Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 9. Двойная страховка

— Дональд, ты меня раньше никогда не подводил. Ты всегда придумывал какой-нибудь фокус, который нас выручал.

— Помолчи, — огрызнулся я. — Я пытаюсь делать это сейчас.

Это было нелегкое занятие — следовать за АЛьтой в потоке транспорта. Все, что требовалось ей, — это плавно нажимать на педаль газа, и машина легко преодолевала открытое пространство, которое тотчас замыкалось за ней. Мне же приходилось, не отрывая ноги от педали, сохранять дистанцию, не упуская Альту из виду, и при этом постоянно маневрировать.

Альта заехала на стоянку. Я не осмелился сделать то же самое. Единственное пригодное для парковки место находилось перед пожарным гидрантом.

— Припаркуемся здесь, — сказал я Берте. — Если нас зацапают, — не удержался я от колкости, — предъявишь счет Эшбьюри: пусть оплатит расходы на такси. А теперь ступай вниз к Седьмой улице, я пойду к Восьмой. Когда Альта покинет стоянку, она неминуемо повернет либо туда, либо сюда. Если она пойдет по направлению ко мне, не пытайся ее преследовать. Если направится в твою сторону — я не пойду за ней. Тот, кто останется без дела, возвращается к машине и ждет.

— Хорошо, дорогой. — Берта была кротка, как овечка.

Вылезать из машины — для Берты всегда тяжелый труд. Она и тут извивалась и корчилась, выталкиваясь из машины. Я не стал помогать ей. Открыл дверцу, вылез сам и быстро пошел по улице.

Берта не отошла от машины и двадцати ярдов, как появилась Альта и направилась в мою сторону. Я нырнул в первый же дверной проем и затаился там. Альта, по-видимому, предполагала, что за ней могут следить. Она часто оглядывалась, но завернув за угол, решила, очевидно, что путь свободен. Я осторожно пошел следом. Посреди квартала находился дешевый отель, она юркнула туда. Я выждал, пока она пройдет через вестибюль, затем тоже вошел в отель и приблизился к табачному киоску. Я наблюдал за табло над лифтом, когда высвечивало этажи. Лифт остановился на четвертом.

Девушка за прилавком была блондинкой с жесткими вьющимися волосами. По цвету и фактуре они напомнили мне случайно виденный у одного коммивояжера кусок пеньковой веревки — ею пользовался палач в Сан-Квен-тине [2] Сан-Квентин — известная тюрьма в Калифорнии. . Светлобровая, с большими зелеными глазами, она старалась сохранять невинный облик девственницы начала века. Губки бантиком, бровки подняты, длинные ресницы скромно опущены — ни дать ни взять котенок, отважившийся вылезти из тесной кладовки в гостиную.

— Послушай, сестренка, — обратился я к ней. — Я торговый агент. У меня с собой список товаров, которые я могу предложить «Этли эмьюзмент корпорейшн». Но прежде мне нужно получить одну информацию. Здесь, в этом отеле, проживает игрок, который должен мне эту информацию предоставить, но я не знаю его по имени.

Отозвалась она голосом, резким и хриплым, как у политика после выборов:

— Мне-то что до этого?

Я вытащил из кармана десять долларов — из денег на экстренные расходы.

— Это девушке, которая знает ответы на все вопросы, — объявил я.

Она скромно опустила глаза. Рука с алыми ногтями скользнула по прилавку к банкноту. Я прикрыл его ладонью.

— Но ответ должен быть правильным.

Она наклонилась ко мне:

— Том Хайленд, вот кто вам нужен.

— В каком номере он живет?

— Двадцатый, на седьмом этаже, — не очень уверенно сказала она.

— Повтори еще разок.

Она надулась, задрав нос и подбородок.

— Ну, что ж, в таком случае… — протянул я, свертывая банкнот и пряча его в карман. Она взглянула на лифт и вновь склонилась ко мне, прошептав:

— Джед Рингоулд, четвертый этаж; номер девятнадцать. Только ради Бога, никому ни слова о том, что я вам сказала. И не вламывайтесь к нему без стука. Его красотка только что поднялась наверх.

Я отдал ей десятку.

Портье пристально смотрел на меня, поэтому я еще немного покружил вокруг киоска.

— Что с ним такое? — поинтересовался я.

— Ревность, — ответила она с гримаской.

Я постучал по прилавку рукой в перчатке.

— О’кей, — сказал я, — дайте мне парочку пачек вот этих.

Взяв сигареты, я приблизился к конторке портье.

— Покер вконец измотал меня. Хочу улизнуть на пару часиков и поспать, а затем вернуться к игре. У вас есть что-нибудь подходящее, скажем, на четвертом этаже?

— Семьдесят первый номер.

— Где он находится?

— Угловой.

— Не подойдет.

— Двадцатый?

— Братец, я немного суеверен в отношении чисел, — сказал я. — Четвертый этаж, двадцатый номер — звучит неплохо, только это четное число. Не свободны ли семнадцатый, девятнадцатый или двадцать первый?

— Могу предложить двадцать первый.

— Сколько?

— Три доллара.

— С ванной?

— Конечно.

Я вынул и положил на конторку три доллара. Он нажал кнопку звонка и позвал:

— Бой!

— Из Лифта вышел мальчик. Портье вручил ему ключ и обратился ко мне:

— Вам следует зарегистрироваться, мистер… э?..

— Смит, — представился я. — Джон Смит. Запишите. Я иду спать.

Мальчик, заметив, что я без багажа, посмотрел на меня искоса. Я протянул ему двадцать пять центов:

— Возьми, паренек, и улыбнись.

Он обнажил зубы, нажал на кнопку лйфта и поднял меня на четвертый этаж.

— Работаешь всю ночь? — поинтересовался я.

— Нет. До одиннадцати.

— А как же лифт?

— Переходит на автоматику.

— Послушай, сынок, — вновь обратился я к нему, — я не хочу, чтобы меня беспокоили. Я долго просидел за картами и очень устал.

— Повесьте табличку на дверь, и никто вас не побеспокоит.

— Есть в отеле игроки? — осведомился я.

— Нет, но если вы хотите хорошенькую…

— Нет, — сказал я.

Вероятно, он решил, что я еще передумаю, и потому несколько помедлил, вытаскивая картонку с надписью: «Прошу не беспокоить». Затем опустил тяжелые шторы и включил свет в ванной.

Избавившись наконец от него, я повесил картон на наружную ручку двери, запер дверь и закрыл ее на задвижку, везде выключил свет. Потом подошел к внутренней двери, ведущей в девятнадцатый номер, и, встав на колени, принялся за работу. На руках у меня были легкие перчатки.

Самое подходящее место, для того чтобы просверлить отверстие в двери комнаты отеля, — это обычно верхний угол нижней филенки. Дверь здесь тоньше, и маленькая дырочка не привлекает к себе внимания. Нож, имеющий в комплекте серповидное лезвие, может в случае нужды использоваться как сверло.

Вооруженный таким ножом, я сверлил дверь, чувствуя себя грязным соглядатаем. Но человек вынужден чем-то зарабатывать себе на хлеб, тем более когда он зависит от Берты Кул. Угрызения совести не помешали мне быстро просверлить дырочку и прильнуть к ней глазами.

Альта сидела на кушетке и плакала. В большом кресле напротив нее курил мужчина. Слезы девушки, казалось, ничуть не трогали его. Я почти не видел мужчину. Виднелись только его ноги до бедер и- иногда — попадавшая в поле зрения рука, двигавшаяся с зажатой в ней сигаретой вверх и вниз и ложившаяся на подлокотник.