Юлия Эйч - Яр: Классический детектив

— Лера, что случилось? Что-нибудь с Марьяной?

— У тебя выпить есть? — девушка подняла на меня угрожающе покрасневшие глаза.

— Ты же за рулем, — попытался возразить я, но под ее мрачным взглядом мне стало даже стыдно за это. Я всегда держу для гостей что-то алкогольное. Порывшись в шкафу, я извлек бутылку красного вина и бутылку водки.

— Выбор невелик, — развел я руками. Она без слов взялась открывать водку. До этого я был уверен, что эта утонченная дива никогда не пробовала ничего, кроме шампанского и вина. Но, похоже, сегодня был день открытий. Я подал ей рюмку, достал из холодильника сырную нарезку, яблоки и апельсиновый сок.

— Селедки и соленых огурцов нет, — попытался я пошутить.

— Дай стакан, — вяло отозвалась она. Если бы теперь она начала опрокидывать в себя спиртное стаканами как заправский выпивоха, я бы уже не удивился. Но до этого не дошло. В бокале она смешала сок с водкой и жадно к нему приникла. Я не спеша заварил себе чай и сел напротив.

— Андрюшка, как же мне плохо, — простонала она, отставив свою спасительную влагу, и прикрыв глаза. И тут платину прорвало. Слезы бурно полились из-под ресниц, причем, судя по всему, от Леры этот процесс совершенно не зависел. Ее лицо походило на безжизненную маску. Она не всхлипывала, не кричала, не было слышно ни звука. Просто капли одна за другой текли вниз, прокладывая по бледным щекам влажные дорожки. Как будто боль уже не помещалась у нее внутри и вырывалась наружу в виде соленой влаги. Смотреть на это было совершенно невыносимо, мне казалось, что сердце сейчас просто разорвется от жалости.

— Лера, ну ты чего?! Что случилось-то? — не на шутку перепугался я и, забыв, что мы с ней не такие уж друзья, подскочил и крепко обнял ее. Она уткнулась носом в мое плечо. Я чувствовал, как ее худенькое тело вздрагивает от прорвавшихся рыданий. Я успокаивающе гладил ее по волосам, путаясь пальцами в пушистых прядях, и не знал, чем помочь. Многие мужчины воспринимают женские слезы как попытку манипулирования. Но по опыту знаю, на такое способны только очень глупые женщины. У большинства это признак настоящей душевной боли. Вообще, слезы это эффективный защитный механизм человека, и говорят мужчины чаще подвержены сердечно-сосудистым заболеваниям, потому что не умеют облегчать стрессы с помощью нескольких соленых капель на плече у подруги. Задумавшись, я не заметил, как Лера затихла. Она отклонилась и так тихо прошептала, что я едва расслышал:

— Прости. Что-то я совсем расклеилась, — она сделала еще несколько глотков из стакана и выпалила, будто бросилась с обрыва, — Я его так люблю! Если бы ты знал! И мне от этого так плохо! Бооольно, бооольно! Болит где-то вот здесь, — и ткнула маленьким кулачком куда-то в солнечное сцепление, и вся прямо сжалась, как будто там внутри была черная дыра, которая ее затягивала.

— Но почему плохо? — растерялся я.

— Он, он-то меня не любит! — всплеснула она руками. Я опустил глаза. Увы, тут я ее утешить не мог. Я тоже считал, что он ее, к сожалению, не любит.

— Андрей, где он? Чем он занят? Я за него так беспокоюсь. Места себе не нахожу. Что он, как он… С утра не могу до него дозвониться, беспокоюсь и уже мучительно по нему скучаю! А ему, уверена, все равно.

— Но, Лера, разве он всего этого стоит? Не любит — значит, забудь его! Никак не пойму, что в нем такого особенного девушки находят. Он же откровенно вами пренебрегает! — я прикусил губу, последнее явно было лишним. Валерия дернулась, как от удара. Я попал в больное место.

— Извини, извини, пожалуйста, я не хотел тебя обидеть.

— Я знаю, ничего. Это ведь, правда. Я всегда знала, что моя гордость не даст мне неправильно вести себя с мужчинами, но тут. — она беспомощно посмотрела в опустевший стакан, — он забрал всю мою волю. Понимаешь, ведь когда мы с ним вместе, он — само внимание. На прогулках или в машине он никогда не выпускает мою руку из своей. Целует в любой подходящий момент, и так крепко обнимает, будто никогда не хочет отпускать! В отличие от большинства мужчин он слушает, что говорит женщина. И не просто слушает, но и реагирует, причем не отчужденным «а», «ну-ну», и «что дальше?». А реагирует живо. Кажется, каждое твое слово, каждый взгляд, жест важны для него, потому что он все замечает. Как будто ты для него центр вселенной! И за один час в его обществе я, кажется, готова отдать все, что он попросит!

Да, свойство Яра концентрировать внимание я тоже замечал. Такое впечатление, что он ничего не пропускает. Думаю, именно поэтому он хороший сыщик. Он внимателен к людям, поэтому для него очевидны любые несоответствия в показаниях, попытки юлить и тому подобное. Да, каким бы делом он не был занят — допрос свидетелей, приготовление обеда или охмурение девушки — он отдается этому с душой, полностью, без остатка. И это не может не подкупать.

— А как он галантен, воспитан, чуток, — распаляла себя Лера, и взгляд ее карих глаз затуманился. Мысленно она была где-то рядом с этим Дон Жуаном. — Это такая редкость в наше время.

Сейчас большинство вашей братии считает, что открыть перед женщиной дверцу машины или поцеловать ей руку — это ниже их достоинства!

Я инстинктивно сделал себе зарубку в голове. Никогда не считал такие вещи ниже своего достоинства, но они просто не приходили мне в голову! А чего, казалось бы, проще — поцеловал барышне руку — и уже рыцарь!

— Но, увы, он совсем не жаждет встреч со мной. Отказывается от свиданий, ссылаясь на дела, а то и отменяет их в последнюю минуту. И я вынуждена терпеть эту муку… Сто раз я говорила себе, что нужно его забыть, но снова звоню, ищу возможности его увидеть, иногда прямо руки себе готова отрубить, которые сами тянутся к телефону! — Лера жалостно всхлипнула. — В общем — люблю! Люблю и ничего с этим не могу поделать. Хочу видеть его, видеть каждую минуту, слышать, ощущать, чувствовать его руки, его губы. Я делать ничего не могу, не могу есть, не могу спать, заниматься делами фирмы, ничего не могу, зачем, если его нет рядом? Я то летаю от счастья после свидания, то жарюсь в собственном аду, когда он не звонит, — лицо девушки скривилось, на лбу прорезались морщинки. Она всхлипнула и снова уткнулась в мое плечо.

Я тоже был влюблен и не раз. Но никогда не испытывал ничего подобного. Даже если моя любовь не находила отклика, я быстро утешался. Может быть, я просто не способен так глубоко чувствовать, как она? С другой стороны, хотел бы я этого? Да, пусть сейчас ей очень плохо, но зато до этого было настолько же хорошо. Решиться на эйфорию, зная, что непременно придет жестокое отрезвление? Даже не знаю. А, наверное, я бы согласился. Без любви жизнь скучна, и, пожалуй, не полноценна. А в страданиях — душа закаляется. Только вот последнее хорошо осознавать со стороны, но как это объяснить отравленной любовным зельем девушке? Как сказал кто-то из великих, душу, отравленную копьем безумной любви, не отрезвишь ватой, смоченной бальзамом разума.