Агата Кристи - Красный сигнал

- А? - Врач был искренне удивлен. - Как ты можешь это знать?

- Считайте это догадкой, сэр, прав я или не прав, но вы были там по своим профессиональным делам.

Сэр Алингтон шагал взад и вперед.

- Ты совершенно прав. Я, конечно, не мог сказать тебе этого сам, но, боюсь, скоро это станет известно всем.

Сердце Дермота сжалось.

- Вы имеете в виду, что уже приняли решение?

- Да. В этой семье есть сумасшедшие, со стороны матери. Очень, очень печально.

- Я не могу в это поверить, сэр.

- Понимаю, что не можешь. Для простого обывателя вряд ли есть какие-нибудь очевидные симптомы.

- А для специалиста?

- Совершенно ясно. В таком состоянии пациент должен быть изолирован как можно скорее.

- Боже мой, - выдохнул Дермот, - но вы же не можете посадить в сумасшедший дом человека просто так, ни с того ни с сего.

- Дорогой мой, больных изолируют, когда их пребывание на свободе становится опасным для общества.

- Неужели?..

- Увы! Опасность очень серьезна. По всей вероятности, это особая форма мании убийства. То же самое было у его матери.

Дермот отвернулся со стоном, закрыв лицо руками. Клер белоснежная, золотоволосая Клер!

- При настоящих обстоятельствах, - продолжал врач спокойно, - я считаю своим долгом предупредить тебя.

- Клер, - прошептал Дермот, - бедная моя Клер!

- Да, мы все должны ей сочувствовать. Внезапно Дермот выпрямился.

- Я не верю этому.

- Чему?

- Я не верю этому. Все знают, что врачи могут ошибаться. Даже очень большие специалисты.

- Дермот, дорогой, - выкрикнул сэр Алингтон сердито.

- Я говорю вам, что я этому не верю, а если это даже и так, то мне на это наплевать. Я люблю Клер. Если она захочет, я, увезу ее далеко, далеко, подальше от врачей, вмешивающихся в чужие дела. Я буду ее охранять, заботиться о ней, защищать ее своей любовью.

- Ты не сделаешь ничего подобного. Разве ты сошел с ума?

- И это говорите вы? - презрительно усмехнулся Дермот.

- Пойми меня, Дермот, - лицо сэра Алингтона сделалось красным от сдерживаемых эмоций, - если ты это сделаешь, это позор, конец. Я перестану оказывать тебе помощь и сделаю новое завещание - все свое состояние оставлю разным больницам.

- Делайте, что хотите, с вашими проклятыми деньгами, сказал Дермот, понизив голос, - я буду любить эту женщину.

- Женщину, которая...

- Только скажите еще одно слово против нее, и я, ей-Богу, убью вас! - крикнул Дермот.

Легкое позвякивание бокалов заставило их обернуться. Незамеченный во время горячего спора, вошел Джонсон с подносом. Его лицо было непроницаемым, как у хорошего слуги, но Дермота очень беспокоило, что он успел услышать.

- Больше ничего не надо, Джонсон, - сказал сэр Алингтон кратко. - Можете идти спать.

- Спасибо, сэр. Спокойной ночи, сэр.

Джонсон удалился.

Мужчины посмотрели друг на друга. Приход Джонсона охладил бурю.

- Дядя, - сказал Дермот, - я не должен был говорить с вами так. Я понимаю, что с вашей точки зрения вы совершенно правы. Но я люблю Клер Трент очень давно. Джек Трент - мой лучший друг, и это мешало мне даже обмолвиться Клер о своей любви. Но теперь это не имеет значения. Никакие финансовые обстоятельства не могут меня остановить. Я думаю, что мы сказали все, что можно было сказать. Спокойной ночи.

- Дермот...

- Право же, не стоит больше спорить. Спокойной ночи, дядя. Сожалею, но что поделаешь.

Он быстро вышел, затворив дверь. В передней было темно. Он миновал ее, открыл наружную дверь и, захлопнув ее за собой, оказался на улице.

Как раз у ближайшего дома освободилось такси. Дермот сел в него и поехал в Графтон-Галерею.

В дверях танцзала он на минуту задержался, голова его кружилась. Резкие звуки джаза, улыбающиеся женщины - он словно переступил порог другого мира.

Неужели ему все это приснилось? Нельзя было поверить, что этот мрачный разговор с дядей вообще мог произойти. Мимо проплыла Клер, словно лилия в своем белом с серебром платье, которое подчеркивало ее стройность. Она улыбнулась ему, лицо ее было спокойным и безмятежным. Конечно, все это ему приснилось.

Танец кончился. Вскоре она была рядом с ним, улыбаясь ему в лицо. Как во сне, он попросил ее на танец. Теперь она была в его руках. Резкие звуки джаза полились снова.

Он почувствовал, что она немного сникла.

- Устали? Может быть, остановимся?

- Если вы не возражаете. Не пойти ли нам куда-нибудь, где мы могли бы поговорить? Я хочу вам кое-что сказать.

Нет. Это был не сон. Он снова вернулся на землю. Неужели ее лицо могло казаться ему спокойным и безмятежным? В это мгновение оно было измучено беспокойством, ужасом. Что она знает?

Он нашел спокойный уголок, и они сели рядом.

- Ну вот, - сказал он с наигранной беззаботностью, - вы сказали, что хотели о чем-то поговорить.

- Да, - она опустила глаза, нервно перебирая оборку платья. - Это очень трудно... пожалуй.

- Скажите мне. Клер.

- Просто я хотела, чтобы вы... чтобы вы на время уехали.

Он был потрясен. Он ожидал чего угодно, но только не этого.

- Вы хотите, чтобы я уехал? Но почему?

- Честность прежде всего, правда? Я знаю, что вы джентльмен и мой друг. Я хочу, чтобы вы уехали, потому что... потому что я позволила себе полюбить вас.

- Клер!..

От ее слов он онемел, язык не слушался его.

- Пожалуйста, не думайте, что я настолько тщеславна, чтобы вообразить, что вы когда-нибудь в меня влюбитесь. Просто - я не очень счастлива и - ох! Я прошу вас уехать.

- Клер, разве вы не знаете, что вы мне понравились, страшно понравились, как только я вас увидел? Она подняла испуганные глаза.

- Я вам нравлюсь? Я вам давно нравлюсь?

- С самого начала.

- Ах! - вскрикнула она. - Зачем же вы мне не сказали этого? Тогда, когда я еще могла быть вашей! Почему вы говорите об атом сейчас, когда уже слишком поздно? Нет, я сошла с ума - я сама не понимаю, что я говорю. Я никогда не могла быть вашей.

- Клер, что вы имеете в виду? Почему теперь слишком поздно? Это... из-за моего дяди? Из-за того, что он знает?

Она молча кивнула. Слезы текли по ее лицу.

- Послушайте, Клер, не думайте об этом. Мы поедем далеко, к Южному морю, на острова, похожие на зеленые изумруды. Вы будете там счастливы. А я буду заботиться о вас... Вы всегда будете в безопасности.

Его руки обняли ее. Он привлек ее к себе и почувствовал, как она дрожит от его прикосновения. Вдруг она освободилась.

- Нет, пожалуйста, не надо. Неужели вы не видите, что это невозможно? Это было бы ужасно, ужасно, ужасно... Все время я старалась быть хорошей, а теперь... это было бы ужасно!

Он колебался, озадаченный ее словами. Она смотрела на него умоляюще.

- Ну, пожалуйста, - сказала она, - я хочу быть хорошей...

Не говоря ни слова, Дермот поднялся и вышел. В этот миг он был тронут и озадачен ее словами. Он пошел за шляпой и пальто, и столкнулся с Трентом.