Дороти Сэйерс - Сильный яд

По свидетельству подсудимой, разговор у них с Бойзом вышел малоприятный. С обеих сторон звучали упреки, и около десяти часов Бойз собрался уходить. Подсудимая отмечает, что он казался расстроенным и признался, что неважно себя чувствует, добавив, что она очень его огорчила.

Водитель такси Берк, чей автомобиль стоял рядом с другими такси на Гилфорд-стрит, сообщает, что в десять минут одиннадцатого — прошу вас запомнить это время — к нему подошел Филипп Бойз и попросил отвезти его на Уоберн-сквер. По словам водителя, Бойз говорил быстро и отрывисто, как человек, испытывающий сильную душевную или физическую боль. Когда такси остановилось перед домом мистера Эр карта, Бойз не вышел, и водитель решил посмотреть, в чем дело. Пассажира он нашел скорчившимся на заднем сиденье — тот лежал, схватившись руками за живот, лицо его покрывала испарина. Водитель спросил Бойза, как он себя чувствует, и потерпевший ответил: «Отвратительно». Берк помог ему выбраться из машины и позвонил в дверь, одной рукой поддерживая Бойза. Дверь открыла Ханна Вестлок. Филипп Бойз стоял, согнувшись чуть ли не пополам; со стоном он упал в кресло прямо в холле и попросил бренди. Ханна Вестлок принесла ему из столовой крепкий бренди с содовой, и, выпив, он пришел в себя настолько, что смог расплатиться с таксистом.

Поскольку вид у Филиппа Бойза был по-прежнему нездоровый, служанка сходила в библиотеку за мистером Эркартом, который спросил Бойза: «Что, дружище, в чем дело?» Бойз ответил: «Не знаю, но мне очень плохо. Не может ведь это быть из-за курицы». Мистер Эркарт согласился — он не заметил, чтобы с курицей было что-то не то. Бойз ответил, что это, видимо, один из обычных его приступов, но так плохо ему еще не бывало никогда. Его отнесли наверх и уложили в постель, вызвав по телефону доктора Грейнджера, так как он находился ближе остальных врачей.

Вплоть до приезда доктора пациента сильно тошнило, и после рвота не прекращалась. Доктор Грейнджер диагностировал острый приступ гастрита. У Бойза поднялась температура, пульс был неровным, а живот отзывался на прикосновения сильной болью, но доктор не обнаружил никаких признаков аппендицита или перитонита. Поэтому он вернулся в свою приемную, приготовив перед этим успокаивающее лекарство для остановки рвоты, состоящее всего из трех компонентов: бикарбоната калия, апельсиновой настойки и хлороформа.

На следующий день рвота продолжилась, и на помощь доктору Грейнджеру был вызван доктор Уэр, хорошо знакомый с особенностями организма пациента.

На этом судья прервался и взглянул на часы.

— Время идет, и так как впереди еще изложение медицинского заключения, объявляю перерыв на обед.

— Ну конечно, — заметил достопочтенный Фредди, — самое время отпустить всех на обед — в такой отвратительный момент, когда аппетит безнадежно испорчен. Пойдемте, Уимзи, перехватим что-нибудь. Эй, Уимзи!

Уимзи стремительно прошел мимо, не обращая на него внимания, и направился в глубь зала суда к сэру Импи Биггсу, который беседовал со своими помощниками.

— Надо же, как он всполошился, — задумчиво произнес мистер Арбатнот. — Похоже, пошел предлагать альтернативную версию событий. Только вот на что мне сдалась эта тягомотина? Скука, знаете ли, страшная, да и девчонка не красавица. Пойду перекушу, а возвращаться сюда незачем.

Он стал пробираться к выходу и тут столкнулся лицом к лицу со вдовствующей герцогиней Денверской.

— Ваша светлость, пойдемте пообедаем, — принялся уговаривать ее Фредди. Он питал слабость к герцогине.

— Спасибо за приглашение, Фредди, но я жду Питера. Согласитесь, дело чрезвычайно интересное, да и персонажи тоже, хотя я даже не знаю, как эти присяжные во всем разберутся, вы посмотрите на них, это же не лица, а ветчина — не считая художника, конечно, правда, и там взгляду зацепиться не за что, если б не этот чудовищный галстук и борода как у Христа — и нет бы как у настоящего, нет, он похож на этих итальянских исусиков в розовых рясах с голубыми накидками. Кто это там среди присяжных, неужели мисс Климпсон, знакомая Питера? Интересно, как она тут оказалась.

— Он ее пристроил где-то неподалеку, — объяснил Фредди, — она управляет машинописным бюро и живет над ним же. Питер поручает ей всякую благотворительную чепуху. Правда, забавная старушка? Как будто сошла со страниц журналов девяностых годов. Но для его работы она вроде бы отлично подходит.

— Да, такая умница — подумать только, отвечать на разные подозрительные объявления, да еще выводить на чистую воду этих людей, тут, согласитесь, нужна храбрость, ведь иной раз попадаются такие скользкие субъекты, да что там — убийцы, и у всех, будьте уверены, такие автоматические штуковины, в каждом кармане по дубинке, а духовка доверху набита костями, как у этого Ландрю, [6] Анри Дезире Ландрю (1869–1922) — знаменитый серийный убийца, получивший прозвище Синяя Борода. В послевоенное время через объявления о знакомстве заманивал на свою виллу вдов, чьи расчлененные тела сжигал в печи. Осужден за убийство одиннадцати человек, гильотинирован. — правда, ловко придумано? А все эти женщины-убийцы — у них же совершенно поросячьи лица, вот бедняжки, хотя, может быть, они просто нефотогеничны.

«Герцогиня сегодня изъясняется еще путанее, чем обычно», — подумал Фредди, в то время как она взглядом отыскала в толпе сына и теперь смотрела на него с несвойственной ей тревогой.

— Приятно видеть, что Уимзи снова в строю, да? — добродушно заметил Фредди. — Просто удивительно, как он на этом помешан. Уже бьет копытом, как старый боевой конь, почуявший тротил.

— Что вы хотите, дело ведет старший инспектор Паркер, а они с Питером не разлей вода, совсем как Давид и Вирсавия — или это был Даниил?..

В эту трудную минуту к ним подошел Уимзи и ласково взял мать под руку.

— Прошу прощения, что заставил вас ждать, матушка, но мне было необходимо переговорить с Бигги. Ему несладко приходится, старикан-судья, видимо, верный последователь лорда Джеффриса, [7] Лорд Джордж Джеффрис (1645–1689) — английский государственный деятель, канцлер при Иакове II. С 1682 года возглавлял Высший королевский суд, известен жестокостью и пренебрежением законом. Процесс над участниками восстания Монмута получил название «кровавые ассизы»: смертный приговор был вынесен более чем тремстам подсудимым, более восьмисот было отправлено в колонии в качестве рабов. а черную шапочку [8] Черная шапочка в английском суде надевается судьей для оглашения смертного приговора. как будто специально для него кроили. Пойду-ка домой и сожгу книги. Согласитесь, небезопасно слишком хорошо разбираться в ядах. Будь ты целомудренна как лед, чиста как снег, не уйти тебе от Олд-Бейли. [9] Уимзи вспоминает слова Гамлета, обращенные к Офелии, изменяя концовку фразы (цитируется в переводе М. Лозинского). Олд-Бей-ли — название центрального уголовного суда Англии и Уэльса, расположенного в Лондоне неподалеку от собора Св. Павла.