом.

Мейсон удивленно поднял брови:

— Иными словами, вы сдаете его уже второй год?

— Да, сэр.

— Как были написаны эти записки? От руки?

— Нет, на машинке.

— Вы их сохранили?

— Конечно. Я оформлял деньги, полученные таким образом, как почтовые переводы, и прикалывал письма вместо подтверждения.

— А расписки в их получении вы посылали?

— Да, два первых месяца, но потом мне позвонили и сказали, что это необязательно, поскольку я бизнесмен, пользующийся безупречной репутацией, то есть мне доверяют и без расписки. Мне также сказали, что пересылка каждого письма через это бюро обслуживания обходится покупателю в двадцать центов, и нет смысла, так сказать, бросать деньги на ветер.

— Все это вам сказали по телефону?

— Да.

— А вы не можете сказать, откуда вам звонили? Звонок был местный или междугородный?

— Точно не знаю, но мне думается, что звонили из города, звонок был не похож на междугородный.

— Вам не кажется, что все это довольно необычно?

— Весьма необычно!

— И тем не менее вы не предприняли никаких шагов, чтобы выяснить, кому же все-таки вот уже два года вы сдаете свой коттедж?

Финдли улыбнулся. Едва заметно, но улыбнулся:

— Я рассуждал так: двадцать долларов в месяц мне платят за аренду помещения, а еще восемьдесят — за то, что я не вмешиваюсь не в свое дело.

— Откуда у вас. такая уверенность?

— Вы же сами говорили: сделка носила необычный характер. Совсем нетрудно было догадаться что к чему.

— Вы решили закрыть на все глаза и соблюдать собственные интересы?

— Да, сэр.

— Хорошо, поговорим о другом. Захватили ли вы с собой эти письма?

— Да, принес.

— Прошу вас показать их мне. Они меня интересуют в качестве вещественных доказательств.

— Возражений нет, — сказал Эллингтон.

Финдли вручил судебному клерку пачку писем, перетянутых резинкой.

Мейсон уличил минутку и шепнул Дрейку:

— Быстрее свяжись с экспертом по пишущим машинкам. Пусть выяснит, не напечатаны ли они на той же машинке, что и полученное мной анонимное письмо. И постарайся сделать это побыстрее. Позвони ему или смотайся за ним сам. — Мейсон снова повернулся к свидетелю: — Вы когда-нибудь слышали голос моей подзащитной Глэдис Дойл?

Финдли с минуту оставался в нерешительности, потом сказал:

— Да, сэр.

— Эту возможность вам предоставила полиция?

— Да, сэр.

— Как вы считаете, не она ли разговаривала с вами по телефону?

— Думаю, нет, сэр.

— Это все, — сказал Мейсон. — В настоящий момент у меня больше нет вопросов к свидетелю. Однако я считаю своим долгом предупредить суд, что до окончания процесса я прошу мистера Финдли внимательно вслушиваться в голоса тех женщин, которые будут давать здесь свидетельские показания, ибо меня крайне интересует, не узнает ли он среди них голос той особы, которая с ним договорилась в отношении аренды коттеджа.

— Если желаете, пусть мистер Финдли выступает в качестве свидетеля защиты, — предложил Эллингтон. — Тогда не придется тратить время на перекрестный до-пррс.

— В данных обстоятельствах предпочтителен именно перекрестный допрос. Я еще раз прошу мистера Финдли внимательно прислушиваться ко всем голосам свидетельниц по делу. — Мейсон повернулся к свидетелю: — Не могли бы вы остаться в помещении суда на то время, пока будет идти опрос свидетелей, и, если услышите знакомый женский голос, сказать нам?

— Но это не отвечает правилам перекрестного допроса, — запротестовал Эллингтон.

— Возможно, — согласился Мейсон, — но даже если мистер Финдли и узнает голос, это все равно не будет доказательством. Меня больше всего интересует реакция свидетеля. И поэтому я настаиваю на своей просьбе.

— Я склонен удовлетворить просьбу защиты, — сказал судья Багби, — поскольку сложилась весьма необычная и довольно интересная ситуация. В данный момент суд может только сказать, что по ходу следствия возможны самые необычные коллизии, и суд великолепно понимает, что защита вынуждена идти вперед на ощупь. С уверенностью можно заявить, что расследуется преступление, а к каким результатам йридет расследование — будет зависеть от вещественных доказательств, представленных обеими сторонами.

— Хорошо, ваша честь, — покорно согласился Эллингтон, — я снимаю свои возражения,

— Итак, вы соглашаетесь на мое предложение? — спросил Мейсон, в упор глядя на мистера Финдли.

— Поскольку это необходимо, я не могу не согласиться, — ответил тот, — хотя времени у меня в обрез и мне совсем не хочется терять его в суде. Однако раз мистеру Мейсону важно узнать мое личное мнение по данному делу, а я питаю к нему глубочайшее уважение, я готов…

— Минуточку, минуточку! — перебил его Эллингтон, вскакивая на ноги. — Наш свидетель не обязан сам давать показания, его обязанность лишь ответить на поставленные вопросы.

Судья Багби хитро посмотрел на Мейсона и сказал:

— Суд поддерживает позицию обвинения, во всяком случае, в данный момент.

— Хорошо, ваша честь, — сказал Мейсон, добродушно улыбнувшись. — В таком случае я задам еще вопросы мистеру Финдли… Итак, мистер Финдли, полиция предоставила вам возможность послушать голос моей подзащитной, чтобы вы смогли определить, не она ли разговаривала с вами по телефону, назвавшись Д.Ч. Чаллис?