Этель Уайт - Она растворилась в воздухе

Дорогие, не теряйте головы и безоговорочно следуйте этим указаниям. Это крайне важно для меня. Я так хочу вернуться к вам. Не совершайте ошибок — эти люди настроены решительно. Они хотят эти алмазы. Они говорят мне написать это. Помните об Эвелин Кросс.

До встречи. Со всей любовью,

В наступившей тишине Стерлинг взял письмо.

— Ее почерк по-прежнему уверенный, — с гордостью сказал он. — Они не сломили ее мужества.

Взглянув на уверенные, характерные для Беатрис росчерки, Виола внезапно вспомнила о словах миссис Стерлинг — о том, что похищенные люди часто выглядят похудевшими и неухоженными. Было предательством смешивать образ сказочной принцессы с обычными последствиями похищения; но она видела перед собой ужасную картину — Беатрис, какой она могла быть в этот момент… сидящая в отвратительном окружении, ее белый мех запачкан, руки грязны, а пряди волос спадают на непривычно бледные щеки.

— Позвоните Рафаэлю, — вдруг сказала Кристина. — Он скажет нам, что делать.

Игнорируемая в кризисной ситуации, Виола вернулась в свою комнату, набрала номер Фома, и ей повезло обнаружить, что он до сих пор был в своем офисе. Он перестал проверять отчеты и отвлекся от своего дела, пока девушка рассказала ему о содержании письма Беатрис.

— Есть какая-то надежда? — спросила она, нервно облизывая сухие губы, когда он ничего не ответил.

Фом снова ответил не сразу, будто бы раздумывая, способна ли Виола выдержать удар. В конце концов, он сказал ей правду.

— Это не слишком хорошо. Это кажется кражей драгоценностей, а не делом с похищением. Поскольку девушка является средством получения ценностей, я подозреваю, что ее убьют сразу же после того, как получат алмазы. Они хотят, чтобы она писала письма, пока они еще ведут переговоры. До тех пор, пока ее семья узнает ее почерк, они знают, что она жива, и будут участвовать в сделке.

— Не могли ли они подделать ее почерк?

— Да, но подделку могут заметить.

— Они могли заставить ее написать несколько писем, а затем убить ее.

— Эта девушка отказалась бы писать много писем даже с пистолетом у ее груди. Она слишком умна, чтобы не догадаться о последствиях, и она поняла бы, что если она хочет так или иначе спастись, то будет обречена, когда они получат драгоценности.

— Ты кое-что забыли. Они могли угрожать ей пытками.

— Прекрати, — посоветовал Фом. — Послушай. Плохое обращение сделало бы ее почерк нетвердым и выдало бы цель похитителей. Они должны поддерживать впечатление, что ее вернут невредимой и ни единого волоса не упадет с ее головы сразу после того, как они получат выкуп.

— Но это не так?

— Нет.

— Но это ужасно, — голос Виолы перешел в рыдание. — Ты можешь предложить что-то? Ты должен, Алан. Ты должен.

— Дитя мое, это не мое дело… Если бы мне пришлось продолжать действовать сейчас, я бы ввел их в заблуждение, а в это время занялся бы майором Помероем и вырвал бы из него правду о махинациях в Померании Хаус. Я взял бы его оборот сейчас, пока он все еще потрясен смертью Гойи. Если существует сговор насчет этого исчезновения, то он, должно быть, сотрудничал с ней… Ты могла бы убедить в этом родителей Беатрис?

Собравшись с духом, Виола бросилась в гостиную люкса Стерлингов. Рафаэль Кросс вполголоса разговаривал с Кристиной. Она заметила, что его лицо было бледным и вытянутым, и сделала глубокий вдох, чтобы успокоить нервы прежде, чем начать просить заменить драгоценности подделкой.

Будто ошеломленные ее смелостью, они не пытались заставить ее замолчать. Когда Виола умолкла, Кристина бросила вопросительный взгляд на Рафаэля Кросса. Тот покачал головой и поморщился.

— Это театральщина, — ​​сказал он. — Этим вы ничего не добьетесь. Банда проверит драгоценности, прежде чем они отпустят Беатрис.

— Но это только уловка, чтобы дать вам время допросить майора, — пояснила Виола.

— Я сомневаюсь, что он станет на кого-то доносить. Мой опыт общения с Помероем говорит мне, что он непростой и сомнительный тип. Я не забуду, какую боль он мне причинил… Кстати, Уильям, у тебя есть поддельные копии алмазов?

Миллионер только поджал губы, намекая на то, что он не раскрывает секретов. Его прищуренные глаза уставились на Виолу, и он вдруг накинулся на нее.

— Кто дал вам этот совет? — спросил он. — Вы проболтались тому детективу?

— Да, — призналась девушка, — но он не…

— Убирайтесь. И держитесь подальше! Разве вы недостаточно навредили? Вам не пришло в голову, что если хоть какой-то слух просочится сейчас, в этот критический момент, эта банда подумает, что мы пытаемся провести их? А…

Он прервался, когда открылась дверь, и в комнату вошли детективы. Дон нес большую шкатулку, которую поставил на прочный ломберный стол. Миллионер вытащил ключ, который держал на цепочке, и отпер ее, открыв взгляду несколько небольших футляров, плотно уложенных внутри.

Они с Маком открыли их и вытряхнули все их сверкающее содержимое на зеленое сукно — кольцо, брошь, браслет, ожерелье, тиару. Когда они свалили драгоценности в кучу и отбросили в сторону пустые футляры, это выглядело как лущение гороха, великолепных образчиков большого размера.

Виола зачарованно смотрела на разноцветные отблески от алмазов, но Кристина пренебрежительно зачерпнула горсть, будто это была галька.

— Просто минеральная руда, — с горечью сказала она, пропуская их сквозь пальцы. — Подумать только, моя Беатрис стоит как всего несколько камешков.

Миллионер щелкнул челюстью словно щука.

— Нам еще предстоит назначить нашего посланника, — сказал он. — То, что я сказал о Кристине, остается в силе. Я отказываюсь рисковать ею…

— А я не отпущу тебя, Уилл, — заявила миссис Стерлинг. — Я не могу потерять еще и мужа.

Ее слова заставили Виолу взглянуть на миллионера с удивлением. Со времени исчезновения Беатрис она рассматривала его как что-то вроде сморщенной оболочки или набитого узла с одеждой. Теперь необходимость принять скорейшее решение снова сделала его лидером. Как подзаряженный индуктор, это оживило его нервную систему, превращая его из пустого места в доминирующую личность.

— Она права, Уилл, — согласился Кросс. — Вы слишком крупный приз. Я рад этому, потому что тогда остаюсь я… они примут меня… у меня нет официального статуса.

Он не стал скрывать своего разочарования, когда миллионер покачал головой.

— Вы не безопасный посредник, Рафаэль. Вы придете в ярость; помните, что вы не доверяли себе… раньше.

— Это было другое. Эвелин была моей собственной дочерью.

Кросс продолжал отстаивать свою точку зрения, но Стерлинг не сдавался. Когда мужчины, казалось, зашли в тупик, Кросс выдвинул предложение.