Ричард Остин Фримен - Красный отпечаток большого пальца

Сторож покосился сначала на Торндайка, потом на меня, повернулся к парадному входу и неприветливо махнул рукой вперед, пробормотав что-то вроде приглашения. Пропустив нас, он запер подъезд на ключ. Мы очутились в просторном холле. В углу прямо на полу стояла керосиновая лампа, которую сторож моментально подхватил, освещая нам путь.

— Идите сюда, — указал он пальцем на дверь в начале коридора, повернул ключ в замке и отпер комнату. — Это, вроде как, гостиная. — Он вошел первым, держа лампу над головой. — Вон видите, центральное окно вдребезги. Попадись мне этот мерзавец, я бы ему руки оторвал!

— С удовольствием помог бы вам, — усмехнулся Торндайк и кивнул на стену напротив: — Наверное, там отметина.

— Что такое? Неужели выстрел? — всполошился я, но, осмотрев стену, счел благоразумным промолчать.

Сторож не спеша приблизился и, подсвечивая себе лампой, стал внимательно разглядывать поверхность, Торндайк же тем временем быстро нагнулся, поднял что-то с полу и осторожно положил в карман жилета.

— Я не нахожу тут никаких отметин, — нахмурился сторож.

— Похоже, пуля угодила вот сюда, в боковую стену, — предположил Торндайк. — Да-да, конечно, ведь стреляли со стороны Генри-стрит.

Сторож пересек комнату и направил луч света в нужное место.

— А, черт! — злорадно крикнул он. — Вон там маленькая выбоинка, сорван кусочек обоев, и обнажилась штукатурка. Выглядит как след от пули, но вы говорите, что не слышали выстрела.

— Его и не было, — сказал Торндайк, — видно, палили из рогатки.

Сторож водрузил лампу на пол и принялся шарить вокруг, мы оба ему помогали, причем я едва сдерживал смех, видя, с какой серьезностью Торндайк вглядывается в пол в поисках предмета, который уже давно лежит у него в кармане. Мы так увлеклись, что вздрогнули, когда послышался удар в парадную дверь, затем второй, еще сильнее, после чего раздалось настойчивое дребезжание колокольчика у цокольного этажа.

— Полиция нагрянула. Сейчас устроят переполох из-за ерунды, черт возьми, — выругался сторож, схватил светильник и выбежал.

— Я ее поднял, — признался Торндайк, когда мы остались одни.

— Видел.

— Спасибо, что держали язык за зубами.

Дверь распахнулась, и вошел сторож в сопровождении дородного констебля, который окинул комнату беглым взглядом и одарил нас дружелюбной улыбкой.

— Бродяг развелась тьма-тьмущая, — посетовал страж порядка, осматривая разбитое стекло, — редкая ночь обходится без сюрпризов. Постоянно что-то ломают, бьют, дерутся. Я слышал, господа, вы проходили мимо, когда это случилось?

— Да, — ответил Торндайк и кратко рассказал об инциденте.

Констебль тщательно занес полученные сведения в блокнот и с усмешкой сказал:

— Все понятно. Стало быть, в ход пошли рогатки? Если дойдет до пращей, местным жителям не придется скучать.

— Вот как?! — рассердился сторож. — А разве вы не обязаны выследить и арестовать этих хулиганов? Они что, так и будут портить частное имущество?

— Арестовать? — издевательски переспросил констебль. — Мы-то их арестуем, а что дальше? Джентльмены из магистрата укоризненно погрозят им пальчиком: «Ай-ай, плохие мальчики, шалунишки!» — и выпустят за ворота, да в придачу выдадут по пять шиллингов на брата из фонда для бедных, чтоб они купили себе Библию с картинками. — Он сунул блокнот в карман и зашагал к выходу. — Вы сами будете искать пулю, или камень, или что там еще? — спросил он нас с Торндайком. — Тогда подметайте комнату. Но лучше бы вы предоставили разбираться полиции, — бросил он напоследок и, пожелав нам доброй ночи, отправился патрулировать улицы, а мы с доктором продолжили путь на юг, причем я не замедлил поинтересоваться:

— К чему такая секретность относительно пули?

— Во-первых, чтоб сторож ничего не пронюхал: к чему посвящать его в наши дела? А во-вторых, я знал, что констебль, проходя по улице и заметив свет в нежилом доме, зайдет проведать обстановку.

— И затем что?

— Затем я должен передать этот предмет ему.

— Он интересный? Я имею в виду, предмет?

— Еще бы! — посмеиваясь, ответил Торндайк. — Правда, я пока досконально не изучил его, но у меня имеется теория относительно его происхождения. Сначала я проверю ее, а потом доверюсь полиции.

— А мне вы доверитесь?

— Как только вернемся домой, если вы, конечно, сразу не уйдете спать. Я не удивился бы, учитывая, как мы устали.

Едва мы перешагнули порог, Торндайк велел мне зажечь свет и освободить край стола, пока он сходит в мастерскую кое за каким инвентарем. Я отогнул скатерть и, отрегулировав газовую лампу так, чтобы добиться оптимального освещения, с нетерпением стал ждать своего коллегу. Через несколько минут он вошел с инструментами: щипцами, тисками, пилой по металлу и бутылью с широким горлышком.

— Что там? — спросил я, заметив в бутыли металлический предмет.

— Я нашел эту «игрушку» в пустой комнате с разбитым окном, а придя домой, погрузил в дистиллированную воду; зачем — объясню позже.

С минуту-две он осторожно встряхивал бутыль, потом извлек оттуда щипцами какую-то небольшую штучку и подержал, пока с нее не стекла вода, после чего аккуратно положил на листок промокательной бумаги. Я нагнулся, вглядываясь, а Торндайк, стоя рядом, с любопытством следил за моей реакцией.

— Ну? — спросил он после недолгого молчания. — Что вы видите?

— Латунный цилиндр, — ответил я, — примерно двух дюймов в длину, тоньше стандартного карандаша с графитовым стержнем. С одной стороны цилиндр имеет заостренную форму в виде конуса, на его кончике — маленькое отверстие, в нем — стальная точка. Другой конец плоский, а в центре, вот тут, — указал я пальцем, — небольшой квадратный выступ, по размеру подходящий для ключа, каким заводят часы. На боку цилиндра вблизи плоского конца также заметно отверстие. Предмет, таким образом, напоминает миниатюрную гильзу, полую внутри.

— А вы обратили внимание, что, когда я держал цилиндр щипцами, чтобы с него стекла вода, она выливалась через отверстие на заостренном конце?

— Да, я заметил.

— Теперь поднимите его и встряхните.

Я выполнил приказ и, ощутив, как внутри цилиндра побрякивает что-то тяжелое, резюмировал:

— Там некое незакрепленное тело, которое занимает всю полость, ибо перемещается только вдоль.

— Отлично, — похвалил меня коллега, — описание почти научное. Так что это за объект?

— Миниатюрная гильза или разрывная пуля.

— Нет, — нахмурился Торндайк. — Мне понятен ход ваших рассуждений, но вывод неверный. Посмотрите внимательнее: перед вами — нечто куда изощреннее, чем разрывная пуля. Это тщательно продуманное и искусно выполненное изобретение по силам лишь очень талантливому, более того — одаренному человеку.