Агата Кристи - Долгое прощание (сборник)

Он осмотрел голову Роджера.

— Небольшая резаная рана и несколько царапин,— объявил он.— Никакого сотрясения мозга. Я считаю, что по дыханию можно однозначно истолковать его состояние.— Он протянул руку за шляпой и взял свой чемоданчик.— Держите его в тепле! — напутствовал он.— Можете осторожно промыть ему голову и смыть кровь. Выспится и будет здоров.

— Я не смогу один поднять его по лестнице, доктор,— сказал я.

— Тогда оставьте его здесь!

Лоринг невозмутимо посмотрел на меня.

— Спокойной ночи, миссис Эд! Как вы знаете, я не желаю иметь дела с алкоголиками. И поскольку я приехал, прошу не считать своего супруга моим пациентом. Надеюсь, вы понимаете это.

— Никто не предлагает вам лечить его,— заметил я.— Я прошу вас только помочь мне втащить его в спальню, а там я смогу его раздеть.

— А кто вы, собственно, будете? — ледяным тоном спросил меня Лоринг.

— Моя фамилия Марлоу. Я был здесь восемь дней назад. Ваша жена представила меня вам.

— Интересно,— сказал Лоринг.— Откуда вы знаете мою жену?

— Какое это имеет значение? Я хочу только...

— Меня не интересует, чего вы хотите,— отрезал он.

Лоринг повернулся к Эйлин, чуть поклонился ей и собрался уходить. Я загородил ему путь к двери.

— Один момент, доктор! Видимо, вы очень давно читали тот кусочек прозы, который называют клятвой Гиппократа. Этот человек позвонил мне, а я живу очень далеко. Его голос показался мне очень тревожным, и я поспешил сюда, нарушая дорожные правила Калифорнии. Я нашел его лежащим на земле в саду и дотащил. Можете мне поверить, что он не охапка перьев. Слуги в доме нет, и некому помочь мне перенести Роджера. Что вы скажете на это?

— Уходите с дороги! — проговорил он сквозь зубы,—- Или я позвоню в полицию и вызову сюда полицейского. Как академик...

— Как академик вы куча дерьма,— сказал я и дал ему дорогу.

Лоринг покраснел, он задыхался от собственной желчи. Потом он открыл дверь и вышел. Закрывая ее, еще раз посмотрел на меня. Такого злого взгляда и такого злобного лица мне еще не приходилось видеть.

Когда я повернулся, Эйлин смеялась.

— Что здесь смешного? — проворчал я.

— Вы. Вы постоянно бросаете людям в лицо оскорбления. Разве вы не знаете, кто доктор Лоринг?

— Знаю, но я также знаю, что он за человек.

Эйлин взглянула на ручные часы.

— Канди уже должен вернуться домой,— сказала она.— Пойду посмотрю. Его комната позади гаража.

Она вышла в коридор, а я сел и стал глядеть на Роджера. Большой толстый писатель тихо похрапывал. Лицо его покрылось потом, но я накрыл его одеялом. Через минуту или две вернулась Эйлин и привела Канди.

Молодой мексиканец был в черно-белой ковбойке, облегающих парусиновых черных брюках без ремня и черно-белых замшевых ботинках, безукоризненно чистых. Густые черные волосы были гладко причесаны и блестели от бриолина.

— Сеньор! — сказал он с насмешливым поклоном в сторону Роджера.

— Помогите Марлоу отнести мужа наверх, Канди! Он упал и немного поранился. Очень жаль, что приходится вас беспокоить в выходной день.

— Пустяки, сеньора,— ответил по-испански Канди и засмеялся.

— Теперь я пожелаю вам спокойной ночи,— сказала мне Эйлин,— Я до смерти устала. Канди принесет вам все, что вы пожелаете.

Она не спеша поднялась по лестнице. Мы с Канди по* смотрели ей вслед.

— Вот это куколка! — сказал Канди,— Вы останетесь здесь ночевать?

— Вряд ли.

— Жаль. Она очень одинока.

— Не будьте таким бесстыдником, юноша! Отнесем его в постель.

Парень печально посмотрел на храпящего на -кушетке Роджера.

— Бедный малыш,— пробормотал он словно всерьез.— Вдребезги пьяный.

— Может быть, он пьяный, но уж никак не «бедный малыш»,— сказал я.— Берите его за ноги.

Мы потащили Роджера, и даже для двоих он казался тяжелым, как свинцовый гроб. Поднявшись наверх, мы прошли по галерее мимо закрытой двери. Канди указал на нее движением подбородка.

— Там сеньора,— прошептал он.— Постучите, может быть, она вас впустит.

Я промолчал, поскольку парень был мне нужен. Мы понесли эту колоду дальше, в его комнату, и положили его на кровать. Затем я схватил Канди за плечо, за то место, где давление пальцев причиняет боль. Он чуть вздрогнул и сжал зубы.

— Что это значит, чоло?

— Отпустите меня! — зашипел Канди,—И не называйте меня «чоло». Я не маленький мальчик. Меня зовут Жуан Гарсия де Сото. Я чилиец.

— Убирайтесь прочь, дон Жуан, и попридержите свой язык, когда говорите о людях, чей хлеб едите!

Канди вырвался и отступил назад, его глаза горели гневом. Он сунул руку за пазуху и вынул нож. Ловким движением поставил нож острием на ладонь и балансировал им, почти не глядя. Затем быстро опустил, руку и поймал падающий нож за рукоятку. Он проделал это быстро и без видимых усилий. Потом поднял руку с ножом на высоту плеч, сделал бросок, и нож просвистел в воздухе, вонзившись в оконную раму.

— Берегитесь, сеньор,— насмешливо и резко сказал Канди.— И поосторожнее со своими лапами. Со мной шутки плохи.

Он медленно прошел через комнату, вынул ноле из рамы, подбросил его вверх, повернулся и поймал за своей спиной. Момент — и нож исчез у него за пазухой.

— Чистая работа,— заметил я. — Но это более или менее игра.— Канди подошел ко мне, иронически улыбаясь.— И это может стоить вам сломанной руки,— добавил я.— Например, вот так! — Я схватил его и быстро провел особый прием. Его рука оказалась, как в тисках, у меня под мышкой.— Немного сильнее нажать,— сказал я, нажимая,— и рука сломана. Послышится приятный хруст, и ножа вам не придется бросать несколько месяцев... Снимите ботинки с мистера Эда!

Я отпустил его руку, и он усмехнулся.

— Хороший прием,— сказал он.— Буду знать.

Он склонился над Роджером и снял с него ботинок. Затем приостановил свое занятие, заметив на подушке пятно крови.

— Кто поранил шефа?

— Не я, дорогой мой. Он упал и обо что-то расшиб голову. Рана неглубокая. Врач уже был.

— А вы видели, как он упал? — вздохнув, спросил Канди.

— Это произошло до того, как я приехал. Вы привязались к нему, не правда ли?

— Кто-нибудь должен за ним присматривать,— сказал Канди,— Пойду переоденусь.

— Поспите немного! Я присмотрю за ним. Если будет нужно, позову вас.

Канди посмотрел на меня.

— Только как следует присматривайте за ним! — тихо проговорил он.— Как следует.

Канди ушел. Я пошел в ванную, намочил тряпку и взял толстое полотенце. Немного повернув Роджера, я постелил ему под голову полотенце и осторожно смыл кровь с головы. Рана была сантиметров в пять длиной — пустяковая. Лоринг был прав. Я нашел ножницы и выстриг волосы возле раны, а потом залепил ее пластырем. Затем снова повернул Роджера на спину и вытер ему лицо.