Агата Кристи - Пуаро ведет следствие

Джепп покачал головой — почти сочувственно.

— Что ж, у каждого свой подход. А по мне, так совсем неплохо, когда все сразу удается увидеть.

— Но я ничего и не пытаюсь увидеть, — мягко заметил Пуаро. — Я наоборот закрываю глаза и — думаю.

— У вас впереди целая неделя на размышления, — вздохнул Джепп.

— Только обещайте, что будете сообщать мне все вновь поступившие сведения. В частности, те, что раздобудет неутомимый и зоркий инспектор Миллер.

— Договорились, — сказал Джепп, поднимаясь. Когда я провожал инспектора к выходу, он снова тяжко вздохнул и заметил:

— Даже как-то неудобно. Выкрали словно какого-то малолетнего карапуза.

Я невольно улыбнулся этой фразе. Распростившись с Джеппом и машинально продолжая улыбаться, я вернулся в гостиную.

— Так-так! — весело произнес Пуаро и погрозил мне пальцем. — Насмехаетесь над папашей Пуаро? Не верите в его серые клеточки? Ладно уж, не смущайтесь. И давайте обсудим эту маленькую проблему. Здесь есть две-три интересные детали.

— Пруд! — многозначительно произнес я.

— И не только пруд — лодочный домик!

Я искоса взглянул на Пуаро. Он непроницаемо улыбался. Я почувствовал, что спрашивать его о чем-то пока бесполезно.

Джепп явился к нам только следующим вечером, около десяти часов. По выражению его лица я сразу понял, что он жаждет сообщить какие-то новости.

— Ну как, мой друг? — спросил Пуаро. — Все идет хорошо? Не говорите только, что вы обнаружили в пруду тело мистера Давенхейма, потому что я просто не поверю вам.

— Мы не нашли тела, но нашли его костюм, тот самый, в котором он был в тот день. Что скажете?

— Еще какие-нибудь носильные вещи пропали?

— Нет. Остальной гардероб не тронут. И еще новость. Мы арестовали Ловена. Одна из служанок утверждает, что видела его в саду, приблизительно за десять минут до того, как он покинул дом.

— И что говорит Ловен?

— Сначала он твердил, что вообще не выходил, потом признался, что выходил-таки ненадолго из кабинета — через дверь, ведущую в сад, — чтобы взглянуть на какие-то необычайные розы. Довольно жалкая выдумка! Есть и еще одно свидетельство против него. Давенхейм всегда носил массивное золотое кольцо с бриллиантом на правом мизинце. Так вот, это кольцо было заложено в Лондоне в субботу ночью неким Билли Келлетом! Он уже известен полиции — отсидел прошлую осень три месяца за кражу часов у одного старого джентльмена. Заложив кольцо, Билли напился, напал на полисмена и был задержан. Я ездил на Боу-стрит с Миллером и видел его. Теперь он протрезвел и сильно напуган. Боится, что мы обвиним его в убийстве.

— Каковы его показания?

— Он был на скачках в Энтфилде в субботу. Возвращался и по дороге к Чингсайду присел отдохнуть в канаве. Через несколько минут заметил человека, идущего по дороге в деревню. Смуглого джентльмена с большими темными усами, очевидно, Ловена.

Келлет был скрыт от дороги грудой камней. Полагая, что дорога совершенно пустынна, человек этот вынул из кармана какой-то маленький предмет и выбросил его за ограду. Затем продолжал свой путь к станции. Брошенный предмет ударился о землю с позвякиванием, которое заинтриговало Келлета. Он принялся искать и вскоре нашел кольцо. Все это вздор, конечно, Келлету нельзя верить. Вполне вероятно, что он встретил Давенхейма, убил и ограбил его.

Пуаро покачал головой.

— Маловероятно, mon ami. Во-первых, у него не было никаких возможностей скрыть тело Оно уже было бы обнаружено. Во-вторых, то, что он ходил закладывать кольцо, лишний раз подтверждает, что он заполучил его не в результате убийства. В-третьих, вор-карманник едва ли решится на убийство. В-четвертых, в субботу он был задержан, и трудно предположить, он мог видеть Ловена и запомнить так точно его внешность.

Джепп кивнул.

— Может быть, вы и правы. Странно, что Ловен не нашел другого способа избавиться от кольца.

— Но зачем вообще было снимать его с трупа? — спросил я.

— Для этого могли быть свои причины, — ответил Джепп. — Знаете ли вы, что неподалеку от пруда находится печь для обжига извести?

— Боже мой! — воскликнул я. — Вы хотите сказать, что известь, которая уничтожила бы тело, не в состоянии уничтожить металлическое кольцо?

— Совершенно точно.

— Мне думается, — произнес я, — все ясно. Какое ужасное преступление!

По обоюдному побуждению мы с инспектором взглянули на Пуаро. Казалось, он погрузился в размышления, наморщив брови словно от мучительного напряжения мысли. Что он скажет? Ждать пришлось недолго. Пуаро вдруг повернулся к Джеппу и спросил:

— Интересно, в одной комнате спали супруги или в разных?

Вопрос показался нам столь странным, что мгновение мы молча смотрели на Пуаро. Затем Джепп рассмеялся.

— Я-то думал, вы нам сейчас сообщите что-нибудь ужасное. Право, не знаю, мосье Пуаро. Но могу узнать.

— Merci, mon ami. [64]Буду вам очень благодарен за эти сведения.

Джепп не сводил взгляда с именитого сыщика, но казалось, что Пуаро забыл о нашем существовании. Инспектор печально покачал головой и, прошептав: «Бедняга! Война слишком сильно отразилась на нем!» — на цыпочках вышел из комнаты.

Пуаро тотчас же сбросил всю свою задумчивость и весело усмехнулся.

— Que faites vous la, mon ami? [65]Наконец-то вы поняли, что в нашем деле главное — точность и методичность, — похвалил меня Пуаро.

Признаться, я был польщен, но постарался этого не выдать и небрежно спросил:

— Я записываю кое-какие мысли по поводу этого дела. Прочесть?

— Обязательно.

Я откашлялся.

— Первое: все говорит за то, что взломал сейф Ловен. Второе: у него были счеты с Давенхеймом. Третье: если верить Келлету, Ловен, безусловно, замешан в деле.

Я остановился, полагая, что самое важное уже зафиксировано.

— Mon pauvre ami! [66]Вы упустили самые важные детали. И доводы ваши неубедительны. — Во взгляде Пуаро промелькнула откровенная жалость.

— Почему?

— Разрешите, я разберу все ваши пункты. Первое: мистер Ловен не был уверен в том, что ему представится возможность вскрыть сейф. Он пришел для делового свидания и не мог знать заранее, что Давенхейма дома не будет.

— Но он мог бы воспользоваться представившимся случаем, — протестовал я.

— А инструменты? Джентльмены не имеют обыкновения носить с собой инструменты взломщика — «на всякий случай». А вскрыть сейф перочинным ножом невозможно.

— Ладно. Что скажете относительно второго пункта?

— Предположим, что у Ловена были счеты с Давенхеймом. Известно, что Ловен один или два раза обыграл его на бирже. Если кто и был озлоблен, так не Ловен, а Давенхейм.

— Ну, а третий пункт?

— В этом вы правы. Если рассказ Келлета соответствует действительности, Ловен безусловно замешан в этом деле.