Патриция Вентворт - Убийство в Леттер-Энде. Приют пилигрима (сборник)

Они дошли до середины ворот конюшни, когда сзади раздался звук торопливых шагов. Оглянувшись, они увидели раскрасневшуюся Лону Дэй.

– Капитан Пилгрим!

Он остановился, опершись на трость.

– Прошу вас, идите домой, Лона. Мне надо повидать мисс Фрейн. Я скоро вернусь.

Она в изумлении уставилась на него.

– Я увидела вас из окна мисс Джанетты и не поверила своим глазам. Вам нельзя этого делать, вы не выдержите. Прошу вас, возвращайтесь, очень вас прошу! Джуди, вам не следовало это допускать – вы очень, очень плохо поступили.

– Оставьте в покое Джуди. Мои действия не имеют к ней никакого отношения, и я буду вам весьма обязан, если вы прекратите эту безобразную уличную сцену. Я скоро вернусь. – Он повернулся и пошел дальше.

Постояв мгновение на месте, Лона решила вернуться в дом. Действительно, от уличной сцены не было никакой пользы. Она огляделась. Никогда не знаешь, кто может выглянуть из окон этих деревенских домиков. В деревне найдут о чем посплетничать и без этого. Все подумают, что она выбежала вслед за Пилгримом, чтобы что-то ему сказать.

Лесли Фрейн была безмерно удивлена, когда пожилая горничная, открыв дверь, объявила:

– Капитан Пилгрим.

Она вышла в прихожую, протянув руки ему навстречу:

– Джером, дорогой мой, я просто восхищена вами!

В прихожей капитан Пилгрим снял пальто и шляпу, прислонил к стулу трость и пожал протянутую руку мисс Фрейн.

– Давайте присядем, Лес, вот здесь, на диван.

Когда они сели, Лесли посмотрела на Джерома с серьезным интересом.

– Дорогая моя, я пришел вам кое-что сказать.

Лесли Фрейн немного побледнела.

– В чем дело, Джером? Мне звонила мисс Колумба и рассказала о Джеке.

– Я расскажу вам не о Джеке, дорогая мисс Фрейн.

Джером все еще держал ее за руки, и она чувствовала, что он сдавил их сильнее. Затем он тихо произнес:

– Это касается Генри…

– Да, я слушаю вас. – Она высвободила руки и внимательно посмотрела на них, потом сказала: – Он мертв.

– Да, моя дорогая.

Прошло не меньше минуты, прежде чем она снова заговорила:

– Расскажите мне все.

– Лес, он умер уже очень давно.

– Когда?

– Три года назад.

Она посмотрела на Джерома, затаив дыхание.

– Он умер той ночью?

– Да.

– Как это случилось?

– Лес, вы храбрая женщина…

– Говорите, – перебила она его.

– Его убили. Полицейские думают, что его ударили ножом в спину.

– О-о-о… – Лесли Фрейн испустила долгий тяжкий вздох.

– Сегодня нашли его тело. Марч обыскал подвал. Генри был там, в маленьком погребке, в дальнем конце, за грудой старой мебели.

Он снова взял ее за руки, и она не стала противиться.

– Значит, все это время… О, Джером!

Они надолго замолчали. А когда снова были готовы заговорить, кто-то постучал в дверь. Лесли встала и вышла из комнаты. Джером не понял, с кем она говорила и что говорил пришедший, но слышал безмятежный голос Лесли, отвечавшей обычным спокойным тоном:

– Нет, сейчас я не могу прийти, у меня капитан Пилгрим… Скажите ей, что этого делать не надо, это сильно меня разочарует. Скажите, чтобы она помнила свое обещание.

Она закрыла входную дверь и вернулась к Пилгриму.

– Джером, кто это сделал?

– Я не знаю.

– Кто мог это сделать? Не могу даже вообразить. Я сейчас не могу ни думать, ни чувствовать. Это такое, такое… потрясение. Кажется, это просто невозможно. Я подозревала, что он умер, долго об этом думала, но не могла себе даже представить, что его могли вот так убить.

– Бедняжка!

Она жестко посмотрела ему в глаза.

– Нет, не надо так сильно меня жалеть. Все не так просто. Я скажу вам откровенно – я не собиралась выходить за него замуж.

– Не собирались?

– Нет, кое-что произошло – сейчас это не имеет никакого значения, – и я не могла делать вид, будто ничего не случилось. Я бы сказала ему об этом, если бы он пришел, но он не пришел.

– Кто-нибудь знает об этом?

– Нет.

– Значит, я буду хранить это при себе.

– Я посмотрю, как мне поступить. Если смогу, то я ничего не стану рассказывать, но полиция начнет задавать вопросы, а мне не хочется лгать.

– Но три года назад вы говорили полицейским, что размолвка между вами была пустяковой.

– Сама по себе она и была пустяковой. Но потом случилось еще кое-что, и я почувствовала, что не смогу. Когда Генри позвонил и сказал, что придет, я приняла решение разорвать нашу помолвку. Но потом, когда он исчез и дело было предано огласке, я подумала, что не стоит усугублять ситуацию. Я ведь не порвала с Генри – он не знал, что я собиралась это сделать, и, поэтому мое решение никак не могло повлиять на его исчезновение. Мое решение так и осталось при мне. Я не рассказывала об этом никому, кроме вас.

Фрэнк Эббот приехал на следующий день. Около получаса он совещался за закрытыми дверями с Марчем и мисс Сильвер, а затем полицейские послали за Роббинсом. Он пришел. В его внешности не было заметно ничего необычного – те же неприметные черты, болезненный цвет лица, отсутствие каких-либо особых эмоций.

Фрэнк достал блокнот и принялся записывать, как только начался допрос.

– Вам известно, что вчера в подвале был найден труп?

– Да, сэр.

– Вам известно, чей это труп?

– Полагаю, сэр, что это труп мистера Генри. – Роббинс откашлялся. – Это было сильное потрясение для всех нас.

– Что позволило вам предположить, что было обнаружено тело именно мистера Генри Клейтона?

– Об этом говорили все, сэр.

– Я спросил, что позволило именно вам это предположить.

– Я не могу это объяснить – это просто пришло мне в голову.

– Вы услышали, что в подвале нашли труп, и сразу подумали, что это тело мистера Клейтона?

– Да, сэр.

– Почему?

В лице Роббинса ничего не изменилось, когда он ответил:

– Мне всегда казалось странным его исчезновение – он пропал, и никто больше о нем не слышал. Я всегда – невольно – думал, что он мертв.

– Кто сказал вам о том, что найден труп?

– Я слышал, как об этом говорили двое полицейских.

– И вы сразу сказали об этом жене?

– Мы оба слышали этот разговор.

Марч сидел за столом, Эббот писал, а мисс Сильвер безмятежно вязала. Роббинс, неохотно севший на предложенный ему стул, сидел неестественно выпрямившись – словно проглотил шомпол. Белая льняная рубашка резко контрастировала с темно-землистым цветом лица и почти черными волосами, обильно помеченными сединой.

«Какое странное лицо, – подумал Марч. – Интересно, какие мысли прячутся за его фасадом?» Вслух он произнес другое:

– В разговоре с женой вы произнесли фразу: «Он получил по заслугам»?

– Зачем бы я стал это говорить?

– Ваша жена передала эту вашу фразу мисс Элиот.

– Миссис Роббинс была страшно расстроена, сэр. Она знала мистера Генри еще мальчиком. Мне неизвестно, что она сказала мисс Элиот, но она была в такой истерике, что могла наговорить все, что угодно.