Агата Кристи - Зеркальная игра (сборник)

— О, это скоро пройдет. Вы найдете для себя какое-нибудь новое занятие.

Она посмотрела на меня.

— И вы не хотите изменить свое решение и остаться у нас? Вы смогли бы продолжить работу моего отца.

— Какую работу?

— До того, как с отцом произошло это ужасное несчастье, он наблюдал за реставрацией церквей в Ломбардии. Эта работа и теперь продолжается под присмотром местных властей. Но никто из специалистов за ней не надзирает. Наверняка отец был бы рад, если бы вы разобрали его материалы и привели их в порядок. Разве это не интересное занятие для вас? Я уверена, что он щедро вознаградил бы вас и даже сам принял бы посильное участие в этой работе.

Искушение было сильным, но я не имел права надеяться.

— Нет. Мне, конечно, очень жаль, но ничего не выйдет. Как только я окончу свои занятия, я уеду домой.

Валерия встала.

— О, об этом я и не подумала. Конечно, Дэвид, если вы собираетесь на родину...

Возвращаясь с прогулки, мы молчали.

Все эти дни состояние Бруно не улучшалось. В среду мы ожидали доктора Пирелли.

Когда приехал доктор, я помогал садовнику колоть дрова для зимней топки. Пирелли прошел в комнату Бруно и оставался там почти час. Когда он вышел, у него был задумчивый, но довольный вид. Он долго о чем-то говорил с Валерией, потом, увидев меня, подозвал к себе.

— Мне необходимо с вами поговорить,— сказал он.— Проводите меня до машины.

Остановившись у машины, он сказал:

— Могу сообщить вам, что синьор Фанчини чувствует себя сегодня гораздо лучше. Он проснулся после долгого сна, и этот отдых подействовал на него чрезвычайно благотворно. Думаю, что с этого момента его состояние будет все время улучшаться.

— Очень рад,— сказал я.

— Если он так же будет чувствовать себя завтра, его можно будет перенести на воздух. Я разрешил Валерии остаться с отцом после обеда. Сестра Флеминг хотела конец недели провести у постели больной родственницы в Милане, и я думаю, что если состояние синьора Фанчини будет таким же, то ей можно будет спокойно уехать. Достаточно будет забот миссис Фанчини и Валерии, а вы им поможете.

— Понимаю,— разочарованно сказал я и тут же подумал, что если сестра Флеминг уедет, то Лаура обязательно осуществит свой план.

Доктор продолжал:

— Как мне сообщила сестра Флеминг, вы сейчас все свободное время проводите в обществе Валерии?

— Синьора Фанчини просила меня развлечь Валерию.

— Да, я так и понял. Но пока синьор Фанчини не может позаботиться о своих делах, я являюсь опекуном Валерии и отвечаю за нее. Вряд ли для нее полезно постоянно пребывать в вашем обществе, Чизхолм. Я, конечно, ничего не имею против вас. Но Валерия, как и все молодые девушки, очень впечатлительна, и мне бы совсем не хотелось, чтобы она влюбилась в вас. Теперь когда синьору Бруно лучше, она сможет больше времени проводить с отцом. Ну а когда у нее будет свободное время, вы не должны попадаться на ее пути. Я был бы вам очень признателен за это.

Я вдруг почувствовал, как кровь прилила мне в голову.

— В таком случае, доктор,— резко сказал я,— вам самому придется позаботиться о ее развлечениях. Не думаю, что синьор Фанчини или сестра Флеминг более подходящее общество для нее.

Он рассмеялся:

— Не сердитесь, Чизхолм. Вам же хорошо известно и, вероятно, не хуже, чем мне, как легко молодой девушке влюбиться в такого красивого мужчину, как вы, да еще если он постоянно находится рядом. Я ведь не запрещаю вам видеться с Валерией, а только прошу позаботиться, чтобы она не наделала каких-нибудь глупостей.

— Хорошо,— ответил я,— постараюсь следовать вашим советам.

— Благодарю вас. Не хотите ли вы при этих обстоятельствах покинуть нас в понедельник?

— Хочу.

— Тогда я постараюсь к этому времени подыскать вам замену. Я уже сказал синьоре Фанчини, что теперь сам позабочусь об этом,— произнес он и добавил: — Итак, считайте, что с понедельника вы свободны.

— Весьма благодарен,— сказал я.

Кивнув мне на прощание, врач влез в машину и, высунувшись из окна, спросил:

— Надеюсь, вы не обиделись, Чизхолм?

— Разумеется, нет. На вашем месте я поступил бы точно так же.

— Я так и думал, что вы правильно поймете меня,— сказал он, улыбнувшись.— Рад, что не разочаровался в вас. До свидания!

С минуту я смотрел вслед удалявшейся машине доктора, потом повернулся и направился в сад.

Около веранды мне встретилась Валерия.

— Мне очень бы хотелось поговорить с вами, Дэвид,— сказала она.— Я прошу вас спуститься вниз, к пристани.

— Я занят,— ответил я, стараясь избежать ее взгляда.— Меня ждет Джулио.

— Но мне очень нужно поговорить с вами,— настойчиво повторила она.

— Пойдемте со мной, Дэвид. Это очень важно.

Я спустился за ней по лестнице к пристани.

Когда мы оказались под сенью плакучих ив, Валерия повернулась ко мне.

— О чем говорил с вами доктор?

— Он сообщил, что вашему отцу лучше.

— Но он же сказал вам и еще что-то. Он запретил вам встречаться со мной, да?

Мне пришлось улыбнуться при виде ее сердитого и испуганного лица.

— Но ведь он совершенно прав, Валерия. Мы с вами забыли, что я здесь — только слуга вашего отца. Люди, вероятно, уже сплетничают о нас, а сестра Флеминг просто возмущена.

— Какое мне дело до сестры Флеминг, а ей до нас? — воскликнула Валерия.— Да и доктор Пирелли не имеет права вмешиваться в это дело.

— Нет, имеет. Он является вашим опекуном, а вы еще совсем ребенок.

— Но я совсем не ребенок! — воскликнула она.— Или вы сами хотите, чтобы мы больше не встречались?

— В моем положении приходится выполнять приказания.

— Это не ответ.

— Мне было очень приятно повсюду сопровождать вас,— медленно сказал я.— Мне нравилось ваше общество, но я не смею не выполнить распоряжений доктора Пирелли.

— И это все-таки не ответ на мой вопрос. Не старайтесь увильнуть, Дэвид. Это слишком важно для меня. Я не хочу, чтобы вы уехали отсюда. Я хочу видеться с вами ежедневно. Я люблю вас, Дэвид!

— Не говорите так!

Валерия вплотную подошла ко мне.

— Но ведь и ты меня любишь.

Не успел я даже сообразить, что делаю, как она очутилась в моих объятиях.

— О Дэвид, любимый,— нежно сказала она, обвивая руками мою шею.

Я попробовал мягко отстранить ее от себя, но она еще крепче прижималась ко мне.

— Прошу тебя, не надо, Дэвид.

— Но мы не должны этого делать. Это очень нехорошо. Что бы сказал твой отец?

— Не говори глупостей, Дэвид. Это касается только нас двоих. Я полюбила тебя в тот момент, когда впервые увидела на перроне. С озабоченным видом ты искал меня.

— Замолчи! — крикнул я и с силой оттолкнул Валерию от себя. Она произносила почти те же слова, которые когда-то говорила Лаура в моей комнате в Милане.