Джеймс Чейз - Выгодная сделка [litres]

– Четыре плюс два, плюс шесть равняется двенадцати, – произнес Маликов свой личный пароль.

– Немедленно отправляйтесь в Париж. Для вас зарезервировано место на рейс 361. Время вылета 20:40. Ваши вещи сложены и ждут вас на аэровокзале. В Ле-Бурже вас встретит С.

Послышались короткие гудки.

Маликов оплатил разговор. Выйдя из отеля, он взял такси и поехал к аэровокзалу.

Бледный толстяк, известный Маликову под именем Дрина, ждал его в вестибюле. Дрина имел при себе потрепанный чемодан Маликова, билет и триста французских франков.

– У вас еще есть немного времени, – почтительно заметил Дрина. Он восхищался своим коллегой, завидовал его таланту и энергии, позволившим Маликову заслужить репутацию лучшего агента. – Я могу вам чем-то помочь? Я тщательно сложил ваши вещи. Вас встретит Смирнов. Он будет вам признателен, если вы захватите для него не облагаемые пошлиной сигареты. – Бледное лицо расплылось в улыбке. – Я подумал, что не мешает напомнить вам об этом.

Маликов ненавидел этого ничтожного человека, как и вообще всех неудачников. Ему порой приходилось иметь дело с такими типами; их услужливые, заискивающие манеры раздражали Маликова.

Молча взяв чемодан, билет и деньги, Маликов расстался с ним. Он знал, что наблюдение еще не снято. Нельзя было даже обматерить толстяка.

Прибыв в Ле-Бурже, Маликов без осложнений прошел полицейскую проверку. Его поддельный паспорт был в полном порядке. Он изображал из себя находящегося в отпуске гражданина Америки. Полиция Ле-Бурже привыкла к американцам. Люди каких только национальностей не прибывали из Штатов! Этот славянин не вызвал у них подозрений. Франции пригодятся его доллары. Маликов прошел через турникет и оказался в просторном зале, где его ждал Борис Смирнов. Маликов обрадовался, увидев его. Смирнов знал свое дело. Он заслужил репутацию умного и безжалостного оперативника. Маликов часто с ним работал. Крупный, атлетически сложенный, лысеющий, с маленькими злыми глазками, Смирнов обладал даром безропотно сносить тяготы службы. Его профессиональное кредо было таким: все возможное будет сделано, невозможное – тоже.

Спустя несколько минут после прибытия Маликова в зале аэропорта произошла драка. Там внезапно появились три молодых панка с отвратительными физиономиями; парни в грязных кожаных куртках подошли к человеку, мирно сидевшему возле турникета, через который проходили пассажиры. Один из юношей ударил человека резиновой дубинкой по голове; на глазах оторопевших людей хулиганы выбежали на улицу, сели в потрепанный автомобиль «симка» и умчались в дождливый мрак.

Пострадавший был парижским агентом МИ-6, предупрежденным Лондоном о прилете Маликова. Его увезли на «скорой». Смирнов, организовавший нападение, был уверен в том, что других свидетелей появления Маликова в Париже нет.

Маликов пересек зал и приблизился к Смирнову, который скривил губы в улыбке.

– Ты привез мне сигареты? – спросил Смирнов, пожав руку Маликова.

– Отравляй себя сам, – отозвался Маликов. – Почему я должен приближать твою смерть?

– Ты думаешь только о себе, – пожав плечами, заметил Смирнов. – По моим сведениям, ты еще никогда никому не оказал услугу.

Маликов хмыкнул.

Когда они выходили из здания аэропорта, Маликов задумался над услышанным замечанием и с неудовольствием признал его справедливость.

Мужчины сели в «Пежо-404», оставленный Смирновым на парковке. Отпуская сцепление, Смирнов сказал:

– Это дело может оказаться непростым. Найдена женщина, страдающая полной потерей памяти. Сейчас она в американской больнице. Ее считают любовницей Фенг Хо Кунга. Нам приказано похитить ее из больницы и доставить в дом, находящийся в Мальмезоне. Ты назначен ответственным за операцию. Американцам известно, кто она такая, они уже поставили в больнице охрану. Вполне возможно, что уже через несколько часов ее переведут в менее доступное место.

– По их мнению, она что-то знает? – спросил Маликов.

– Может знать.

Несколько секунд Маликов сидел молча, обдумывая задание. Оно ему нравилось. Он любил рискованные операции. Проникнуть в охраняемую больницу, забрать оттуда женщину и скрыться с ней – такая работа была в его вкусе.

– Ты уже что-нибудь предпринял или ждал меня?

– Дело срочное, – сказал Смирнов. – Я поручил человеку наблюдать за больницей и каждые десять минут докладывать о происходящем. По-моему, самый быстрый способ похитить ее – это просто войти в больницу и увезти женщину оттуда. Нам повезло. Американский генерал, проходящий обследование, лежит в палате на том же этаже, что и эта женщина. В моем распоряжении есть джип, автомобиль «скорой помощи» и американская военная форма. Если мой план тебе не по душе, скажи. Это твоя операция.

Маликов взглянул на суровое, жесткое лицо своего коллеги. Сегодня Смирнов был его помощником. Как скоро они поменяются ролями, если Смирнов и впредь сумеет проявлять такую сообразительность? – спросил себя Маликов. Смирнов разработал план за Маликова. Маликов знал это.

– Ты думаешь точь-в-точь как я, Борис. Работать с тобой – одно удовольствие. Отличный план. Он должен принести успех. Я доложу о тебе начальству; твои акции возрастут.

Смирнов засмеялся.

– Ты этого не сделаешь, – сказал он, – но, если ты одобряешь мой план, я охотно дарю его тебе. Что мне расположение начальства?

– Ты не честолюбив, Борис? – спросил Маликов.

– Нет… а ты?

– Я сам порой спрашиваю себя об этом. Нет… наверно, тоже нет.

Смирнов раскрыл было рот, но ничего не произнес. Он вспомнил, что излишняя откровенность опасна.

– Кто будет ухаживать за женщиной, когда мы доставим ее в Мальмезон? – спросил Маликов. – Не мы же превратимся в сиделок?

– Я не прочь. Она очень красива, это было бы забавно, – сказал Смирнов. – Нет, Ковский поручил эту работу Мерне Доринской.

– Этой стерве? Что она делает в Париже? – настороженно спросил Маликов.

– Она часто здесь бывает. Говорят, Ковский и Доринская…

– Кто говорит? – рявкнул Маликов.

Испугать Смирнова было весьма трудно. Он пожал широкими плечами:

– Ты не знал? Это всем известно.

– Знал. Лучше об этом не говорить.

– Я бы предпочел забраться в койку с козлом, нежели с Мерной, – произнес Смирнов.

– Ковский не способен заметить разницу.

Мужчины засмеялись. Их смех стих лишь тогда, когда Смирнов заехал во двор русского посольства.

Джон Дори прибыл в американскую больницу в 16:40. Он испытывал сильное раздражение, теряя драгоценное время, но требовалось убедиться в том, что татуировка на ягодице женщины – не искусная имитация. Сначала пришлось искать китаиста Никласа Волферта. Оказалось, что Волферт отправился на один день в свое небольшое поместье в Амбуазе ловить рыбу. Пока его разыскали, доставили вертолетом в Париж, привезли на машине в американское посольство и ввели в курс дела, прошло четыре часа. Кроме Волферта, Дори захватил с собой Джо Доджа, лучшего фотографа американского посольства.