Йорг Маурер - Убийственная лыжня

Свежевырытая могила, яма для захоронения после обеда. Вонг заглянул вниз в глубину — примерно три метра. Рядом с открытой могилой лежал большой деревянный помост, на котором была свежая земля. Вонг встал на колени за могильным камнем. Эта полицейская не сможет позвать на помощь по радио, об этом он позаботился, можно также предполагать, что ее коллеги, зажатые в плотной толпе пришедших на похороны, ничего не узнали о его нападении. Он видел, как она подкрадывается, одна, с обнаженным пистолетом, оглядываясь по всем сторонам. Она подходила ближе.

Первый удар выбил пистолет из ее руки. Второй удар попал ей в подколенные впадины, это был целенаправленный удар ногой. Николь оступилась, попыталась удержаться, но Вонг бросил ее на жесткий гравий. Он схватил ее за ноги, она барахталась, пытаясь сбросить его. Тяжелый бронежилет мешал ей, раненая рука жутко болела. Вонг потянул ее к открытой могиле и толкнул вперед головой в яму. Не успев собраться с силами, она уже почувствовала, как на нее сыпется земля.

Вонг поднял лежащий сбоку помост вверх, пока тяжелый, глинистый гумус полностью не ссыпался в яму. Затем взял пистолет Николь и спрятал на себе. Он наконец хотел исчезнуть. Но ему пришлось снова спрятаться за могильным камнем, так как двое посетителей кладбища шли по гравийной дорожке.

— О, смотри-ка, — сказал полный мужчина к глуховатой женщине, и оба остановились у могилы Николь. — Старого Эгона Фетцера они, кажется, уже похоронили.

— А?

— СТАРОГО ЭГОНА ФЕТЦЕРА ОНИ, КАЖЕТСЯ, УЖЕ ПОХОРОНИЛИ.

— Я думала, похороны только сегодня после обеда!

— Да, я тоже так думал.

— А?

Ханс-Йохен Беккер был таким человеком, у которого всегда был план Б в кармане. На тот случай, если микрофон откажет, если кабель отойдет или будет поврежден при столкновении, Беккер вмонтировал в каждый передающий микрофон сигнал пеленгатора, он приобрел карту кладбища и окружающей местности и сосканировал ее в компьютер. На экране он мог следить за движениями сотрудников. Когда зеленый сигнал у Николь перескочил на красный, когда было слышно только шуршание, он поднял по тревоге Еннервайна. Тот мчался, получая указания Ханс-Йохена Беккера в ухо, между могил, вдоль переплетающихся гравийных дорожек. Людвиг Штенгеле и Мария Шмальфус, пыхтя, бежали за ним.

— А сейчас резко направо, мимо колодца, затем снова направо!

Но потом у Еннервайна чуть не остановилось сердце — на гравийной дорожке он увидел темно-красный след крови, через несколько метров еще пятно, что указывало на то, что у бегущего повреждена артерия, при этом кровь вытекала ритмичными толчками. Еннервайн очень надеялся, что это была кровь преследуемого, а не кровь преследующей.

— Будьте сейчас внимательны! — услышал он крик в наушник. — Следующая боковая дорожка справа, в самом начале.

Еннервайн притормозил и заглянул за угол. Там перед могилой стояли два человека. Он не видел людей спереди, но он был уверен, что описание Николь не подходило ни к одному их них. Потом Еннервайн увидел человека, притаившегося за могильным камнем.

Он сошел с гравийной дорожки и пошел дальше по траве, чтобы до минимума ограничить предательский шум шагов. След крови тоже вел сюда в траву, но вскоре потерялся, и больше его уже не было заметно. Еннервайн крался, согнувшись, за надгробными камнями, пока снова не увидел маленького, темноволосого человека. Тот повернулся к нему спиной и все еще сидел, скорчившись, на земле. Еннервайн прыгнул. С криком бросился он на него, выбил у него пистолет и заломил руки за спину. Коленом он прижал его к земле. Вонг отчаянно сопротивлялся, и только с помощью подоспевших Штенгеле и Марии Еннервайн смог надеть наручники.

— А где Николь?! — закричала Мария.

Никакого ответа.

— Где женщина!? — зарычал Штенгеле и грубо схватил Вонга за шиворот.

— Она должна стоять прямо около вас, — орал Беккер в микрофон, и его голос срывался. — Прямо среди вас. Ну это же невозможно!

Еннервайн застонал, когда его взгляд упал на свеженасыпанную землю. Для двух зрителей, толстяка и глуховатой женщины, это уже была совершенно запутанная картина: двое тяжело дышащих мужчин и одна столь же уставшая женщина, приковав маленького китайца наручниками к литому железному кресту соседней могилы, подскочили к могиле старого Эгона Фетцера и как ненормальные начали рыть, голыми руками, лопатами и инструментами, которые нашлись за другими надгробными камнями.

— Что вы делаете? — спросил толстяк.

— Полицейский рейд, — закричал Еннервайн.

— Что здесь происходит? — спросила глуховатая женщина.

— МОЖЕТ БЫТЬ, ЭКСГУМАЦИЯ! — закричал ей толстяк в ухо.

— А?

— ПОЛИЦЕЙСКИЙ РЕЙД!

— Все, с меня достаточно, надоели мне эти халтурщики!

Свобода выключил радиоприемник и взял себе еще порцию «Шмаррен по-королевски» на десерт.

— А что с нашим маленьким специалистом по конфликтам? — спросил Игнац Грасеггер с ухмылкой.

— И это правда, — сказал Свобода. — Их никак нельзя оставлять одних. А теперь еще одно убийство! Насилием же ничего не добьешься!

— О ком ты говоришь? — спросила Урзель. — Об этих из Чаояня? С ними я так и так не стала бы связываться. Они мне с самого начала показались подозрительными.

Свобода набрал номер телефона.

— Между горами и рощей… — сказала женщина на другом конце провода.

— …находится моя родина Верденфельц, — добавил Свобода быстро. Он был зол. Он был взбешен.

— Чтобы быть кратким, — пролаял он в телефон, — я слышал новости по радио. Дело становится для меня слишком рискованным. Завтра приезжает Рогге. Я подготовил отвлекающий спектакль, таким образом, выполнил поручение. Остальное ваше дело. Я выхожу из игры.

Свобода захлопнул телефон.

— Тупица китайская, — выругался он.

Шан тоже захлопнула телефон и убрала его. Ладно, ну и не надо. Им и без того этот действующий на нервы австриец уже не нужен. Они сами возьмут дело в руки. Она сейчас не выглядела похожей на China Blue, скорее наоборот. На ней был свободный тренировочный костюм, она бросила на плечи маленький рюкзак и проворно пустилась по городку. Вскоре она стояла перед домом, который искала. Она осторожно прокралась вокруг крестьянского двора, делая вид, будто любуется настенной росписью и крестьянскими фресками, умными изречениями. Она достала путеводитель и рассматривала все так, будто бы изучает искусствоведение на третьем курсе. При этом она украдкой оглядывалась. Шан успокоилась, так как этот задний двор плохо просматривался из окружающих домов, он находился примерно посредине в зелени. К тому же вся полицейская команда наверняка была на похоронах цитриста Беппи. На задней стороне дома была сложена куча дров, и Шан взобралась на них. Пружинисто подтянувшись на руках, она вскоре оказалась на маленьком балконе. Через несколько шагов она уже могла через окно заглянуть в заваленную всякими вещами комнату. Шан собиралась обыскать квартиру предполагаемого Симулянта, пока Вонг подкарауливает его на похоронах. Шан и Вонг были уверены, что их надоедливый соперник пошел на похороны, хотя бы уже из-за того, чтобы не бросаться в глаза. Насколько же велико было удивление Шан, когда она увидела внутри, в заставленной комнате, сидевшего мужчину, к которому полностью подходило описание, данное Свободой. Тем лучше. Тогда она может сразу же взяться за него. Шан достала из рюкзака лыжную маску, надела ее на лицо и начала открывать окно.