Френсис Локридж - Невидимый противник (сборник)

— Конечно.

— Я поменяю замок.

Сонни Монтлей уже закрыл свою мастерскую и сидел в баре, через два квартала. Это было невзрачное заведение, казалось, готовое прогореть каждую минуту и державшееся только на завсегдатаях.

Детишки в углу смотрели телевизор и сосали колу, а Монтлей сидел за столом с жестянкой пива и сдачей, горкой насыпанной перед ним.

Увидев меня, он улыбнулся беззубым ртом.

— Не ждал тебя, парень. Чем я тебе понравился?

— Фигурой.

— Подумай, ну что общего у полицейского с такой старой развалиной? Так, смотрите как на мусор, а? А я мечтаю, чтобы за мной снова побегали, а?

— А из старых друзей никто не заходит?

— Да вся наша компания уже покойники.

— А Коплей?

— Тоже.

— А вдруг он вернулся с теми деньгами, которые причитались всем? Он один все съел тогда.

— Это будет забавно. Но, парень, он всю жизнь гонялся только за девками, за шлюхами, за любой женщиной. Любил почему-то только высоких. А в его-то годы это все равно что с палочкой жить... ничего нет, и ждать неоткуда. Нет, от этих денег ему- теперь проку мало!

— Допустим. А вдруг? Он стар. Но хочет власти. И может заплатить. И купить любого человека.

— Нет, назад ему нет пути.

— Почему?.

— Я его прикончил. Да, парень. Ты знаешь, что этот тип — сволочь? Он прострелил мне ногу. Это погубило меня. Но я не промахнулся, когда стрелял. Последний раз в жизни. В окно такси. Он так и завертелся. Он мертв.

— Может быть,—ответил я.

— Хотелось бы на него полюбоваться. Заодно узнаю, промахнулся я тогда или нет.

— Слыхал про Дикерсона?

— Откуда? Что он за личность такая?

— Просто так.

— Понятия не имею.

— Черт побери, если это так.

— Я слишком долго с вами жил, Хаммер. Ты еще не все узнал, за чем пришел, ведь верно?

— Хорошо. Ты, старик, молодец. Тогда Салли Девон, а?

Он вытер губы тыльной стороной ладони.

— Да. Была моей подружкой.

— Я думал, что она девочка Коплея.

— Этот подонок за каждой юбкой бегал, ему было все равно, были бы ноги.

— Даже за твоей?

— Конечно. Я его несколько раз предупреждал, но что толку? Он ей всегда был больше по сердцу. Она все равно бы ушла от меня.

Он вдруг нахмурился.

— Думаешь, из-за нее он меня подвел под монастырь?

— А кто?

— Да, этот парень был умница, что и говорить! Все продумал. После ограбления —деньги в голубой фургон. Второй — точь-в-точь такой же — в другую сторону, для отвода глаз. И потом он снял дом в Катскилле. Преступление века! Ты, парень, грамотный, газеты читал, Там все есть.

— Нет, не все. И вдруг он вылез на свет с деньгами, собирает для себя организацию и...

— Нет-нет. Не тот он тип. Для него жизнь — это бабы. А он слишком стар для них.

— А ты о «смотрителях» слышал?

— Что это за штука?

— Сами уже ничего не могут и просто смотрят, Я знаю некоторых старичков, которые слюнки глотают и при этом блаженствуют, как будто сами это проделывают. И богатые, между прочим.

Я поднялся, дал ему адрес отеля и немного денег.

Он продолжал хихикать чему-то своему.

Хотелось мне быть поблизости, когда он столкнется с Бласком лицом к лицу.

Пришлось еще раз побеспокоить Тоби. И его поросячьи глазки так бегали и испуганно моргали при моем появлении, что хотелось придержать их рукой.

— Ты... опять?!

— Дикерсон, Тоби!

— Не знаю, Майк. Оставь меня.

— Если воскресшие фарцовщики собираются в городе — будет дело, кто-то сколачивает их в шайку. Кто дает деньги?

Он облизал сухие губы.

— Слушай... Если я скажу, это будет... твой последний визит сюда?

— Послушаем.

— Мардис. Марго. Рыжая. Она была с парнем. Один раз. Никаких имен. Я не даю тебе имена. Она пользуется популярностью у пожилых. Она с ними что-то такое проделывает, штучки такие... Ясно? Так вот, тот парень, он явился сделать кому-то одолжение. Он из Чикаго. Ничего не говорит, что делать, но наготове. Кто-то сколачивает организацию, и дело тут не в деньгах, а в чем-то еще, тут...

— Сколько уже набралось?

— Достаточно, чтобы город можно было взять голыми руками.

— Откуда они все?

— Большие шишки. Из Синдиката. И вообще ты влип, парень!

Итак, кто-то умный обтяпывал свое дело.' Если это Коплей — тогда игра шла не на жизнь, а на смерть.

Я просмотрел заметки в газетах.. Салли выступала по делу о трех миллионах как свидетель. Все показания ее свелись к тому, что она имела дела с Сонни как его подружка. Глупая, пустая, но красивая куколка. Ничего не знала о делах банды. Сонни и остальные показали, что она была только игрушкой, постельной принадлежностью. И на этом участие ее кончалось. Только один репортер вспомнил ее странную фразу на процессе.

Перед тем как се оправдали, она заявила, что ответственность за дело лежит на Змее и она хотела бы до нее добраться. И тут я вспомнил...

Значит, в припадках пьянства Салли боялась... Сью сказала — она боялась какой-то «змеи», злобного, коварного человека!

Теперь эта Змея зашипела. Это был тот человек, который раскрутил все дело. Тот, о котором ничего не было известно.

Бласк Коплей — он оказался умнее всех. Он ждал, чтобы сделать свой прыжок в джунгли Нью-Йорка. Он вернется сильным, умным, опасным — самый сильный противник для меня.

Я позвонил Пату.

— Майк, у меня для тебя новости.

— Какие?

— Арнольд Гудвин мертв.

— Что?!

— Погиб два месяца назад, в автомобильной катастрофе. Около Сараготы. Его труп был неопознанным в морге.

— Это точно?

— Да.

— Тогда проще. А что с Левитом?

— Тут забавная штука. Несколько лет назад Торренс его оправдал. Он тогда был судьей и доказал, что тот только оборонялся. За гонорар в 500 тысяч долларов. Еще забавнее, что наш теперешний босс, Чарли Форс, тоже замешан, защищал Левита и тоже получил такую же сумму. Потом, вчера вечером мне позвонили из Флат-буша. Сказали, что есть кое-что об этом Левите.

— Откуда был звонок?

— Из автомата. Но он висел на стене, а не в будке.

Наверное, в баре.

Я положил трубку и спрятал лицо в ладони. Хитро, очень хитро, но где-то должна быть ниточка... Я задумался....

Телефон зазвонил — Джеральдина.,

— Майк! Сюда, к нам, сейчас же!

— Что там?!

— Скорее!

Она повесила трубку.

Я черкнул Велде записку, вышел на дождь, подняв воротник, и поймал такси. Сидя в машине, снова стал перебирать эти страшные семь лет. Забыть их было не просто.

Джеральдина встретила меня на лестнице.

— Что?

— Комната... Домик Сью... сгорел.

— Что с крошкой?

— Все в порядке. Она наверху.

— Нет, сначала дом.

От коттеджа остались одни руины. Мы вернулись в дом, Джеральдина соорудила по коктейлю и, повернувшись ко мне, заявила:

— Сегодня Сью ворвалась к своему отчиму, крича, что он убийца. Кричала, что это сказала мать. Но теперь дом сгорел, а она все искала какое-то письмо среди старых вещей.