Патриция Мойес - Призрак убийства

Фрэнк заметно засомневался, потом сказал:

— Она никак не называется. В том смысле, что в простой коричневой бумажной обложке, то есть обернута в коричневую бумагу.

Эмми рассмеялась:

— В моей юности, — сказала она, — это был бы «Улисс» или «Любовник леди Чаттерли». А сейчас их можно купить в бумажной обложке.

— Эту не купите, — возразил Мейсон-младший. Он встал с края кухонного стола, где пристроился съесть яблоко. — Наверное, я пойду и…

Фрэнк намеренно недоговорил, небрежной походкой выходя в холл, но Эмми видела, как он направился в кабинет.

В два часа прибыли лорд и леди Феншир вместе с сэром Джоном Адамсоном. Ленч у них состоялся в Крегуэлл-Мэноре, и настроение после него было очень хорошее, несмотря на то, что с их приездом упали первые капли дождя.

В четверть третьего к отрытым воротам подошли Мод и Джулиан. Снаружи уже собралась приличная толпа. У некоторых были зонтики, кто-то уже раскрыл их, но в основном преобладали летние платья, и Крегуэлл, казалось, был решительно настроен считать погоду хорошей, вопреки признакам, свидетельствующим о противоположном. Через несколько минут все помощницы заняли свои места. Миссис Роджерс благосклонно председательствовала среди варений и джемов, а миссис Берридж нетерпеливо хмурилась за прилавком с соленьями и рыбными продуктами. Настроение этих двух почтенных дам было легко объяснить: после обнаружения на стрельбище опустошенной тарелки и брошенной призовой открытки было наспех нацарапано новое решение, отдающее первый приз яблочным пирожкам миссис Роджерс.

Рамона, вооружившись картами Таро с потрепанными углами и хрустальным шаром из старого аквариума для золотой рыбки, водрузилась в ненадежно поставленной палатке, готовая предсказывать судьбу всего за один шиллинг. У нее в ушах были кольца от штор вместо серег и на голове алый шелковый шарф — «чтобы войти в образ». Изобель Томпсон, чьей помощницей была Вайолет, стояла возле киоска с «хламом», который во многих отношениях был сердцем Праздника. Сэр Клод Мансайпл по традиции взял на себя «счастливый нырок». Джордж и Эдвин уже ушли на стрельбище, Мод бежала от ворот к палатке с закусками и напитками, которой должна была заправлять. Ей помогал Джулиан. Жена викария взялась руководить метанием колец, а приглашенные учителя получили свой участок работы в детском спортивном секторе. Эмми сидела за своим столом с блокнотом и кассой в виде коробки, готовая принимать ставки на вес викария. Фрэнк Мейсон без толку бродил, разыскивая свою потерянную книгу. Все было готово.

В половине третьего лорд и леди Феншир вышли через стеклянную дверь в сад в сопровождении сэра Джона Адамсона и Вайолет Мансайпл. Под гром аплодисментов они забрались на шаткий помост.

— Мне чрезвычайно приятно, — заявила проникновенным голосом леди Феншир, — открыть прямо сейчас ежегодный Праздник деревни Крегуэлл.

— Раз, два, три! — прозвучал неотчетливо громкий голос, и под грохот литавр и завывание тромбонов оркестр Крегуэлла выдал свою весьма своеобразную аранжировку «Поднять якоря».

В тот же момент дождь начался всерьез. Было ровно два тридцать.

В два тридцать пять Куайт сообщил:

— Кажется, вам везет, Тиббет. Мы смогли проследить информацию, которая вам необходима. Похоже, есть библиотеки, где хранятся старые экземпляры газет. Я помню, вы говорили, что ваша вырезка — из «Буголаленд таймс» двадцатилетней давности.

— Да, верно.

— Так, а эта из «Ист-Буголаленд мейл». Местная газета того региона, где жила интересующая вас семья — поэтому здесь изложено подробнее. Конечно, это не официальный документ, но тут совершенно ясно, что мальчик погиб вместе с родителями. Все трое, в автомобильной аварии. Прочтите сами.

— Одиннадцать стоунов, пять фунтов, две унции, — медленно произнесла плотная леди. Викарий, застенчиво расположившийся на платформе из ящиков от семян, был польщен.

— Одиннадцать стоунов, пять фунтов, две унции, — повторила Эмми, записывая на клочке бумаги. — Ваше имя, пожалуйста.

— Миссис Бартон, ферма Хоул-Энд.

— Благодарю вас, миссис Бартон. Вот ваша квитанция. Шесть пенсов, пожалуйста.

Сопровождавший ее мужчина — предположительно мистер Бартон — небольшой и жилистый, похожий на престарелого жокея, громко сказал:

— Четырнадцать стоунов восемь фунтов.

У викария вытянулось лицо. Эмми заполнила квитанцию, и пара удалилась.

Викарий обратился к Эмми театральным шепотом:

— На самом деле, миссис Тиббет, мой вес…

— Не говорите, прошу вас, — перебила она, — я могу случайно выдать, если мне будет известно.

— Я лишь хотел сказать, — с достоинством произнес викарий, — что вешу меньше четырнадцати стоунов. — Он вздохнул, осмотрел свой уютно округлый силуэт и добавил: — Летом я играю в крикет. Боюсь, что недостаточно.

— В основном люди называют около тринадцати стоунов, — сказала Эмми утешительным тоном.

— Средняя оценка — тринадцать стоунов десять фунтов, — сказал викарий, обладающий острым слухом. — Я устно высчитал. Дело, боюсь, в этом костюме. Его сшили несколько лет назад, я тогда поплотнее был. Он и создает, э-э… превратное впечатление. — Викарий засмеялся несколько смущенно. — Никогда не судите о книге по обложке.

В этот момент появилась Изобель Томпсон.

— Перерыв на чай, — сказала она радостно, обращаясь к Эмми.

— Изобель, но я…

— Не спорить, — возразила подруга. — Вайолет взяла на себя «хлам», а я подменю тебя на полчаса. Тебе полагается чай. Я бы на твоем месте поторопилась, — добавила она.

И правда, дождь начался снова, крупными плюхающимися каплями. Эмми с благодарностью сказала:

— Спасибо. Если так, то я быстро.

— Я думаю, — сказал викарий жалобно, — что мне надо надеть макинтош.

— Это будет крайне несправедливо, мистер Дишфорт, — сказала Изобель дружелюбно, но твердо. — Все, кто делают ставки, должны иметь возможность хорошо вас разглядеть.

— Получается, будто я уродец в ярмарочном балагане, миссис Томпсон.

— Уродец или нет, но вы точно в ярмарочном балагане, — ответила Изобель. — И подумайте о церковной крыше.

— Вашему мужу вряд ли понравится, если я умру от простуды.

— Я не против подержать над вами зонтик, но плащ надевать не следует. Так сказала миссис Мансайпл.

— Ну, знаете ли! Миссис Мансайпл не может распоряжаться…

Эмми оставила спорящих и пробралась под навес, где были напитки и закуски.

Глотая горячий чай и заедая чудесным пирогом миссис Роджерс, она вдруг вспомнила слова викария — и тут ее осенило. Она огляделась в поисках Фрэнка Мейсона, но его нигде не было. Эмми выглянула из-под тента: лило пуще прежнего, а ей не хотелось тратить свои драгоценные полчаса на беготню под дождем. Тут она увидела Мод и окликнула ее.