Юлия Эйч - Яр: Классический детектив

Тут меня как током ударило, я ринулся вниз, но опоздал. Библиотека встретила меня гулкой пустотой. Кому же это была так на руку смерть «старика»? Я уныло уставился на шкафы с книгами, высившиеся от пола до потолка, но тома, хранившие массу знаний, не могли помочь с ответом на этот простой вопрос. На всякий случай я внимательно оглядел пол, но, к сожалению, это только в романах преступники непременно роняют на пол портсигары или платки с инициалами.

Ни с чем я вернулся в зал. Гости расходились, шумно прощаясь и в очередной раз поздравляя будущих жениха и невесту. Наверняка эта вечеринка с сюрпризами станет не меньше чем на пару недель хитом всех местных сплетен. Встав у выхода, я внимательно провожал взглядом ручки всех представительниц прекрасной половины общества, особенно близких Кость. Палитра маникюра была весьма разнообразна, от прозрачного до кислотно-зеленого, здесь были и цветочки, и леопардовые мотивы и даже человеческие черепа. Но приглянувшегося мне камушка, увы, не нашлось.

Наконец, Валерия повела на крыльцо последнюю парочку. Мужчина изрядно набрался дармовым шампанским и двум женщинами с трудом удавалось заставлять его двигаться в вертикальном положении. Он все норовил завалиться набок, но при этом с удовольствием пялился на открытые плечи хозяйки дома. Яр с тревогой посматривал на троицу, явно порываясь помочь, но в него мертвой хваткой вцепилась Изольда, причем в прямом смысле слова. Дамочка тоже была явно навеселе, она буквально повисла у него на руке и что-то говорила, и сама в ответ хихикала, тихонько и коротко, напоминая чихающего пекинеса. Длинный утомительный вечер и приличная доза спиртного не лучшим образом сказались на ее внешности. Сейчас она выглядела на все свои 50 лет, со всеми морщинками вокруг глаз и в излишне глубоком для ее возраста декольте. Представляю, что с ней было, когда после многих лишений на закате красоты и жизненной силы муж выпнул ее на улицу, едва дав вкусить прелестей беспечной жизни.

Вернулась Валерия. В своем длинном платье и маленькими завитками вокруг головы она походила на греческую богиню. Она грациозно и уверенно плыла через зал на тончайших шпильках, которые запросто можно было использовать как холодное оружие. Аккуратные бедра, обтянутые серебристой тканью, сексуально покачивались в такт шагам. Эх, повезло же Яру! Хотя… не уверен, что он это ценит, к сожалению. Девушка подошла к матери начала что-то тихо ей говорить. Та только досадливо морщилась и пыталась ее оттолкнуть правой рукой, левой по-прежнему крепко вцепившись в локоть Гордеева. Даже странно, что эта размалеванная приземлённая женщина могла породить такую очаровательную дочь. Похоже, Изольде требовалось продолжение банкета, и попытки Валерии убедить ее пойти спать не увенчались успехом.

— Лера, не волнуйся, мы с Максом проводим Изольду Петровну до дома, — Яр ловко поймал разбушевавшуюся правую руку женщины. — Вы ведь доставите нам удовольствие и позволите вас проводить?

Гордеев улыбнулся как Чеширский кот, и женщина радостно закивала. Валерия подала мне пальто матери, и я любезно помог стареющей сирене надеть его. Для этого ей пришлось выпустить из своих рук жертву, и Лера, воспользовавшись моментом, отвела Яра в сторонку:

— Приходи, как проводишь, — в каждой черточке ее точеного личика читалось обещание и надежда. Но черные омуты глаз Гордеева оказались глухи к призыву.

— Извини, мне сегодня надо поработать с материалами дела, а то такими темпами мы убийцу будем ловить, пока он не умрет естественной смертью, — он грустно улыбнулся и чмокнул ее в щеку. И хотя она из всех сил старалась держать себя в руках и даже улыбнулась ему в ответ, я даже на расстоянии мог почувствовать волну разочарования, мгновенно затопившую ее сердце и плеснувшую из глаз. Она молча повернулась и с безупречной королевской осанкой вышла из комнаты.

Моя машина отдыхала в ремонте, двигатель начал пошаливать. Так что мы дружно загрузились в машину Гордеева. У дома Изольды с большим трудом избавились от дамы, передав с рук на руки прилизанному альфонсу, который обиженно канючил что-то по поводу того, что она обещала покинуть вечеринку следом за ним, а прошло уже два часа.

— Тут где-то ходит убийца, а тебя все не было, я уже весь изволновался, — жалобно причитал он, водворяя ее на диван в холле.

— Ха. Мне то чего бояться, — мрачно осклабилась Изольда. Тот попытался что-то сказать, но она только цикнула на него, и тот послушно замолчал. На нас он не обратил ни малейшего внимания, будто нас тут и не было. Ни здрасьте, ни спасибо. Да и не особенно-то хотелось. Мы спешно бежали, пока старушка снова не повисла на нашей шее. И опять же в прямом смысле слова.

— Слушай, зачем ты так с Валерий, — не удержался я от вопроса, поглядывая на мелькавшие сплошным частоколом деревья за окном.

Яр пожал одним плечом:

— А что такое?

— Не прикидывайся. Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Ты ее не любишь, так ведь? Только не понимаю почему. Она ведь такая… ну не знаю. И умная, и красивая, и утонченная, и стиль у нее. Я бы от такой не отказался, одним словом. Яр, подумай, где ты еще найдешь такую? Что ты молчишь? Я лезу не в свое дело? Допустим, но мне, кажется, ты совершаешь ошибку.

— Слушай, я тебе не дорассказал, чем закончилась моя цирковая жизнь. Не думаю, что это все оправдывает, но. Так вот, мне было 15, когда в нашей труппе появилась новенькая гимнастка, моя ровесница. Рыженькая. С очаровательным курносым носиком и веснушками. С невероятными зелеными глазами. Веселая и милая, прямо маленькое солнышко. На самом деле в комнате становилось светлее, когда она входила. Нам с ней сделали симпатичный номер на двоих с хождением по канату. Точнее канаты были раньше, у нас уже был стальной трос. Ну неважно, — взгляд Яра остекленел. Вместо дороги он видел цирковой шатер, желтый песок манежа и золотые локоны своей партнерши. Я стал всерьез опасаться за благополучное завершение нашей поездки, и автоматически начал давить ногой на воображаемый тормоз. Мы пролетели на мигающий желтый, едва не задев начавший движение БМВ. Но любопытство, оказалось сильнее страха. Напомни я ему сейчас о правилах дорожного движения, и могу уже никогда не узнать о судьбе девушки с золотыми волосами. Сердце забилось в три раза быстрее, но я старался убедить себя, что мне совсем не страшно. — В общем, у нас с ней появился совместный номер, а потом дружба, и наверно даже любовь. А в один весенний день она заболела. Ничего особо серьезного, грипп, но чувствовала она себя препаршиво. Однако ее все-равно выпихнули выступать. Зачем? Что за необходимость такая была? Но тем не менее. И она оступилась. И упала. Канатоходцы чаще ломают себе что-то, если падают, все-таки высота не такая уж великая. Но она упала очень неудачно и погибла. Вот так глупо, из-за какого-то насморка.