Агата Кристи - Долгое прощание (сборник)

— Знаете ли вы,— прервала я его,— что Гай Пагетт был в Марлоу в день убийства? Все становится ясным. Я думала, что он был в Каннах с сэром Юстусом. Предполагалось, что он находится во Флоренции, а он там никогда не был. Я абсолютно убеждена в том, что он был в Марлоу, но, конечно, не могу доказать это.

— И подумать только, что я никогда не подозревал Пагетта до той ночи, когда он пытался бросить вас за борт. Он замечательный актер.

— Да, не правда ли?

— Это объясняет, почему был избран Милл-хауз. Пагетт мог войти в дом и выйти из него совершенно незамеченным. Конечно, он не возражал, чтобы я сопровождал сэра Юстуса на пароходе. Он не хотел, чтобы меня арестовали немедленно. Вы понимаете, очевидно, Надина не взяла на свидание свои драгоценности. Я предполагаю, что Картон вез их с собой и спрятал где-то на «Килмор-ден Кастле». Они надеялись, что я знаю, где они спрятаны. До тех пор пока Полковник не найдет алмазы, он будет в опасности — понятно поэтому его беспокойство и стремление достать их любой ценой. Куда этот дьявол Картон спрятал их, я не знаю,

— Это другая история,— сказала я.— Моя история, И я теперь собираюсь рассказать ее вам.

Гарри внимательно слушал, пока я перечисляла ему все события, которые уже описала. Но больше всего его изумило и поразило то, что алмазы оказались у меня, или, точнее, у Сюзанны. Этого он никак не ожидал. Я поняла план Картона, то есть Надины, ибо я не сомневалась, что это она придумала все. Никакие внезапные действия, предпринятые против нее или против ее супруга, не могли привести к захвату алмазов. Полковник не мог бы догадаться, что они вверены стюарду океанского парохода. Реабилитация Гарри, обвиненного некогда в воровстве, казалась легкодостижимым делом. Но было другое, значительно более опасное обвинение, которое парализовало всю нашу активность, ибо в данный момент он не имел возможности открыто защищать себя.

Один из главных пунктов, к которому мы все время возвращались, была идентификация Полковника. Был ли Гай Пагетт Полковником или не был?

— Очень вероятно, что именно он и является Полковником,—сказал Гарри.— Очень похоже, что Пагетт умертвил Аниту Гренберг в Марлоу — и это, конечно, очень веский довод в пользу предположения, что он и есть Полковник, ибо вряд ли Анита решила бы обсуждать такое важное дело с подчиненными. Но единственное, что говорит против этого предположения,— попытка убрать вас с дороги в ночь нашего приезда в Родезию. Вы видели, что Пагетт остался в Кейптауне — он не имел физической возможности приехать сюда до следующей среды. Вряд ли у него есть агенты в этой части Африки, все его планы заключались в том, чтобы отделаться от вас в Кейптауне. Он мог, конечно, телеграфировать одному из эмиссаров в Йоханнесбурге, и последний мог сесть на поезд по дороге, но содержание инструкции должно быть настолько определенным, что вряд ли Пагетт мог рискнуть посылать ее.— Мы молча сидели несколько минут, затем Гарри медленно продолжал: — Вы говорите, что миссис Блейр знала, когда вы уходили из гостиницы, и что вы слышали, как сэр Юстус диктовал мисс Петигрю? А где же был полковник Райс?

— Я не могла его нигде найти.

— Были ли у него какие-нибудь основания считать, что мы с вами можем быть дружны?

— Да, могли быть основания,— ответила я задумчиво, вспоминая наш разговор на обратном пути из Мато-носа.— Он очень сильный и незаурядный человек,— продолжала я.— Но мне кажется, что он не может быть Полковником. И кроме того, такое предположение абсурдно. Он же на секретной службе.

— Откуда вы знаете, что он на секретной службе? Проще простого намекнуть невзначай на это. Никто с этим не спорит, молва разносит это повсюду. И наконец все начинают искренне этому верить. Это извиняет иногда весьма сомнительные поступки. Анна, вам нравится Райс?

— Он вызывает у меня отвращение и восхищение в одно и то же время, но я знаю одно: я всегда немного боюсь его.

— Он был в Южной Африке, вы знаете об этом, во время кражи в Кимберли,— сказал Гарри медленно.

— Но ведь он рассказал Сюзанне все о Полковнике и как он был в Париже, пытаясь выследить его.

— Камуфляж, причем весьма искусный.

— Но при чем тут Пагетт? Что он, на службе у Райса?

— Возможно,— сказал Гарри медленно,— он вообще ни при чем.

— Что?

— Вспомните, Анна. Вы слышали когда-нибудь рассказ самого Пагетта о событиях этой ночи на «Килмор-дене»?

— Да, от сэра Юстуса.

Я повторила. Гарри внимательно слушал. Потом стал размышлять вслух.

— Он видел человека, идущего в направлении от каюты сэра Юстуса, и последовал за ним на палубу. Так он рассказывает. Теперь дальше. Чья каюта напротив каюты сэра Юстуса? Полковника Райса. Предположите, что полковник Райс подкрался к вам на палубе и, неудачно напав на вас, побежал по палубе, где встретил Пагетта, как раз в это время выходящего из салона. Он сбил его с ног и скрылся в каюте, закрывшись изнутри. Подбежав к салону, мы нашли лежащего там Пагетта. Как это произошло?

— Вы забываете, что он категорически утверждает, что вы сбили его с ног.

— Предположите, что, приходя в сознание, он видел, как я удаляюсь. Конечно, ои сделал вывод, что это я нанес ему удар, в особенности если он считал, что преследует меня.

— Это, конечно, возможно,— сказала я медленно.— И кроме того, многое еще в этом случае остается неясным.

— Кое-что из этого можно все же расшифровать. Человек, который преследовал вас в Кейптауне, обратился к Пагетту, а Пагетт посмотрел на свои часы. Этот человек мог просто интересоваться временем.

— Вы думаете, что это было простое совпадение?

— Не совсем. Во всяком случае, во всем этом видна система, заключающаяся в том, чтобы связать Пагетта со всем этим делом. Почему Милл-хауз выбран для убийства? Было ли это связано с тем, что Пагетт жил в Кимберли, когда были украдены алмазы? Должен ли он был сыграть роль козла отпущения, если бы я не появился так удачно на сцене?

— Значит, вы полагаете, что он может быть совершенно невиновен?

— Похоже, но, если это так, мы должны выяснить, что он делал в Марлоу. Если у него есть разумные объяснения, мы на верном пути. Вставайте, Анна. Время идти.

Я послушно встала и вышла. Было еще совсем темно, но я знала, что скоро будет рассвет.

— Мы поедем в каноэ, а не в моторной лодке,— сказал Гарри. Вдруг он помертвел и поднял руку.— Тише, что это?

Я прислушалась, но не смогла ничего услышать. Его слух был острее моего, как у человека, долго прожившего на природе. Вскоре я тоже услышала слабый всплеск, идущий по направлению от правого берега реки и быстро приближающийся к нашей маленькой хижине. Мы напрягли глаза и смогли рассмотреть темное пятнышко на поверхности воды. Это была лодка. Затем вспыхнул и погас огонек. Очевидно, кто-то чиркнул спичкой. При ее свете я узнала рыжебородого голландца с виллы в Мюйзенберге. Остальные были туземцы.