Роман Антропов - Сыщик Путилин

— Через сколько времени?

— Да так, часа через два-три.

Мы снова остались с ним вдвоем. Путилин подошел ко мне и, опустив руку на плечо, проговорил:

— Я посрамлен. Гениальный мошенник сыграл со мною поразительную штуку. Он надел мне на голову дурацкий колпак. Но помни, что за это я дам ему настоящий реванш. А теперь вот что я тебе скажу: содержание тех телеграмм, которые я сейчас получу, мне уже известно.

Прошло несколько минут. Я, заинтересованный донельзя, весь обратился во внимание.

— Телеграмма! — опять вытянулся перед Путилиным курьер.

— Им подай! — приказал Путилин. — Ну, докториус, вскрывай и читай!

«Начальнику сыскной полиции, его превосходительству господину Путилину. Доношу вам, что следовавшая за покойником дама в трауре бесследно исчезла из вагона первого класса, в котором ехала. Осталось только несколько забытых ею вещей. Куда делась — неизвестно.

Телеграмма была отправлена со станции Боровенки. Время получения — десять часов тридцать восемь минут вечера.

— Что это значит? — обратился я, удивленный, к моему гениальному другу.

Путилин от бешенства был бледен до удивительности.

— Это означает только то, что ты вскроешь очень скоро новую телеграмму.

Действительно, через полчаса, а может и чуть позже, нам подали новую телеграмму.

«Случилось необычайное происшествие. Обеспокоенный внезапным исчезновением дамы в трауре, я по прибытии поезда на следующую станцию вошел в вагон с покойником. Дверь вагона была настежь открыта. Крышка гроба валялась на полу. Гроб оказался пустым. Покойник исчез. Что делать?

Я захлопал глазами. Признаюсь откровенно, у меня даже волосы встали дыбом на голове.

— Как покойник исчез? — пролепетал я. — Куда и как мог исчезнуть покойник?!

— Бывает… — усмехнулся Путилин, быстро набрасывая слова на бумаге.

— Телеграмма! — опять выросла перед нами фигура курьера.

— Что ж, читай уж до конца мою сегодняшнюю страшную корреспонденцию! — с досадой бросил мой друг.

«Благодарю вас за то, что вы меня проводили. От вас, мой друг, я ожидал большей находчивости. Я сдержал свое слово: вы проводили меня.

Искренне любящий вас

— Понял ты теперь или нет? — в бешенстве взревел Путилин, комкая в руках депешу.

От всей этой абракадабры у меня стоял туман в голове.

— Ровно ничего не понимаю… — искренне проговорил я, пребывая в полной растерянности.

Секретный шкаф открылся. Перед нами стоял Юзефович.

— Ну?!

— Он здесь. Я привел его.

— Молодец! Впусти его.

Дверь отворилась, и в кабинет робко, боязливо вошел невысокий человек в барашковом пальто — бекеше.

— Вы содержатель похоронной конторы Панкратьев? — быстро спросил Путилин.

— Я-с, ваше превосходительство! — почтительно ответил тот.

— Расскажите, как было дело!

— Было-с это четыре дня тому назад, — начал гробовщик. — Час уже был поздний, мастерская не работала. Мы спешно кончали гроб. Вдруг через черный ход входит господин, отлично одетый.

«Вы хозяин?» — обратился он ко мне. «Я-с. Чем могу служить?» — «Я приехал заказать вам гроб». — «Хорошо-с. А к какому сроку вам требуется его изготовить?» — «Да как успеете… — ответил поздний посетитель. — Я хорошо заплачу». — «А вам для кого гроб требуется, господин?» — обрадованный посулом щедрой платы, спросил я. «Для меня!» — резко ответил он.

Я вздрогнул, а потом быстро сообразил: ну, конечно, шутит господин. «Шутить изволите, хе-хе-хе, ваше сиятельство!» А он-с так и вонзился в меня своими глазами: «Я, любезный, нисколько с вами не шучу! Вам нужна мерка? Так потрудитесь снять ее с меня. Не забудьте припустить длину гроба, потому что когда я умру, то, конечно, немного вытянусь».

Я-с, признаюсь, ваше превосходительство, нехорошо себя почувствовал, даже побелел весь, как потом мне рассказывали жена и подмастерье. Оторопь, жуть меня взяла. Первый раз в жизни своей приходилось мне снимать мерку для гроба с живого человека. Однако делать нечего, взял я трясущимися руками мерку и стал измерять важного господина.

Когда покончил я с этим, он и говорит: «Сейчас я вам объясню, какой я желаю гроб, а пока… нет ли у вас какого-нибудь готового гроба, чтобы я мог кое-что сообразить?..»

Я указал ему на гроб, который мы уже обтягивали глазетом [17] Глазет — старинная ткань типа парчи с вытканными на ней золотыми и серебряными узорами. . Посетитель подошел к нему и полез в него.

«Дайте подушку!» — строго скомандовал он. «Агаша! Давай подушку свою!» — приказал я жене. Та-с со страхом, тихонько крестясь, подала мне подушку. Через секунду посетитель лежал, вытянувшись в гробу.

«Дайте крышку! — приказал он. — Прикройте меня ею!..»

Поверите ли, когда я стал закрывать гроб крышкой, аж зубы у меня защелкали. Что, думаю, за диво такое? Уж не хватанул ли я, грешным делом, лишнего сегодня с приятелем-гробовщиком в погребке, уж не снится ли мне страшный сон? Даже за нос свой, ваше превосходительство, себя ущипнул.

«Отлично!» — громко воскликнул важный господин, вылезая из гроба. «Про… прочная работа…» — заикнулся я. «Ну-с, теперь, любезный хозяин, я вам объясню, какой гроб вы должны мне сделать. Прежде всего, вы должны мне сделать гроб с двойным дном». — «Как-с с двойным дном?!» — попятился я. «Очень просто, именно с двойным дном. Разве вы не знаете, что такое двойное дно? На первом дне буду лежать я, а подо мной должно находиться пустое пространство, то бишь второе дно. Ширина между ними не должна быть большой… Так, примерно вершка [18] Вершок — 4,4 сантиметра. в три-четыре. Поняли?» — «П… понял-с…» — пролепетал я. «Затем в крышке гроба, в уровень с лицом моим, вы вырежете три дырочки — отверстия: два для глаз, одно для рта. Сверху вы прикроете их кусочками обивки, кружочками из бархата. Вы примерьте-ка лучше, любезный!»

Господин вновь влез в гроб. Я-с, накрыв его крышкой, мелом начертил на ней, где должны быть дырочки для глаз и для рта.

«Затем, и это весьма важно, вы должны поставить в углах крышки такие винтики, чтобы покойник, в случае если бы он захотел, мог совершенно спокойно отомкнуть завинченную крышку. Поняли? Гроб обейте лиловым бархатом. Ну-с, сколько вы возьмете с меня за этот гроб?»

Я замялся. Сколько с него заломить при такой оказии? Барин чудной, богатый, видно.

«Не знаю, право, ваше сиятельство…» — пробормотал я. «Пятисот рублей довольно будет?» — улыбнулся он, вынимая из толстого бумажника пять радужных.

Я-с, обрадованный, спросил, куда они прикажут доставить гроб.

«Я сам за ним заеду, любезный. Если все хорошо сделаете, я прибавлю вам еще пару таких же билетов. До свидания».