Майкл Иннес - Смерть в апартаментах ректора

Вчерашним вечером Додд достаточно много услышал о деле, чтобы сразу все понять.

– Пистолетный выстрел подстроили?

– Именно так.

Додд стоял лицом к камину. Казалось, он напряженно размышлял.

– Возможно, – произнес он, – мы сможем помочь.

Эплби улыбнулся.

– Вы опять проделали, как вы выражаетесь, грязную работу?

– Не я, а Келлетт. Добросовестный парень этот Келлетт. Нынче утром он еще раз осмотрел все вокруг.

– Ага! И опять когда я крепко спал. И что же Келлетт выяснил на сей раз?

– Келлетт, – серьезным тоном ответил Додд, – решил, что надо взглянуть на водостоки. Вы не поверите, как часто водостоки так или иначе фигурируют в делах. Так вот, он осматривал ливневый сток или что-то вроде того в Садовом сквере, когда обнаружил это.

Додд вынул из кармана перекрученный отрезок толстой проволоки.

– Келлетт обнаружил его закрученным именно вот так?

Додд утвердительно кивнул, после чего Эплби стал размышлять вслух:

– Едва ли что-то можно сделать таким коротким ершиком. Не знаю что…

– Обычно представляют себе разные инструменты вроде банника, вантуза и тому подобное. Так? – осторожно подсказал Додд.

– Обычно представляют себе, – скептически ответил Эплби, – водопроводчика, чистящего трубу или сток.

– И оставившего это в трубе?

– Водопроводчики всегда что-то оставляют, – ответил Эплби, вяло улыбнувшись. Его мысли витали далеко. И добавил: – Я, пожалуй, соглашусь, что водопроводчик не оставил бы ершик в стоке закрученным вот так.

– А как насчет того, чтобы послать его в Скотленд-Ярд для фотографического исследования?

Эплби изумленно уставился на Додда, а затем усмехнулся:

– Интересно, привезет ли ваш печальный сержант какие-либо новости? А пока мы с вами поговорим по душам с молодым обладателем фальшивых бакенбард.

– Который в Азии! – добавил инспектор Додд.

Мистера Рэнсома они нашли в его апартаментах в Суррейском дворике в разгар неприятного телефонного разговора с владельцем «Трех голубей». Да, он гость, уехавший прошлым вечером при странных обстоятельствах. Что он на самом деле мистер Рэнсом из колледжа Святого Антония. Что все в порядке. Что не случилось ничего серьезного. Что все дело в пари. Что он хочет, чтобы багаж выслали туда-то. Это были реплики Рэнсома. Однако упоминание моментально обретшего печальную известность колледжа Святого Антония в связи с этой явно выдуманной историей, очевидно, вызвало тревогу на другом конце провода. К моменту прихода блюстителей закона Рэнсом покраснел и начал фыркать. Однако он сразу же успокоился и принял их с каким-то бесхитростным радушием.

– Садитесь же, прошу вас! Ужасно извиняюсь насчет той ночи, следовало бы, конечно, принести вам извинения вчера вечером. Но в этой корзине было так чертовски неудобно, что я пришел в ярость и к тому же остался без ужина! Я вас сильно ушиб? Ужасно, просто ужасно. Полагаю, вам придется привлечь меня? Действительно ужасно. Тысяча извинений! Но в работе надо идти до конца. Так ведь? Ну, не до конца, не до убийства же, но если надо человека нейтрализовать, то да. Не так ли? На моем-то месте, а?

Словесный поток, казалось, лился из уст Рэнсома вполне искренне. Это был молодой человек с рыжеватыми волосами на узкой, вытянутой голове, склонный к раннему облысению и спонтанно жестикулировавший во время своей речи. Лишь по воле случая этому рассеянному субъекту удалось достаточно сильно ударить Эплби по затылку, и он уж никак не мог в одиночку спланировать увенчавшуюся успехом кражу. Довольно забавный образец темпераментного, не от мира сего ученого, сознательно подчеркивавшего и использовавшего все характерные черты этого «персонажа» – вот что представлял собой Рэнсом. «Или же, – осторожно подумал Эплби, – таковым Рэнсом хочет казаться окружающим». Заметив, что Додд вот-вот разразится грозной речью касательно нападения на своего коллегу, Эплби быстро вмешался:

– Сейчас мы не станем обсуждать этот незначительный инцидент, мистер Рэнсом. Нас куда более занимает смерть доктора Амплби, и я уверен, что вы осознаете незавидность своего положения. По вашему собственному признанию, в момент совершения убийства вы тайно и под чужим обличьем находились в непосредственной близости от колледжа. К тому же с убитым вы были не в самых дружеских отношениях.

Рэнсом пришел в смятение.

– Но разве Готт вам все не рассказал о краже, об алиби и прочем? И разве не все честно и без утайки? Без утайки, так сказать, в вашем деле, а?

– Ситуация очень простая, мистер Рэнсом. Вам надлежит аргументированно разъяснить ваши передвижения во вторник вечером с половины десятого до одиннадцати, если вы хотите снять с себя любые подозрения. То же относится к мистеру Готту и всем остальным.

– Господи! – воскликнул Рэнсом с почти детской непосредственностью. – Я-то думал, что всем ясно, что это окажется бедняга Хэвеленд. Разбросанные кости и все такое. А?

– Вы должны доказательно объяснить нам свои передвижения, по крайней мере, с вашей стороны это будет здравый и благоразумный шаг. Находящийся здесь инспектор Додд запишет любые показания, которые вы сочтете нужным дать. Со своей стороны должен вас уведомить, что любое ваше заявление может использоваться против вас как улика.

– Вот как! Но мне нужно время, чтобы все вспомнить. Так? – Рэнсом растерянно огляделся по сторонам. – А не лучше, если вы или ваш коллега станете задавать вопросы? По сути дела. А?

– Очень хорошо. Надо понимать, что вы приехали из «Трех голубей» во вторник вечером?

– Ну да, что-то в этом роде. После ужина. Автобусом с перекрестка. Прибыл ровно в половине одиннадцатого.

– Что вы делали в течение следующего часа, прежде чем попытались в половине двенадцатого осмотреть территорию колледжа?

Ответ Рэнсома последовал незамедлительно и сбил всех с толку:

– Я пытался рассчитать точный вес эвбейского таланта!

Тяжелое дыхание Додда, казалось, свидетельствовало о том, что совершается поползновение на незыблемый авторитет закона. Однако Эплби был само терпение.

– Эвбейского таланта, мистер Рэнсом?

– Ну да. Конечно, это совсем не моя область, однако эта мысль пришла мне в голову, когда я ехал в автобусе. Филипп Бёк, как вы помните, выводит соотношение позднего аттического таланта как 100 к 72, и тут-то я подумал, что… – Рэнсом растерянно умолк. – Хотя, послушайте… Не знаю, насколько вам это интересно…

– Мне это интересно ровно настолько, чтобы знать, где именно вы предавались подобным размышлениям.

– Где! Послушайте, а это важно? Хотя да, конечно. Ужасно извиняюсь, но я и вправду не помню. Я так увлекся, видите ли, так увлекся, что почти забыл об этой краже. И это, разумеется, было чрезвычайно важно. Помню, что пришлось бежать. Это доказывает вам, что все было очень увлекательно, поскольку мне ужасно хотелось получить назад свои материалы от этого старого урода… Интересно, где же я мог быть?