Энн Перри - Грехи волка

– Что вы намерены сказать? – обратилась к нему мисс Лэттерли.

– Не знаю, – буркнул он. – Тут нет точных предписаний: это не лекарство.

– Лекарство тоже дают не точно по рецепту, – возразила девушка. – Вы следите за состоянием больного и поступаете так, как считаете наиболее полезным.

– Не придирайтесь!

– Если не знаете, решайте побыстрее, – заметила Эстер. – Уна будет здесь через минуту, если только не предпочтет передать, что не может вас принять.

Сыщик повернулся к ней спиной, но никуда не ушел. Больше всего его злило, что сиделка была права. Сильные переживания нескольких последних недель выбили его из колеи. Уильяма бесило, что он перестал управлять своими чувствами. Гнев пробудил в его уме яркие мучительные воспоминания о пережитых растерянности и страхе. Предпочел бы он не будить и другое, еще свежее, воспоминание – о том, насколько реальной была возможность их поражения. Мысль, что Эстер была всего на волосок от смерти, приводила Монка в смятение, которое он старался побороть. Если бы этого удалось на какое-то время добиться, он мог бы воскресить другие – давно утраченные – воспоминания.

Медсестра больше не прерывала его размышлений до возвращения Мактира, сообщившего, что их примут в библиотеке. Кто именно, он не уточнил.

Когда, отворив дверь библиотеки, дворецкий доложил об их приходе, там уже находились все три оби-тательницы дома: бледная, как привидение, Айлиш с потемневшими от страха глазами, напряженная и несчастная и время от времени бросающая на миссис Файф тревожные взгляды Дейрдра и Уна – собранная, серьезная и как бы за что-то извиняющаяся. Именно она, шагнув навстречу гостям, первой поздоровалась сначала с Эстер, а потом с Уильямом. Как всегда, она не стала тратить слов даром:

– Мисс Лэттерли, никакие выражения раскаяния не достойны того, что вам пришлось выдержать, но поверьте, мы искренне сожалеем о случившемся и в той мере, в какой повинны в нем, приносим вам глубочайшие извинения.

Это прозвучало благородно, особенно если принять во внимание, что отныне обвинения явно падало на мужа миссис Макайвор.

Лицо Эстер сделалось несчастным, а Монк почувствовал, что его обдала волна непривычной жалости к Уне. Поступок Квинлена сулил ей впереди много трудностей.

Что бы ни чувствовала сиделка в эту минуту, она повела себя великодушно:

– У вас нет причин извиняться, миссис Макайвор. Вы находились под впечатлением от недавней потери, случившейся при таких страшных обстоятельствах. На мой взгляд, вы вели себя достойно и сдержанно. Я бы, наверное, так не смогла.

Губы Уны тронула слабая улыбка:

– Вы очень добры, мисс Лэттерли, добрее, чем, вероятно, была бы я… – ее улыбка на мгновение сделалась чуть шире, – … случись нам поменяться местами.

У Айлиш вырвался сдавленный возглас. Дейрдра обернулась к ней, но старшая из дам, словно ничего не заметив, продолжала, обращаясь теперь к сыщику:

– Здравствуйте, мистер Монк. Мактир ничего не сказал о цели вашего прихода. Или вы просто привели мисс Лэттерли, чтобы мы могли перед ней извиниться?

– Я пришла не ради извинений, – вмешалась Эстер прежде, чем ее спутник успел ответить, – а чтобы сказать, что очень полюбила вашу мать и что, несмотря на все случившееся после нашей последней встречи, ее кончина – для меня большое горе.

– Очень любезно с вашей стороны, мисс Лэттерли, – отозвалась миссис Макайвор. – Да, мама была замечательным человеком. Нам всем будет очень недоставать ее – и не только в семье.

Казалось, пришло время прощаться, а детектив так ничего и не спросил.

– Свои соболезнования я уже выражал. Давно, – отрывисто заговорил он. – Я пришел спросить, не могу ли я теперь помочь вам в связи с этим делом. Оно еще далеко не закончено, и полиция это так не оставит. Не может оставить.

– Помочь в расследовании в качестве сыщика? – Уна с любопытством подняла брови. – Помочь нам добиться еще одного вердикта с формулировкой «преступление не доказано»?

– А вы считаете мистера Макайвора виновным?

Задавать такой вопрос было рискованно. Наступило тяжелое молчание. Даже Эстер вздрогнула и прикусила губу. Было слышно только, как потрескивают угли в камине и где-то за окном лает собака.

– Нет! – наконец с рыданием в голосе проговорила Айлиш. – Конечно же, нет!

Но Уильям остался безжалостным:

– В таком случае вам придется доказать, что это сделал кто-то другой, или он займет место мисс Лэттерли на виселице.

– Монк! – не выдержала медсестра. – Ради всего святого…

– Вам не нравится правда? – усмехнулся тот. – Мне казалось, что вы сейчас меньше кого бы то ни было склонны прятать голову в песок.

Девушка не ответила. Сыщик почти физически ощущал то омерзение, которое вызывал у нее, но это его нисколько не трогало.

Бледный луч солнца, пробившись сквозь облака, упал на одну из книжных полок.

– Боюсь, вы правы, мистер Монк, – нехотя согласилась Уна, – хотя и выразились, быть может, чересчур откровенно. Власти не могут допустить, чтобы это дело осталось незавершенным. Никто из них еще не появлялся здесь, но, без сомнения, это всего лишь вопрос времени. Не сегодня, так завтра. Я не знаю больше никого, к кому мы могли бы обратиться за помощью в поисках истины. Конечно, в случае необходимости мы найдем адвокатов. Что бы вы считали нужным предпринять? – Она ни словом не обмолвилась о деньгах: это было бы вульгарно, а ее достаток позволял ей не тревожиться, что он запросит чересчур много.

Ответить на ее вопрос Уильям не мог. Ему истина была нужна лишь для того, чтобы раз и навсегда доказать всем, что виновна не Эстер, а единственной мыслимой альтернативой были члены семейства Фэррелайнов. Встретив взгляд хозяйки дома и увидев в нем глубоко скрытую усмешку, он осознал, что она понимает это не хуже него.

Айлиш беспокойно пошевелилась. Дейрдра бросила на нее быстрый взгляд.

– Выяснить, кто из вас это сделал, миссис Макайвор, – спокойно ответил детектив. – Давайте, по крайней мере, повесим виновного – или виновную. Или вы предпочитаете повесить того, кого удобнее вам?

У сиделки вырвался сдавленный негодующий стон.

Уна же осталась совершенно спокойной:

– Вас нельзя обвинить в том, что вы слишком взвешиваете свои слова, мистер Монк. Но вы правы: я предпочла бы, чтобы повесили виновного, даже если это мой муж или один из братьев. Как вы намерены действовать? Вам, вероятно, уже очень многое известно, и все же вы так и не пришли к какому-то заключению, иначе, без сомнения, давно бы об этом объявили – в интересах мисс Лэттерли.

У сыщика возникло ощущение, что его публично отшлепали. В который раз он почувствовал, как растет его уважение к этой даме. Она была не похожа на всех тех женщин, которых он встречал прежде. Да и из известных ему мужчин мало кто мог похвастаться таким холодным мужеством и спокойной находчивостью.