Юлия Эйч - Яр: Классический детектив

— Так вот откуда у тебя манера так мягко и тихо ходить! — не удержался я от открытия. Мой восторг явно не вызвал у него одобрения. Пропустив мою реплику мимо ушей, он мрачно продолжил:

— Ну, а помимо своих номеров, я участвовал в номерах отца, он был метателем ножей. Меня пристегивали к вертикально стоящему деревянному колесу, раскручивали, а он с завязанными глазами кидал в меня кинжалы. Но вот беда, не всегда был точен. Однако достаточно точен для того, чтобы я сейчас сидел перед тобой. Он и меня учил этой своей науке. Ребенок-метатель ножей — это эффектно. Однако к его разочарованию я, наотрез отказывался целиться в живых людей, а без живой мишени это было уже не то.

На этом он замолк, усердно уминая очередной слоеный бутерброд. Я попытался еще что-то вытянуть, хотя, признаться, не особенно на это рассчитывал.

— А почему ушел из цирка?

— Какой ты любознательный, — Яр отхлебнул остывающий кофе, но было видно, что, будучи патологически скрытным и вдруг доверившись кому-то, ему уже и самому хотелось поделиться наболевшим. Но не случилось. Он вдруг вздрогнул как от холода, хотя в комнате было тепло, и уставился в чашку. — Ладно, это все лирика, ты хотел мне рассказать что-то про нашу излишне любопытную воспитательницу юных дев.

Стало понятно, что сейчас выпрашивать продолжение — занятие бесперспективное. Я рассказал про странное поведение няни, а сам продолжал переваривать рассказ Яра. Что же скрывалось за фасадом этого уверенного в себе и самодостаточного человека?

Тем же вечером мы с Гордеевым еще успели заскочить к ювелиру. Это оказался худосочный очкарик, похожий скорее на институтского профессора, чем на преуспевающего ювелира. Его магазин был уже закрыт. Встретив нас у входа, торговец провел нас через торговый зал, где в полумраке сверкали и манили драгоценности всех сортов, в довольно аскетичный кабинет. Он дал нам красочные фотографии пропавших украшений из каталога. Они были восхитительны. Одно, с рубинами, напоминало огненную нить. На отделанной бриллиантами цепочке висели подвески с рубинами, скомпонованные так, что напоминали язычки бордового пламени. Второе повторяло природную тематику, оно было выполнено в виде ветки березы, а может, клена. Жесткое золотое кольцо охватывало шею модели и спускалось к декольте несколькими извивающимися линиями, украшенными бриллиантами и изумрудами, изображавшими очаровательные листочки. Ювелир заверил, что передал украшения с водителем Кость, то есть с Георгием Барановым.

— Леонид Николаевич наш постоянный и очень уважаемый клиент. Я ему всегда доверял и ума не приложу, что теперь делать, — почти рыдал торговец. — Я ведь даже расписки не взял. Если украшения не найдутся, мне придется платить за них из собственного кармана! Вы уже постарайтесь их найти, пожалуйста.

Мы обещали сделать все возможное и спешно ретировались.

— Да, я привозил от ювелира какой-то пакет, — захлопал глазами Баранов, когда мы валились к нему уже ближе к ночи. Он поправил растянутые спортивки, прикрывая заметный животик, — Но я понятия не имел, что там. Леонид Николаевич часто заказывал у этого ювелира посеребрённые или позолоченные ручки для партнеров по бизнесу. Я думал, что это очередная партия.

— Как думаешь, мог Баранов завалить хозяина ради бриллиантов? — поинтересовался я у Яра по пути к дому, крутя руль. Обосновавшись в одной квартире, мы решили не гонять зазря по две машины и ездили на моей.

— В общем, почему нет. Хотя, судя по его личному делу, он убийствами никогда не промышлял. Не его профиль. Такие любители пожить за счет женщин, как правило, не слишком мужественны. Да, бриллианты могли послужить неплохим мотивом для многих фигурантов этого дела. Взять туже Изольду, которой срочно понадобились деньги на ее любовника. Кость мог сам рассказать о них. Похвастаться или попросить совета, какое украшение выбрать.

Я тут же представил, как Кость демонстрирует собеседнику колье. Как волшебно переливаются камни на бархатном фоне футляров. Как пляшет рубиновое пламя, и сверкают изумрудные листочки. И как отражение их блеска вспыхивает в алчных глазах убийцы, он замахивается ручкой, которую до того безотчетно вертел в руках и дело сделано. Я вынырнул из мыслей и заметил, что Яр внимательно за мной наблюдает.

— Что? — удивился я.

— Ты за дорогой следи, а то, кажется, витаешь где-то далеко отсюда.

Вот же. Ничего-то не ускользает от его взгляда.

Следующие три дня Яра я почти не видел. Он, свободный счастливчик, рыл носом землю, разбираясь в тайнах дома Кость. А мне как человеку подневольному пришлось разгребать кучу других дел. Зато однажды я застал дома интересную гостью. Вернулся с работы, а со второго этажа в облаке белой простыни спускается Валерия. Голые без намека на загар стройные ноги, грациозно ступавшие со ступеньки на ступеньки завораживали.

— Привет, — я махнул ей ботинком, который снял.

— Извини, я не знала, что ты, то есть вы уже вернулись, — Лера выше подтянула простынь, еще больше оголяя восхитительные бедра. Она была по-прежнему далека и недоступна, но уже не холодна и надменна.

— Я думаю, мы вполне можем перейти на ты, — я опустил голову, снимая второй ботинок, и старался ее уже особо не поднимать, чтобы не смущать девушку.

— Еще раз извините… извини, представляю, приходишь домой, а тут какие-то девицы. полуголые шляются, — она нервно усмехнулась и попятилась назад.

— Да ладно тебе, все нормально. Спускайся кофе пить.

Я пошел на кухню и впервые пожалел, что у меня нет стен. Так как куда бы я ни прошел, все равно мы друг друга видели, и она не могла ретироваться незаметно. Разве что, если я зайду в туалет. Я даже бросил взгляд в сторону уборной, но гостья уже пришла в себя, развернулась и ее розовые пяточки засеменили наверх.

Минут через пятнадцать Лера спустилась вместе с Яром. Он слегка обнимал ее за талию, и его невозмутимости позавидовали бы седые горы. Усадив девушку на диван, он налил и принес ей кофе, печенье и пару йогуртов и пообещал, что сейчас быстренько изобразит омлет. Надо сказать, до этого момента, я его за готовкой не заставал. Но его ловкие движения и явное знание дела, выдавали неплохого кулинара.

— Пару лет я поваром работал. Люблю это дело. Жаль времени, как правило, не хватает, — пояснил он, поймав мой удивленный взгляд. Но если я был удивлен, то наша гостья явно пребывала в восхищении. Она ни на минуту не сводила с него влюбленного взгляда. Я мысленно поставил себе в воображаемую книгу Дон Жуана очередную зарубку — угощать чем-нибудь вкусным, при необходимости быть в состоянии что-то приготовить.

— Я тут узнал интересную подробность. У Полины, оказывается, уже пару месяцев есть новый поклонник. Причем довольно успешный, — заметил Гордеев, разбивая в глубокое блюдо шестое яйцо. Я не стал уточнять, откуда у него такие сведения, достаточно было взглянуть на стыдливо опустившиеся ресницы Леры.