Агата Кристи - Пуаро знает убийцу. Пуаро расследует. Пуаро спешит на помощь. Сообщники

— Грязный предатель! — вскричал я.

— Да нет же, Гастингс, нет же. Он умный и изобретательный человек. Предположите, друг мой, что он скопировал эти чертежи, внеся в каждую деталь — он ведь талантливый инженер — некоторые изменения, делающие всю конструкцию практически неработоспособной. Потом, я думаю, он передал чертежи вражескому агенту — миссис Конрад Однако, чтобы не возникло ни малейших сомнений в подлинности этих бумаг, нужно было инсценировать кражу настоящих. Заметьте, что лорд Элловей сделал все возможное, чтобы отвести подозрение от своих гостей, якобы их украл кто-то проникший в кабинет из сада. К сожалению, он не смог преодолеть упрямства адмирала, после чего главной заботой лорда Элловея стало уберечь от подозрений Фицроя.

— Все это только догадки, — возразил я.

— Нет, друг мой, это психология. Человека, передавшего врагу подлинные чертежи, вряд ли бы особенно беспокоило, на кого падет подозрение. И потом, почему, по-вашему, он так хотел скрыть от миссис Конрад подробности исчезновения? Потому, друг мой, что поддельные чертежи он передал ей раньше, чем была инсценирована их кража, и она ни в коем случае не должна была узнать об этом.

— Опять догадки, — с сомнением протянул я.

— Поверьте, друг мой, все так и было. И потом, мы с лордом поговорили, а великие люди всегда поймут друг друга… Вот и он все понял. Сами увидите.

И я действительно однажды кое-что увидел. В день, когда лорд Элловей был назначен премьер-министром, Пуаро получил чек и фотографию, на которой было написано: «Моему деликатному другу Эркюлю Пуаро — от Элловея».

Похоже, новый тип подводной лодки вызвал настоящий ажиотаж на флоте. Говорят даже, что она произвела подлинную революцию в оснащении военно-морских сил. Известно также, что некоторые иностранные державы пытались сконструировать нечто подобное, но потерпели сокрушительную неудачу.

И все равно я до сих пор считаю, что Пуаро действовал наугад. Боюсь, не вошло бы это у него в привычку!

— Нет, все-таки нет ничего приятнее нашей английской провинции… — заметил инспектор Джепп, глубоко вдыхая воздух через нос и выдыхая через рот — наиболее правильным, по его мнению, образом.

Пуаро и я дружно ему поддакнули. Это была идея инспектора — поехать на выходные в небольшой городок Маркет-Бейсинг. За порогом офиса в Скотленд-Ярде Джепп был рьяным любителем природы и мог сколько угодно рассуждать о крошечных растениях с невероятно длинными латинскими названиями (правда, он как-то странно произносил эти названия) с гораздо большим пылом, чем обстоятельство какого-либо очередного преступления.

— Нас там никто не знает, и мы никого не знаем, — пояснял он. — И в этом вся прелесть.

Все его расчеты, однако, не оправдались: отравление мышьяком в деревушке, расположенной в пятнадцати милях от Маркет-Бейсинга, заставило местного констебля искать встречи с сотрудником Скотленд-Ярда. Такое почтение к его персоне еще больше усилило благодушное настроение Джеппа. В воскресенье мы завтракали в деревенской гостинице; светило солнце, ветки жимолости [275] Жимолость — прямостоячие или иногда вьющиеся кустарники, редко небольшие деревья, распространены главным образом в умеренном поясе Северного полушария. пробивались в окно, и мы были в наилучшем расположении духа. Яичница с беконом была восхитительна, кофе — не так хорош, но достаточно горяч и вполне пригоден к употреблению.

— Вот это жизнь! — сказал Джепп. — Когда уйду на пенсию, куплю себе домик в деревне, подальше от всех этих преступлений.

— Le crime, il est partout [276] Преступления, они везде (фр.). ,— заметил Пуаро, беря еще кусочек хлеба и поражаясь дерзости усевшегося на подоконник воробья.

Я процитировал:

— Боже мой, — признался, потягиваясь, Джепп, — кажется, я смог бы съесть еще одно яйцо и пару ломтиков ветчины. Что скажете, капитан?

— Присоединяюсь, — добродушно ответил я.

— А вы, Пуаро?

Пуаро покачал головой.

— Не следует чересчур перегружать желудок — тогда мозг отказывается работать, — назидательно заметил он.

— А я рискну еще немного добавить, — засмеялся Джепп. — А вам действительно лучше не надо, что-то за последнее время вы здорово располнели, Пуаро. Еще две порции яичницы с беконом, мисс!

В этот момент внушительная фигура заполнила собой весь дверной проем. Это был констебль Поллард.

— Прошу прощения за беспокойство, джентльмены, но мне необходим совет инспектора.

— У меня выходной, — торопливо произнес Джепп. — Никакой работы! А, собственно, в чем дело?

— В Лейхаусе застрелился один джентльмен.

— Да, чего только не случается, — безучастно произнес Джепп. — Наверное, долг или женщина. Сожалею, но ничем не могу помочь, Поллард.

— Дело в том, — продолжал констебль, — что он не мог застрелиться. По крайней мере, так считает доктор Гайлз.

Джепп отставил чашку.

— Не мог застрелиться? Что вы имеете в виду?

— Так говорит доктор Гайлз, — повторил Поллард. — Он очень озабочен случившимся и утверждает, что это совершенно невозможно. И хотя дверь и окно были заперты изнутри, он все равно настаивает, что это не самоубийство.

Последние слова послужили толчком. Очередная порция яичницы с беконом была отменена, и спустя несколько минут мы уже спешили по направлению к Лейхаусу. По дороге Джепп нетерпеливо расспрашивал констебля.

Погибшего звали Уолтер Протеро. Это был человек средних лет и в некотором роде отшельник. Он появился в Маркет-Бейсинге восемь лет назад, сняв в аренду Лейхаус — заброшенный, быстро приходивший в негодность дом. Занимал он всего одну комнату, за домом же присматривала экономка, которую он привез с собой. Звали ее мисс Клег. Это была весьма достойная женщина, о которой в деревне говорили только самое хорошее. В последнее время у господина Протеро гостили мистер и миссис Паркер из Лондона Сегодня утром мисс Клег обнаружила дверь запертой Не дождавшись ответа хозяина, она встревожилась и позвонила в полицию и доктору. Констебль Поллард и доктор Гайлз прибыли почти одновременно.

Общими усилиями им удалось выломать дубовую дверь спальни.

Протеро лежал на полу с простреленной головой и пистолетом в правой руке. На первый взгляд не было никаких сомнений в том, что это самоубийство.

Однако, осмотрев тело, доктор Гайлз пришел в замешательство Он отвел констебля в сторону и рассказал ему о своих подозрениях. Тут-то Поллард и подумал о Джеппе. И, попросив доктора остаться рядом с телом, сам поспешил в гостиницу.