Энн Перри - Грехи волка

– Тревожится? – Фэррелайн выглядел растерянным. – Из-за чего? Неужели о ней не могут как следует позаботиться? Мне казалось, что они – люди приличные, с положением. Так мне говорил молодой Коннел.

– С положением? Мердоки? – насмешливо проговорила жена его брата, вскинув седые брови, что придало ее лицу удивленное выражение. – Не говори чепухи, дорогой! Они же из Глазго! Ни один серьезный человек о них и не слыхал.

– В Глазго их знают, – тут же откликнулась Дейрдра. – Элестер говорит, что они люди известные и очень богаты.

Айлиш с улыбкой взглянула на Гектора и вновь опустила глаза.

– Мама сказала: ни один серьезный человек, – спокойно заметила она. – Очевидно, жители Глазго к ним не относятся. Не так ли, мама?

Мэри вспыхнула, но не уступила:

– Большинство из них, хотя, быть может, и не все. Думаю, в северных районах там встречаются вполне приличные люди.

– Конечно, – улыбнулась миссис Файф, не поднимая глаз от тарелки.

Майор же нахмурился:

– Почему бы в таком случае ей не приехать рожать сюда? Тогда все мы могли бы о ней заботиться. Если в Глазго нет серьезных людей, что ей делать в Лондоне? – Продемонстрировав этот образчик оригинальной логики, он обернулся к своей невестке, расстроенный и чуть ли не сердитый. – Ты бы осталась дома, а Гризельда приехала сюда. По крайней мере, ее ребенок родился бы в Шотландии. Почему этот… как его… – Наморщив лоб, он обернулся к Уне. – Как зовут этого?..

– Коннел Мердок, – подсказала та.

– Вот-вот, – согласился ее дядя, – правильно. Почему этот Колин Мердок…

– Коннел, дядя Гектор, – вновь поправила его миссис Макайвор.

– Что? – Фэррелайн окончательно запутался. – Что ты хочешь сказать? Почему все меня постоянно перебивают, а сами повторяют то же, что говорил я?!

– Выпей воды. – Уна пододвинула ему стакан. Но майор, даже не взглянув на него, снова отхлебнул глоток вина. Продолжать разговор он не стал, и у Эстер создалось впечатление, будто пожилой джентльмен просто забыл, что намеревался сказать.

– Квинлен говорит, что собираются возобновить дело Гэлбрейта, – в полной тишине произнесла Дейрдра, но тут же умолкла, словно решив сменить тему.

– Квинлен – это муж Айлиш, – пояснила Уна, обращаясь к мисс Лэттерли. – Но он никак не связан с юриспруденцией, поэтому я не знаю, насколько достоверны его сведения. Скорее всего, это просто слухи.

Эстер ожидала, что миссис Файф заступится за мужа – будет настаивать на его правоте или опровергать его причастность к распространению слухов. Но та молчала.

Гектор покачал головой:

– Элестеру будет неприятно, – мрачно заметил он.

– Всем будет неприятно. – Мэри нахмурилась, явно расстроенная. – Я полагала, с этим покончено.

– Надеюсь, так и есть, – уверенно заявила миссис Макайвор. – Не думайте об этом, мама. Все это – досужая болтовня. Ничего из этого не выйдет, и все утихнет само собой.

Старая леди угрюмо взглянула на нее, но ничего не сказала.

– Мне все-таки хотелось бы, чтобы ты не ездила в Лондон, – проговорил Гектор как бы в пространство. Вид у него был расстроенный, словно речь шла об обиде, нанесенной лично ему.

– Это же всего на несколько дней, дорогой, – с неожиданной мягкостью обратилась к нему Мэри. – Ей нужна поддержка. Знаешь, она действительно очень обеспокоена.

– Не понимаю, чем, – покачал головой ее деверь. – Полная чепуха! Кто такие эти Манроу? Разве они не в состоянии о ней позаботиться? Неужели Колин Манроу не может найти врача?

– Мердок. – Уна нетерпеливо скривила губы. – Коннел Мердок. Конечно, он может найти и врача, и акушерок. Но речь идет о желании Гризельды. И уезжает мама всего на неделю.

Гектор налил себе еще вина и ничего не ответил.

– В деле Гэлбрейта появились какие-нибудь новые данные? – нахмурившись, обернулась Мэри к Дейрдре.

– Элестер мне об этом ничего не говорил. – Молодая женщина, казалось, была удивлена. – Или говорил, а я забыла. Мне помнится, он считал, что в деле нет достаточных доказательств, и потому прекратил его. Не так ли?

– Так и было, – уверенно отозвалась миссис Макайвор. – Об этом болтают, потому что, если бы такого человека, как Гэлбрейт, посадили в тюрьму, был бы грандиозный скандал. Всегда найдутся люди, завидующие человеку с таким положением. Вот они и чешут языки, даже когда для этого нет никаких оснований. Бедняге пришлось уехать из Эдинбурга. Казалось бы, хватит и этого!

Мать взглянула на нее, словно собираясь что-то сказать, но раздумала и вновь опустила глаза. Никто не прибавил ни слова. До конца трапезы разговор ограничивался лишь случайными репликами. Когда ланч был окончен, Уна предложила Эстер отдохнуть несколько часов перед отправлением в обратный путь – подняться в отведенную ей спальню, если она пожелает.

Лэттерли с признательностью приняла это предложение. На лестнице она вновь столкнулась с Гектором Фэррелайном, который стоял, грузно привалившись к перилам. Лицо у него было печальным и в то же время сердитым. Он не отрывал глаз от висящего на противоположной стене портрета. Медичка остановилась на площадке у него за спиной.

– Очень хорош, не правда ли? – поделилась она своим впечатлением.

– Хорош? – Майор резко обернулся. – О да, очень хорош! Он был красавец, наш Хэмиш. Воображал себя идеальным мужчиной. – С тем же выражением лица и не двигаясь с места, он лишь сильнее навалился на перила, наполовину перевесившись через них.

– Я имела в виду портрет, – уточнила девушка. – Самого мистера Фэррелайна я, конечно, не знала и судить о нем не могу.

– Хэмиша? Моего братца Хэмиша? Разумеется, не знали. Он уже восемь лет как умер. Впрочем, пока эта штука тут висит, он вроде как бы все еще жив. Превратился в мумию и всегда с нами. Я бы воздвиг над ним пирамиду. Великолепная мысль! Миллион тонн гранита! Надгробная гора! – Старый джентльмен медленно сполз по перилам и уселся на ступеньку, вытянув ноги поперек лестницы и загородив Эстер дорогу. Потом он усмехнулся. – Нет, два миллиона! Как выглядит миллион тонн камней, мисс… мисс… – Он взглянул на нее широко открытыми мутными глазами.

– Лэттерли, – подсказала она. Мужчина помотал головой:

– Что вы хотите этим сказать, барышня? Миллион тонн – всегда миллион тонн. Летом ли, зимой ли… в любое время года. – Он подмигнул ей.

– Меня зовут Эстер Лэттерли, – внятно проговорила сиделка.

– Очень приятно. А я – Гектор Фэррелайн. – Старик сделал попытку поклониться и сполз еще на ступеньку ниже, при этом стукнув собеседницу по щиколотке.

– Очень приятно, мистер Фэррелайн. – Она отступила на шаг.

– Видели когда-нибудь египетские пирамиды?

– Нет. Я никогда не бывала в Египте.

– Надо съездить. Там очень интересно. – Гектор несколько раз покивал головой, и сиделка испугалась, что он сползет еще ниже.