Кэрола Данн - Реквием для меццо

— Ох, не люблю я о покойных дурно говорить, мисс. — Миссис Портер явно намеревалась сделать именно это. — Но соседка моя, миссис Вик, говорит, мол, миссис Абернати-то вовсе себя не блюла, вот от нее, подлюки-то, и избавились. Да только смерти такой врагу не пожелашь… А, в дверь звонят. Ваш ухажер, поди?

— Мой ухажер? — спросила Дэйзи с невинным выражением лица.

— Да тот полицейский, что убийцу мисс Абернати ловит. Миссис Вик говорит, уж больно симпатичный да обходительный.

— А-а, мистер Флетчер. — Спешно проглотив остатки чая, Дэйзи направилась к двери. — Нет, не думаю. Он еще на дознании. — И все же, подходя к двери, она задержалась у зеркала в холле припудрить веснушки. Дэйзи открыла дверь.

— Привет. — На крыльце со шляпой в руке стоял Филипп Петри, высокий и гибкий молодой человек с прилизанными светлыми волосами, открывающими симпатичное лицо. — Матушки мои, что ты сделала с волосами?

— Привет, Филипп. Не будь занудой! Постригла просто, что еще я могла с ними сделать? Входи. Сто лет тебя не видела. Какими судьбами в нашем захолустье?

— Ездил в Дорсет на уик-энд. Только вернулся. Что за шумиха тут с певицей, которую убили в доме соседей?

— Не в доме соседей, Фил. В Альберт-холле.

— Ну, значит, тебя это никак не коснется, — сказал он с облегчением.

— Вообще-то я была на том концерте.

— Не удивлен!

— Я и куча народу, включая Алека Флетчера, который и расследует дело.

В дверь снова позвонили, на сей раз — крайне взволнованная Мюриэл.

— О, Дэйзи, у вас гость? Я не вовремя…

— Ничего-ничего, Мюриэл, входите. Это Филипп Петри, старинный друг семьи. Филипп, это моя соседка, мисс Уэстли.

— Уэстли? Соседка! — Однако Филипп не был бы Филиппом, если бы не соблюдал приличия в любой ситуации. Произнеся все подобающие случаю слова, он сказал Дэйзи с оттенком неумолимости: — Я веду тебя сегодня на ужин.

— Не сегодня, дружище. Я заскочила домой немного поработать, а так — обещала Мюриэл, что буду ночевать у них, пока весь этот ужас не закончится. — Краем глаза Дэйзи заметила, что Мюриэл стоит с открытым ртом, и взглядом попросила ее молчать. — С радостью поужинаю с тобой как-нибудь в другой раз, Фил. Я позвоню, когда освобожусь, так что пока копи деньги. Ты ведь к себе в контору сейчас?

Теперь под ее красноречивым взглядом стушевался Филипп:

— Да, я… мне пора ехать, — поник он. Потом, оживившись, добавил: — Я позвоню.

— Звоните нам, мистер Петри, — нерешительно предложила Мюриэл и продиктовала ему номер.

— Спасибо, мисс Уэстли. — Он с благодарностью посмотрел на Мюриэл. — Чао, Дэйзи.

— Чао, старина.

Когда Филипп ушел, Мюриэл вновь принялась сбивчиво извиняться за вторжение, но Дэйзи весело оборвала ее, сказав:

— Вы, наоборот, меня спасли. Филипп принялся бы надо мной подтрунивать. Ему не нравится Алек Флетчер, а поскольку Филипп был лучшим другом моего брата, он чувствует себя чуть ли не обязанным наставлять меня на путь истинный. Не ожидала, что вы уже дома. Разве дознание закончилось?

— Да, все прошло очень быстро. Я думала, мистер Флетчер расскажет обо всем, что удалось выяснить, но он всего лишь попросил продлить срок дознания. А я сказала, что это действительно Бетси — мне разрешили сходить на опознание вместо бедного Роджера, и доктор подтвердил, что она… мертва. Отец в ярости, потому что коронер не разрешил пока ее похоронить.

— Странно, — задумчиво сказала Дэйзи. — Значит, завтра похороны не состоятся?

— Отец решил провести заупокойную службу в местном приходе, а миссис Кокрейн великодушно взяла на себя организацию поминального обеда. Потом родители вернутся домой, а бедную Бетси позже похоронят на церковном кладбище. Только представьте: вернуться насовсем туда, откуда она так рада была сбежать?!

— Нет, ее дух, скорее всего, будет бродить в Альберт-холле. О, Мюриэл, простите!

В ответ на это бестактное замечание подруги, как ни странно, Мюриэл улыбнулась:

— Надеюсь она не будет срывать концерты ариями из «Реквиема». Я должна идти. А вы скоро придете?

— Работы еще на час или чуть больше. До ленча освобожусь.

— Вы даже представить себе не можете, как хорошо, что вы у нас. Если мистер Флетчер придет, направить его сюда? Он остановил меня в коридоре после дознания и попросил передать, что ему нужно поговорить с вами. А Роджеру нужно поговорить с ним. Он страшно расстроен из-за чего-то, а из-за чего — не говорит. — Мюриэл вздохнула: — Увидимся за ленчем.

Дэйзи удалилась в свой крошечный полутемный кабинет, где на изящном георгианском столике, привезенном из Фэр-акрс, ее ждала громоздкая, не первой молодости, пишущая машинка. Статья о Музее Виктории и Альберта была почти готова, когда в дверь снова позвонили.

На этот раз Дэйзи забыла взглянуть в зеркало. Как назло, за дверью стоял Алек, но вряд ли его заботило, попудрила она веснушки или нет.

— Мисс Уэстли сказала, вы работаете. Можете уделить мне минутку?

— Да, только закончу последний абзац, пока не забыла, что хотела написать. Пойдемте в мою каморку.

Алек стоял у окна, глядя на узкую полоску цветника на заднем дворе и кусты форзиции на фоне красных стен фотоателье, а Дэйзи допечатывала статью.

— Все, — объявила она, кладя последний листок к остальным. — Что случилось?

Алек повернулся к ней и сказал, усмехнувшись:

— Полагаю, ваша подруга мисс Фотерингэй будет счастлива узнать, что, вероятно, это был вообще не цианистый калий.

— Вот как? — изумилась Дэйзи. — Но доктора сказали, что симптомы… и запах миндаля?

— Я полный идиот, как сэр Бернард Спилсбери не преминул мне сообщить.

— Патологоанатом из министерства? Как он смеет!

— У него на то полное право. Я попросил провести повторное вскрытие, а он ответил, что уже слишком поздно искать то, что нужно. Какой-то там метгемоглобин, которого спустя несколько часов после смерти не остается. Я-то думал, что убийца положил яд в ратафию, чтобы из-за запаха никто ничего не понял, а на самом деле от ратафии по-любому пахло бы горьким миндалем.

— Доктора ведь заявили, что там был цианид!

— Поспешили с выводами, как и я. По меньшей мере, двое. Доктор Вудвард сказал мне, что схожие симптомы наблюдаются при передозировке одного сердечного лекарства. Дэйзи, вы не знаете, что за таблетки принимает Абернати? Никак не могу связаться с его врачом.

— Тринитрин. По-другому нитроглицерин, взрывчатое вещество, между прочим.

— Взрывчатое? Надо же! Не знаете, тринитрат глицерина не то же самое?

— Понятия не имею. А что?

— Просто интересно, — уклончиво ответил Алек.

— Доктор Вудвард говорил о тринитрине?

— Да. У кого, кроме Абернати, есть доступ к лекарству? И кроме мисс Уэстли, конечно.