Агата Кристи - Багдадская встреча

Она приглушенно вскрикнула и резко села. Сон как рукой сняло, недавние грезы отлетели в прошлое.

– Что случилось, Чаринг-Кросс? – осведомился, повернувшись вполоборота, Эдвард.

– Вспомнила! – задыхаясь от волнения, воскликнула Виктория. – Насчет сэра Руперта Крофтона Ли.

Эдвард повернулся уже полностью и теперь взирал на нее недоуменно, ожидая объяснений. Она попыталась объяснить, что имела в виду, но, по правде говоря, сделала это не совсем внятно.

– Фурункул у него на шее.

– Фурункул на шее? – озадаченно повторил Эдвард.

– Да, в самолете. Он сидел передо мной, и, когда капюшон упал, я увидела фурункул.

– А почему у него не должно быть фурункула? Да, это неприятно, но они у многих бывают.

– Да-да, конечно, бывают. Но все дело в том, что утром, на балконе, его уже не было.

– Не было чего?

– Не было фурункула. Ну же, Эдвард, постарайся понять. В самолете фурункул у него был, а на балконе в отеле «Тио» – не было. Шея стала гладкая и чистая, как твоя сейчас.

– Ну, значит, прошел.

– Нет, Эдвард, нет, он не мог пройти за один день. Тем более что в самолете фурункул еще только назревал. Чирей не мог вот так запросто взять и исчезнуть без следа. Теперь ты понимаешь? Это значит, что на балконе в отеле «Тио» был не сэр Руперт.

В подтверждение своего вывода она энергично закивала.

Эдвард уставился на нее, как на сумасшедшую.

– Да ты спятила! Это должен был быть сэр Руперт. Ты же ничего такого больше не заметила.

– Понимаешь, я ведь и не рассматривала его как следует. Только взглянула. И получила, как ты бы сказал, общее впечатление. Шляпа… плащ… эта манера пускать пыль в глаза… Сыграть его не составило бы большого труда.

– Но ведь в посольстве знали бы…

– Он не остался в посольстве, так ведь? Отправился в «Тио». И встречал его кто-то из секретарей. Посол сейчас в Англии. К тому же он путешествовал и в Англию не возвращался уже давно.

– Но почему…

– Из-за Кармайкла, разумеется. Кармайкл направлялся в Багдад – встретиться с ним и рассказать, что ему удалось выяснить. Да вот только прежде они знакомы не были. Поэтому Кармайкл и не принял должных мер предосторожности. Теперь понятно, что именно Руперт Крофтон Ли – только не настоящий, а мнимый – и убил Кармайкла!.. Ох, Эдвард, все сходится.

– Не верю. Ни одному слову не верю. Это какое-то безумие. Не забывай, что сэра Руперта убили позже, в Каире.

– Там все и случилось. Теперь я знаю… Ох, Эдвард, какой ужас! И что самое страшное, это произошло у меня на глазах.

– У тебя на глазах? Виктория, ты совсем рехнулась?

– Нет, я в полном здравии. Послушай меня, Эдвард. В Гелиополисе, в отеле, мне постучали в дверь. То есть я так подумала и выглянула. Оказалось, что стучали в следующую по коридору дверь. В номер сэра Руперта. Это была стюардесса, или бортпроводница, или как там они себя называют. Она попросила его пройти в офис БОАК – это еще дальше по коридору. Немного погодя я вышла из своего номера, и, когда проходила мимо комнаты с табличкой БОАК, оттуда вышел сэр Руперт. Я еще подумала, что ему, наверное, сообщили какие-то новости, потому что у него даже походка изменилась. Понимаешь? Это была ловушка. В той комнате его ждал двойник. Как только он вошел, ему дали по голове, а двойник вышел и занял его место. Потом сэра Руперта держали в отеле, возможно, под видом больного, давали ему наркотики, а в нужный момент, когда двойник вернулся в Каир, убили и бросили в Нил.

– Великолепная история, – похвалил Эдвард. – Только, скажу тебе откровенно, ты все сочинила. У тебя нет доказательств. Тебе нечем ее подтвердить.

– Есть фурункул…

– Да к черту фурункул!

– И еще кое-что.

– Что?

– Табличка БОАК на двери. Она потом исчезла. Помню, я очень удивилась, когда обнаружила ее на другой стороне коридора. Это первое. А вот второе. Стюардесса. Та, что постучала в дверь. Я видела ее потом, уже здесь, в Багдаде. И более того, в «Оливковой ветви». Это было в тот день, когда я впервые туда попала. Она пришла и разговаривала с Катериной. Мне сразу показалось, что я ее где-то видела.

Немного помолчав, Виктория добавила:

– Теперь ты понимаешь, что это не просто моя фантазия.

– Мы снова возвращаемся к «Оливковой ветви» и к Катерине… Значит, так, шутки в сторону. Ты должна сблизиться с Катериной. Подластись к ней, подлижись, поговори на коммунистические темы. В общем, подберись поближе, узнай, кто ее друзья, куда она ходит и с кем связана за пределами «Оливковой ветви».

– Нелегкая задача, – вздохнула Виктория, – но я постараюсь. А как быть с мистером Дэйкиным? Мне рассказать ему об этом?

– Да, конечно. Но только давай подождем денек-другой. Надо бы узнать что-то еще… – Эдвард вздохнул. – Придется как-нибудь сводить Катерину в «Ле Селек» посмотреть кабаре.

На этот раз Виктория даже не ощутила укола ревности. Эдвард произнес это с такой мрачной решимостью, которая ясно говорила: никакого удовольствия предстоящий поход ему не доставит.

Довольная своими успехами, Виктория на следующий день, даже не насилуя себя, встретила Катерину потоком любезностей. Как мило было со стороны Катерины указать место, где можно помыть волосы. Ей обязательно нужно это сделать. (Тут Виктории даже не пришлось кривить душой – после поездки в Вавилон ее темные волосы приобрели оттенок ржавчины от набившегося в них песка.)

– Да, выглядишь ты ужасно, – согласилась Катерина, разглядывая коллегу с некоторым даже злобным удовлетворением.

– Я брала напрокат машину и ездила в Вавилон. Было очень интересно, но на обратном пути случилась песчаная буря. Я едва не задохнулась. Не видно было ни зги.

– Вавилон – это интересно, – согласилась Катерина, – но тебе следовало поехать туда с кем-то, кто знает его историю и может все правильно объяснить. А что касается волос, то вечером я отведу тебя к знакомой армянке, и она вымоет их с кремом-шампунем. Самым лучшим.

– Твои волосы такие чудесные… Уж и не знаю, как тебе это удается, – не моргнув глазом соврала Виктория, с притворным восхищением глядя на тяжелые, засаленные, похожие на сардельки завитки сирийки.

Обычно кислое лицо соперницы тронула улыбка, и Виктория подумала, что Эдвард был прав насчет лести.

После окончания рабочего дня девушки вышли из «Оливковой ветви» как две лучшие подружки. Какое-то время Катерина вела Викторию по узким проулкам и проходам и в конце концов постучала в неприметную дверь, не имевшую ни малейшего указания на то, что по другую ее сторону предоставляются парикмахерские услуги. Тем не менее им открыли. Простоватая с виду, но деловитая молодая женщина, медленно и старательно говорившая на английском, подвела гостью к безупречно чистой раковине с сияющими ручками и кранами и всевозможными бутылочками и баночками, выстроенными вокруг нее. Катерина вышла, и Виктория вверила свои космы умелым рукам госпожи Анкумян. Та быстро нанесла на них маслянистый шампунь.