Глэдис Митчелл - Убийства в Солтмарше

— Лучше всего вначале устроить чаепитие, — предложила Дафни. — А то никого не затащишь, и бедной старушке будет страшно неловко.

Да, Дафни полна «молоком сердечных чувств», и оно может брызнуть из нее, как из проколотого кокоса, в самый неожиданный и неподходящий момент.

— Не волнуйтесь вы так, — деловито сказал Уильям. — Придут как миленькие, хотя бы тухлыми яйцами пошвыряться. Она уже беседовала с некоторыми по поводу того, как они воспитывают своих жутких отпрысков.

— Уильям! — одернула племянника миссис Куттс.

— Ну чего там, беседовала же! — не унимался он. — А на какую тему она собралась выступать?

— Вопрос, нечего и говорить, интересный, — слабо ответил я.

Миссис Куттс выпрямилась и опустила на стол чайник, из которого уже собиралась налить мне чаю.

— Вы же понимаете, — очень ядовито сказала она, — что отвечать придется вам.

Я не сразу понял и с обаятельной улыбкой переспросил:

— А?

— Да. Если эта женщина станет говорить на неделикатные темы, виноваты будете вы. Так что имейте в виду. — И, подняв чайник, она налила мне чаю чуть не через край.

— Ух ты, тетя, — Уильям вытаращил глаза, — с вами она тоже говорила о воспитании?

— Выйди из комнаты, Уильям! — прогремел Куттс.

Уильям, поспешно затолкав в рот остатки бутерброда, повиновался.

— Знаете ли, — начал я, — Вам не кажется… в смысле, по-моему, вы преувеличиваете, миссис Куттс. С чего бы ей говорить о чем-то особенном? И вообще миссис Брэдли, я уверен, никогда не будет говорить о том… о чем говорить не пристало.

Я опять попытался выдать обаятельную улыбку, но губы меня не слушались. Сам не знаю почему… Не от страха же перед миссис Куттс.

Дафни поспешила мне на выручку.

— Тетя, если вам не понравится лекция, вы просто можете ее прервать.

— Именно, именно, — подтвердил Куттс, поднимаясь из-за стола.

Миссис Куттс начала составлять чашки на поднос и демонстративно ждала, пока я допью. Я встал и позвонил. Когда со стола убрали, она устремилась на очередное заседание, а мы с Дафни, прихватив из буфета кусок торта, отправились искать Уильяма.

На следующий день я — нечего и говорить, тщетно — допытывался у миссис Брэдли, каков будет предмет ее лекции. Ничего определенного она не сказала, но заверила меня, что на лекцию соберутся толпы, мне только нужно повесить в обычном месте объявление, что на следующей неделе в среду в девять вечера в деревенском клубе миссис Беатрис Лестрейндж Брэдли прочтет лекцию-сюрприз.

— Но мы всегда начинаем в половине восьмого, — возразил я. — В дни лекций отменяем женские молитвенные собрания.

Она лишь отмахнулась.

— Тогда я не успею поужинать. Вы же не хотите, мой мальчик, чтобы я пропустила ужин?

— Не хочу, но все же девять часов — не слишком ли?

— Нет. Во время моей лекции должно быть темно. Нужна полная темнота — и в зале, и на улице.

— Можно устроить затемнение. Мы так всегда делаем, когда показываем диапозитивы. Кстати, вам нужен помощник — менять диапозитивы?

— Нет, диапозитив будет только один. Его поставят в начале лекции, и он останется до самого конца.

Я уже жалел, что не проявил твердости и не отверг сразу ее затею. Обычно к нам являются юнцы из соседних деревень и озорничают. Нужно, решил я, зазвать как можно больше местных жителей. С этой целью все утро в среду я ходил по деревне и спрашивал у людей, придут ли они на лекцию. Мое объявление, нечего и говорить, многих уже заинтересовало, и даже Берт выразил намерение присутствовать.

— Мне придется и негра своего взять, — пожаловался он. — Провались я, если он хоть на минуту согласен остаться в доме один — с той самой ночи, когда прибежал к вам. Не понимаю, что с ним стряслось. Знаю, он скучает по Коре. Они как преданные собаки. Да еще он от миссис Гэтти шарахается. Она совсем, что ли, спятила?

И вот в среду, примерно без десяти девять, на передних зрительских рядах расселись явившиеся почти в полном составе представители местной знати и полузнати. Пришел и сэр Уильям, и Маргарет, и Брэнсом Бернс, супруги Гэтти, и викарий со чадами и домочадцами — за исключением Уильяма, которого отправили спать, и миссис Куттс, оставшейся следить, чтобы он не удрал. Пришел доктор с женой и двумя дочерьми, Берт и все сливки деревенского общества, а также почти вся прислуга из таверны и Моут-Хауса.

На задних рядах расположилась публика, ради которой, собственно, мы и прикладывали еженедельно столько усилий, — юные обормоты и разгильдяи, как из нашей, так и из соседних деревушек. Словом, зал был наполнен на три четверти.

Ровно в девять миссис Брэдли поднялась на помост. Она заранее оговорила, чтобы в зале выключили свет и включили «волшебный фонарь», и потому мы ее не видели, только слышали ее прекрасный голос, доносившийся из пустоты. Все, нечего и говорить, молчали.

Лишь кое-кто удивленно ахал или присвистывал, одна особо нервная служанка что-то выкрикнула, брякнула какую-то ерунду миссис Гэтти, да кто-то тихонько пробирался по рядам. А так — стояла мертвая тишина.

Дождавшись, пока выключат свет и на экране появится проекция диапозитива — то был план нашей деревни, — миссис Брэдли сказала:

— Сегодня я расскажу вам, какие ошибки допустили люди, замешанные в убийствах, совершенных в деревне Солтмарш. К концу моей лекции все будут знать виновника насильственной смерти Маргарет или, как ее называли, Мэг Тосстик, проживавшей в деревне, и Коры Маккенли, проживавшей в особняке под названием Бунгало. Перед вами на экране примерная схема места действия. Я поясню, что означает каждая пометка.

— С правой стороны экрана — маленький черный квадрат. Это дом викария. Налево от него крестик, обозначающий церковь. Далее — прямоугольник, обозначающий резиденцию сэра Уильяма Кингстон-Фокса, или же Манор-Хаус. С левой стороны схемы — еще один квадрат, большего размера, чем первый. Это таверна «Герб Морнингтона». Изогнутая полоса, проходящая под перечисленными зданиями, обозначает главную улицу. На другой ее стороне, почти напротив церкви, вы видите еще один квадрат, самый маленький — дом констебля Брауна. В небольшом переулке, идущем от главной улицы, на той же стороне от нее, что и дом констебля, вы видите прямоугольник — Моут-Хаус, в котором проживают мистер и миссис Гэтти.

— Волнистая линия в верхней части схемы — побережье. Маленький крестик — пещера, из которой примерно в 1704 году контрабандисты прорыли подземный ход до таверны, называвшейся тогда «Пэгг и Нэнси», в честь известного контрабандиста и его подруги. Этот подземный ход, по которому в давние времена доставляли с берега контрабандное спиртное, помечен точечным пунктиром; штриховым пунктиром помечена тропа, ведущая от пещеры в каменоломни — она проходит мимо Бунгало, где жила мисс Маккенли, и далее задевает краешек парка сэра Уильяма. Я не буду часто прибегать к схеме, но она останется на экране, чтобы вам было удобнее представлять передвижения людей, о которых пойдет речь.