Дональд Макгибни - Тридцать второй калибр

— Нет, — засмеялся я, — он знает, что у меня нет денег, а если бы и были, то ему я бы их не дал.

После того, как они уехали, я решил отправиться на разведку к бландесвилльскому мосту. Пожелав сделать это в компании Мэри, которой, кстати, надо было еще и рассказать новости о новой возможности спасти Хелен, я поехал в госпиталь, но обнаружил, что Мэри там нет, а Хелен спит. После этого я отправился в дом Мэри, надеясь застать ее там.

— Мисс Пендлетон собирается на прогулку, но я доложу ей, — проинформировала меня служанка.

Я прошел в гостиную и взял журнал. Он открылся на странице с рассказом, озаглавленным: «Кто убил Мерривейл?». Рассмотрев одну из иллюстраций, я отложил журнал в сторону, поняв, что никогда больше не смогу прочитать детектив, повествующий о трагической смерти. Затем я услышал звук шагов спускавшейся по лестнице Мери и обернулся, чтобы поприветствовать ее. Она была в строгом, полувоенном костюме, который она носила во время войны, будучи шофером-добровольцем.

— Мэри, мы сделали важное открытие, оно полностью очистит Хелен от подозрений! — воскликнул я, беря ее за руки. Я рассказал ей о своих утренних приключениях, и от радости и удивления ее глаза широко раскрылись. — Итак, хоть мы пока и не выяснили, кто убил Джима, но мы уже знаем, что Хелен здесь ни при чем.

Мэри над чем-то задумалась, но, быстро опомнившись, воскликнула:

— Ох! Баппс, это чудесно!

— Я собираюсь на блендсвилльский мост — провести небольшое расследование. Пойдешь со мной?

— Уоррен, извини, я не могу. У меня дела…

— С другим парнем? — разочарованно и несколько ревниво спросил я.

— Да.

— Это молодой Дэвис?

Она покачала головой.

— Это кто-то, кто тебе очень не нравится.

— Естественно. Я не люблю соперников. Кто это?

— Обещаешь, что не станешь возмущаться, когда я скажу тебе, кто это?

— Конечно, не стану, — гордо ответил я. — Ты имеешь право проводить время с кем угодно.

— Это Фрэнк Вудс.

— Мэри, — ахнул я, — ты хочешь сказать, что видишься с этим человеком после того, что он сделал с Джимом?

— Баппс, ты обещал не возмущаться.

— Знаю, но это другое. Думаешь, я буду спокоен, в то время как он оболванивает тебя точно так же, как Хелен? Думаешь, что я позволю тебе наступить на те же грабли?

— Он не станет за мной ухаживать! — резковато ответила Мэри.

— Это ты так думаешь. Так думала и Хелен, и Джим. Никто не думает об этом, пока он не начнет. Но знаешь ли ты, чего ему надо? Он попросил тебя прогуляться с ним, потому что хочет попытаться взять у тебя взаймы, чтобы спасти свою шкуру.

— Но, Баппс, он не просил меня прогуляться с ним. Это я попросила его.

— Ты попросила его? — воскликнул я.

— Не говори так громко! Баппс, тебя даже с улицы могут услышать.

Если это все, что она может мне ответить, то это только разозлило меня.

— Я говорю не громко, — возразил я, — а даже если и громко, то что? Прохожие на улице могут меня услышать, но ведь они же увидят тебя вместе с Фрэнком Вудсом, а это куда хуже. Ведь репутация девушки, остающейся с ним наедине…

— О своей репутации я позабочусь сама, — холодно ответила Мэри.

— Ты так думаешь, — поправил я, свалившись в кресло.

— Уоррен! Понимаешь, что это оскорбительно? — рассердилась Мэри. — Ты ведешь себя, как мальчишка. У меня есть причины увидеться с Фрэнком Вудсом.

— Причины! — усмехнулся я.

Она вышла в холл, и я последовал за ней.

— Мэри, я не знаю, что у тебя за причины, и не хочу знать. Я не позволю, чтобы он ухлестывал за тобой. Или ты не пойдешь на прогулку с ним, или с меня хватит!

Мэри обернулась и посмотрела мне прямо в глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— Девушка, которая дружит с Фрэнком Вудсом после того, что он сделал с моей семьей, не может оставаться моим другом.

Мэри побледнела, но ее маленький подбородок решительно вздернулся.

— Это твое желание, — сказала она и взбежала по лестнице.

Взяв шляпу и перчатки, я вышел из дома.

После обеда мы с коронером поехали к мосту, и, признаюсь, я составил ему не ахти какую компанию. Я не мог думать ни о чем, кроме беспричинного поведения Мэри и ее глупом упрямстве — ведь она знала, что это она неправа, а я прав, и при том с готовностью разорвала нашу дружбу.

Она рисковала репутацией, общаясь с этим непонятным человеком — типично женский поступок. Покажи им, куда не следует ходить (или с кем не стоит встречаться), и они тут же будут готовы пожертвовать жизнью, свободой и всем остальным ради удовлетворения любопытства. Это так, начиная с Пандоры и заканчивая Панкхерст [7] Эммелине Панкхёрст — общественная и политическая деятельница, борец за права женщин, сыграла важную роль в борьбе за избирательные права женщин. .

Ну, что ж, если она может обойтись без меня, то и я обойдусь без нее. Человек я простой, но если дело доходит до того, чтобы разрешить твоей девушке быть одураченной, то я такого не потерплю. Я знал, что потом она, вероятно, придет ко мне и извинится, но я настроился не прощать ее до тех пор, пока она не предъявит весомую причину внезапного интереса к Фрэнку Вудсу.

Эти мысли терзали меня всю дорогу. Мне снова и снова приходилось вырываться из мрака раздумий, чтобы отвечать на вопросы коронера. Он пытался разгадать загадку убийства Джима и наверняка счел странной мою отстраненность.

Приближаясь к мосту, я снова приметил, как скудна растительность по обе стороны от дороги. Пожелавший убить Джима смог бы увидеть его приближение за полмили. Слева от дороги находилась глинистая почва, покрытая редкими сорняками и кустиками, в полумиле от загородного клуба на ней находилась тринадцатая лунка поля для гольфа.

Перевалив через вершину холма, мы сразу увидели высокий клен по правую сторону от дороги — он находился в двухстах ярдах от нее.

Увидев его, коронер крякнул от удовлетворения.

— Вот наше дерево.

Остановившись, мы побрели к дереву, пробираясь через придорожный кустарник. На глинистой почве росли разве что лопухи да сорняки. Ничто не говорило о том, что кто-то был здесь до нас. Достигнув дерева, коронер тщательно обследовал землю вокруг него. Подымаясь на ноги, он выглядел разочарованным.

— Что вы хотели здесь обнаружить? — спросил я.

— Не знаю, что мы можем найти. Я надеялся найти одну-две пустых гильзы — они подтвердили бы, что человек стрелял с этого дерева. Также должны были остаться поломанные ветки или что-то в этом роде, но ничего такого я не нашел.

— Но все же то, что здесь есть дерево, делает нашу теорию правдоподобной.

Он покачал головой:

— Нет. Теперь, когда мы так далеко от дороги, я так не думаю. Пули, прострелившие машину, были выпущены сзади и сверху. Но не сбоку. Находись дерево у самой дороги, наша теория еще прошла бы. Но если убийца использовал это дерево, дерево в двухстах ярдах от дороги, то даже если бы он начал стрелять, едва увидев машину, то пули, скорее всего, попали бы в бок автомобиля. А ведь когда я увидел это дерево, мне казалось, мы на верном пути.