Кристианна Брэнд - Зеленый – цвет опасности

Она стояла с сумкой в одной руке и крохотным пузырьком в другой.

Но морфий, который был там всего десять минут назад, исчез.

Трое мужчин медленно возвращались на ужин в столовую.

– Не нравится мне оставлять девушек там одних, – сказал Мун, бредя между ними и не поднимая глаз от земли. – Ни в чем нельзя быть уверенным. Да и потом этот морфий…

– Два грана убийца взял из шкафа в операционной.

– И теперь у него два с четвертью.

– Думаете, два с четвертью – уже смертельно?

– Вполне может быть, – сказал Мун, качая головой.

– Не понимаю, зачем кому-то убивать их… Ладно, – Иден пожал плечами, – что толку гадать? Кто-то ведь хотел убить Фредерику без всяких на то причин, и если это сумасшедший, то он вполне может попробовать убить кого-то еще. А я думаю, он действительно псих.

– Все убийцы немного психи, – сказал Мун. И неожиданно добавил: – Я знаю, я сам однажды едва не убил человека.

Барнс посмотрел на старика с нежностью.

– Честно говоря, не могу представить вас убийцей.

Майор Мун с ними распрощался и вошел в общежитие.

– Ну, он-то невиновен, – произнес Иден, глядя ему вслед.

– Если бы это был детективный роман, убийцей точно оказался бы Мун, – сказал Барнс. – Писатели всегда выбирают добродушного пожилого джентльмена, поскольку на него никто не подумает.

– Теперь писатели стали умнее, знают, что читатель ожидает от них подобного хода, и чем благороднее и бескорыстнее персонаж, тем больше его надо подозревать.

– Похоже, развитие детективных романов вернулось к исходному состоянию, – улыбнулся Барнс. – Пожилые джентльмены и паралитики в инвалидных креслах вновь стали главными подозреваемыми, поскольку читатель не ожидает, что автор выберет самый банальный вариант. Увы, у нас тут не роман, и убийца, конечно же, не Мун.

– Тогда остаемся мы с тобой и три девушки, – сказал Иден, усмехаясь. – Богатый выбор.

Барнс сжал кулаки в карманах шинели.

– Я в это ни за что не поверю.

– Кокрилл с тобой не согласится, старина… Думаю, ты предпочел бы, чтобы это оказался я, – произнес Иден, краем глаза поглядывая на собеседника. – Методом исключения, я имею в виду. Не могу представить тебя в роли убийцы.

– Большое спасибо. – Барнс пожал плечами. – Даже если оставить в стороне твои догадки, какой мне смысл убивать Хиггинса?

– Ну, на этот счет мне ничего не известно, – ответил Иден, по-прежнему усмехаясь. – К примеру, он узнал в тебе убийцу дочери брата жены его троюродного кузена?

Лицо Барнса окаменело.

– Да, мне сказали, что ты говорил об этом с Хиггинсом.

– Говорил. Полчаса убеждал старого дурака, что ты не виноват в ее смерти, а если он начнет распускать сплетни, у него будут неприятности. Запугал беднягу до полусмерти. Я хотел рассказать тебе об этом, но на следующий день старикан откинул копыта, и я забыл.

Барнс внимательно посмотрел на него:

– Сестра Бейтс говорила совсем другое.

Иден удивился:

– Мэрион Бейтс? Откуда ей было знать, о чем мы разговаривали?

– Она ждала тебя в коридоре.

– Тогда она тем более не могла нас слышать. Надеюсь, ты не поверил ее небылицам, старина?

– Нет – после того, как все обдумал, – честно признался Барни.

Женщина-полицейский просидела всю ночь у камина в гостиной коттеджа. Когда Эстер, страдая от бессонницы, встала за аспирином, она, перепрыгивая через три ступеньки, взбежала по лестнице.

– Вам что-нибудь надо?

– Таблетку аспирина, – ответила Эстер, стоя рядом с туалетным столиком.

– Понятно. Сейчас.

Женщина достала маленькую трубочку из ящика, осмотрела ее, неохотно выдала две таблетки и налила в стакан воды из-под крана в ванной.

– Надо совершить убийство, чтобы к вам приставили прислугу, – задумчиво сказала Фредди, наблюдая за ними со своей кровати.

– Это ради вашей же безопасности, – неприязненно ответила женщина-полицейский и вновь удалилась вниз.

Женщину-полицейского звали мисс Тайн.

– Не знаю, как насчет тайн, но лучше бы она убралась отсюда как можно скорее, – сердито сказала Вудс после того, как провела целый день под ее неусыпным наблюдением.

– Это ради вашей же безопасности, – сказала Фредерика, изображая мисс Тайн.

За Муном, Барнсом и Иденом присматривал джентльмен по фамилии Хочинс, и «обитатели лепрозория», как окрестила их Вудс, развлекались тем, что норовили устроить любовный роман между Тайн и Хочинсом.

– Увы, мистер Хочинс не хочет-с, – грустно подвела итог Вудс после целого вечера, проведенного в бесплодных усилиях.

– Дорогая, твои каламбуры омерзительны, – сказала Фредерика.

Они бесконечно играли в карты, придумывая по ходу новые правила. Мисс Тайн и констебль Хочинс по очереди следили за происходящим, и если кто-нибудь пытался по какой-то причине отлучиться, они торжественно сопровождали его, будь то с целью проследить за тем, что он будет делать, или оградить от неведомой опасности. Фредерика и Вудс устраивали забаву: неожиданно разбегались в противоположных направлениях и смотрели, как охранник мечется в нерешительности, за которой из них гнаться. Во время дежурства мисс Тайн джентльмены завели привычку прерывать игру, заявляя, что им необходимо срочно помыть руки. Было жалко смотреть, как она с несчастным видом стоит у дверей мужского туалета.

Ситуация начинала действовать на нервы. Можно относиться к происходящему как к шутке, но ведь кто-то действительно совершил эти убийства. Мужчины поневоле ходили есть в столовую, стараясь не обращать внимания на отчаянные усилия окружающих «держаться как ни в чем не бывало». Девушки сидели буквально друг у друга на голове в маленьком домике, периодически устраивая вылазки в столовую за своими порциями в сопровождении мисс Тайн, которая становилась все более и более навязчивой.

– Измотайте их, – требовал Кокрилл от мисс Тайн и ее коллеги мисс Брок. – Ни на секунду не оставляйте одних. Действуйте им на нервы. Доведите их до безумия.

Мисс Тайн и мисс Брок беспрекословно повиновались. Вудс больше не каламбурила.

На следующий вечер Кокрилл сам заглянул в коттедж, чтобы усилить агонию своих жертв. Увидев, как к нему повернулось шесть бледных лиц, на которых промелькнул луч надежды, сменившийся при виде его мрачного лица выражением отчаяния, он почувствовал себя чудовищем. Каждый из подозреваемых пытался скрыть свое раздражение и не вымещать его на невинных жертвах… Невинные жертвы! Их постоянно мучили сомнения. Они не могли смотреть друг на друга. Кто-то ведь совершил эти убийства. Один из них убийца. Они объединялись в группы – слегка недружественные, чуть подозрительные, едва заметно неприязненные. Фредди устраивала представления Джарвису, Вуди надоели они оба, Барни обижался, Джарвис злился и негодовал. Эстер, казалось, вот-вот упадет в обморок. Мун, провожавший каждое движение Эстер преданным собачьим взглядом голубых глаз, нелепой старческой любовью раздражал всех. То, что раньше казалось им трогательной привязанностью, теперь воспринималось как «бес в ребро». На Кокрилла обрушивался поток жалоб.