Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 4. Дело о немом партнере.

— Ох, это вы?

С легким поклоном Мейсон представил:

— Это моя секретарша, мисс Стрит.

— Входите, прошу вас. Я видела ее в суде сегодня. Что это значит, мистер Мейсон? Уж не собираетесь ли вы получить от меня какие-нибудь улики против Джулии?

Заговорил Мейсон:

— Садитесь, миссис Кенвуд. Я хочу задать вам несколько вопросов.

— Да, пожалуйста, — сказала она совершенно бесцветным голосом. — Что вас интересует?

Мейсон наклонился к ней:

— Я хочу, чтобы вы подготовились к удару. Ваша дочь попала в дорожно-транспортное происшествие.

Рот у нее раскрылся, глаза чуть не вылезли из орбит.

— Моя дочь? — спросила она.

— Да.

— Но у меня нет дочери, она умерла. Умерла два года назад.

Мейсон покачал головой.

— Очень сожалею, но все вышло наружу. Она умирает и просит вас к ней приехать. Она сделала полное признание.

Женщина выпрямилась, ее белесые усталые глаза смотрели прямо на адвоката, бледное лицо казалось апатичным и потерянным.

— Я была уверена, что нечто в этом роде непременно случится. Где она?

— Наденьте шляпку, — распорядился Мейсон, — мы сейчас к ней поедем. Как давно вы задумали эту подмену, Стелла?

— Не знаю, — ответила она тем же бесцветным голосом, — наверное, с тех пор, как Джулия рассказала мне о своей дочери. Я сразу поняла, какой прекрасный шанс разбогатеть имеется тут для моей дочки.

— И тогда вы связались с мистером Сэксом?

— Да, он был детективом в Солт-Лейке.

— А здесь он действовал через Джексона Ивса?

— Да. Но, ради Бога, расскажите мне, как произошел несчастный случай с моей дочкой?

— Столкновение на перекрестке. Поехали, нам надо торопиться, чтобы успеть застать ее в живых.

Стелла застегнула на себе поношенный, старый жакет с протертыми локтями.

Мейсон повернулся к Делле Стрит:

— Позвоните окружному прокурору Бюргеру и попросите его приехать в приемную больницы Доброго Самаритянина, прочитай ему запись этого разговора по телефону, и пусть он спешит туда, не считаясь ни с чем.

Тревожный голос Стеллы Кенвуд прервал его:

— Но он не станет чинить моей девочке неприятностей? Раз уж теперь все известно, он не будет приставать к ней с вопросами?

— Вряд ли. Если вы все сами расскажете. Поехали, время не ждет!

Он оставил Деллу Стрит в квартире звонить по телефону, сам же повел Стеллу Кенвуд вниз и усадил в свою машину.

Заведя мотор, он деловито посоветовал:

— Полагаю, что вам следует сделать полное признание окружному прокурору, чтобы он действительно не приставал к вашей дочери.

— Неужели нет никакой надежды? — спросила она дрожащим голосом.

— Совершенно никакой.

— Великий Боже, это возмездие, — простонала она. — Я пошла на все, надеясь принести ей счастье, и, хотя все шло как нельзя лучше, в душе я все время ждала часа расплаты. Я не сомневалась, что все мои прекрасные планы принесут ей горе и несчастье. А потом, когда я поняла, что нас должны разоблачить…

Мотор взревел, машина сорвалась с места.

— Да, — подбодрил он женщину, — когда стало казаться, что вы накануне разоблачения?.. Что тогда?

Она достала из сумочки платок и уже ничего не говорила, а только тихо плакала. Мейсон решил не задавать больше никаких вопросов.

Время от времени поглядывая на свои часы, он гнал машину на предельной скорости. Но вот и больница Доброго Самаритянина. Остановившись перед самым входом, адвокат помог Стелле Кенвуд вылезти из машины и повел ее, держа под руку, в большую приемную.

Навстречу им поднялся Гамильтон Бюргер, на лице которого было такое озадаченное выражение, что Мейсон с трудом удержался от смеха. За столиком в углу сидел человек, держа наготове карандаш и блокнот для стенографирования.

Он не пошевелился и не поднял головы, когда они вошли.

Перри Мейсон сказал:

— Стелла, вы знакомы с окружным прокурором?

— Да, он допрашивал меня в тот день, когда они забрали Джулию в тюрьму.

Мейсон повернулся к окружному прокурору:

— Мистер Бюргер, это конец. Дочь Стеллы Кенвуд умирает. Поэтому она хочет покончить со всеми предварительными формальностями как можно скорее. А потом пойти к дочери. Она готова ответить на все ваши вопросы, лишь бы это было побыстрее. Полагаю, мы сумеем сэкономить время, если я сам перескажу вам то основное, что мне сообщила дочь миссис Кенвуд. Стелла вам подтвердит историю и дополнит, если в этом будет необходимость, после чего вы разрешите ей пройти к дочери. У Стеллы Кенвуд была дочь, приблизительно того же возраста, что и дочь Джулии Брэннер. В Солт-Лейке Джулия Брэннер жила в одной квартире со Стеллой Кенвуд и поведала ей историю своего неудачного замужества. Стелла сразу же сообразила, какая поразительная, сказочная жизнь открывается перед внучкой миллионера, и подумала, что ее дочь вполне могла бы занять это место, если бы только удалось убедить Браунли, что она его внучка. Стелла Кенвуд посоветовалась с Питером Сэксом, который в то время был в Солт-

Лейке частным детективом. Сэкс связался с Джексоном Ивсом. Полагаю, это имя вам знакомо? Поскольку Стелла вызнала у Джулии мельчайшие подробности ее брака с Оскаром, им удалось обмануть Ренволда Браунли. И таким образом родная дочь Стеллы Кенвуд превратилась в Дженис Браунли. Джулия об этом ничего не знала. В качестве Дженис мисс Кенвуд очаровала старого Браунли, стала его любимицей, должна была унаследовать практически все его состояние. Потом она отправилась в Австралию, из Сиднея возвращалась на «Монтери», путешествуя, разумеется, под именем Дженис Браунли, дочери известного сына миллионера Ренволда К. Браунли, Оскара Браунли. На этом же пароходе в силу случайного стечения обстоятельств плыл также епископ Вильям Меллори. Епископ ничего не забыл. Он задавал кое-какие вопросы, и девушка запаниковала, поняв, что ее ответы вызвали у епископа Меллори подозрения. Она телеграфировала матери. Стелла обратилась к Сэксу, который теперь жил уже в Лос-Анджелесе. Стелла стремилась, чтобы Джулия ничего не узнала про обман. Понимаете, им удалось убедить Ренволда Браунли постараться избежать большой шумихи, когда девушка переберется жить в дом к «своему деду», потому что она создание скромное, застенчивое и так далее. Так что все было сделано крайне тихо. Сэкс, разумеется, переполошился, как бы Вильям Меллори прямиком не отправился к Браунли. Но епископ не хотел действовать без тщательной проверки. Он тоже отправил несколько телеграмм, убедился, что девушка, которую он встретил на борту «Монтери», самозванка, после чего вызвал Джулию Брэннер для встречи с ним в Лос-Анджелесе. Епископ Меллори разыскал и Дженис Ситон, настоящую внучку Ренволда Браунли. Из письма, полученного от нотариуса, который занимался финансовыми де 7. лами умершего приемного отца Дженис, епископ Меллори узнал, что он больше не обязан хранить в тайне, как он обещал, что Дженис не родная дочь Ситонов. Более того, епископ получил известие о том, что перед своей кончиной мистер Ситон понял, что те финансовые аферы, в которые он был вовлечен в последние годы, фактически полностью разорили его, что девушка остается без каких-либо средств к существованию, и тогда умирающий Ситон попытался сообщить епископу, чтобы тот открыл правду, кто такая в действительности Дженис. Мистер Ситон был настолько плох, что не мог четко и ясно объяснить свою просьбу присутствующим при его кончине людям, но он сказал достаточно для епископа. Меллори во всем разобрался и решил немедленно принять соответствующие меры. Когда появилась Джулия, Стелла безумно перепугалась. Она немедленно связалась с Сэксом. Сэкс тут же решил попробовать убить подлинную внучку, ибо, по его мнению, это был самый простой и самый радикальный способ справиться с надвигающейся опасностью. Все так, миссис Кенвуд?