Энн Перри - Палач из Гайд-парка

Толпа снова возмущенно загудела, только теперь гнев был направлен против Эттли.

– Да, это верно, – громко сказал какой-то толстяк. – Дайте нам настоящую полицию, а не каких-то пижонов в хороших костюмах, которые боятся ручки замарать.

– Что правда, то правда, – поддержала его торговка прохладительными напитками. – К черту тех, кто желает думать только о себе. Этот убийца, может, совсем не маньяк. Может, это джентльмены так сводят счеты друг с другом…

– Или извращенцы, которые заставляют проституток делать черт знает что для их удовольствия. Вот и получил кто-то из них поделом от сутенера, чтобы другим было неповадно.

Эттли открыл было рот, чтобы ответить, но, увидев хмурые лица, поостерегся.

– Это наша полиция и наш город, – сказал Джек, как бы заканчивая дебаты. – Давайте поможем полиции поймать это чудовище, кто бы он там ни был – джентльмен или маньяк, а может, и то и другое одновременно.

В толпе послышались одобрительные крики. Видимо, все уже устали, потому что постепенно люди стали расходиться.

Эттли спрыгнул с подножки экипажа, стоя на которой он произносил свои речи, и подошел к Джеку и Эмили. Глаза его были недобро прищурены, губы сжаты.

– Сорвали дешевые аплодисменты? – пробормотал он сквозь зубы. – У кого? Там было не более десятка тех, кто может голосовать, а все остальные – сброд.

– Тогда почему вы здесь, если их поддержка вам не нужна? – импульсивно воскликнула Эмили, даже не подумав.

Эттли уставился на нее злыми глазами.

– Есть вопросы, мадам, в которых вы не разбираетесь. – Он посмотрел на Джека холодным немигающим взглядом. – А вот вам, Рэдли, следует разбираться в ситуации. Для вас, должно быть, не секрет, кто на моей стороне… и кто на вашей. – Губы его растянулись в подобии улыбки. – В последний раз вы совершили грубую ошибку, и она не пройдет вам даром. Вы нажили себе врагов. И этого достаточно, вот увидите.

С этими словами он круто повернулся на каблуках кругом и, вернувшись к экипажу, единым броском оказался на сиденье и велел кучеру трогать. Лошади сорвались с места, как только услышали над своими спинами свист хлыста.

– Он имел в виду «Узкий круг», не так ли? – Эмили поежилась, словно солнце спряталось за тучи, хотя оно по-прежнему ярко светило. – Неужели это такая грозная сила?

– Не знаю, – честно признался Джек. – Но если это так, тогда это самый черный день для Англии.

Когда Питт ушел на работу, Шарлотта все еще оставалась в кухне. Посуда после завтрака была убрана со стола. Дэниел и Джемайма собирались в школу, Грейси у мойки домывала чашки.

Пятилетний Дэниел драматически покашливал, но никто не обращал на него внимания. Шарлотта была занята тем, что причесывала семилетнюю Джемайму. Мальчуган кашлянул сильнее.

– У Дэниела кашель, – решила помочь брату Джемайма.

– Да, я простудился, – подхватил мальчик и в подтверждение зашелся кашлем.

– Не делай этого никогда, ты сорвешь горло, – без всякого сочувствия сказала Шарлотта.

– Я уже сорвал, – согласился ее сын, глядя на нее ясными глазами.

Мать улыбнулась.

– Да, мой дорогой… Проведя маленькое расследование, я узнала, что у тебя сегодня арифметика, не так ли?

Дэниел был слишком юн, чтобы знать о спасительных уловках.

– Я не очень понимаю арифметику, – честно признался он. Яркое утреннее солнце играло на его блестящих каштановых волосах, обещавших быть такими же красивыми, как и у его матери.

– Ты ее поймешь, – убежденно ответила Шарлотта.

Лицо мальчика разочарованно вытянулось.

– С другой стороны, – продолжала Шарлотта, завязывая Джемайме ленту в волосах, – если ты действительно болен, то можешь остаться дома…

Мальчик просиял.

– В кровати, – заключила она. – А завтра посмотрим. Грейси приготовит тебе бульон из угря и немножко овсяной каши.

Дэниел был в отчаянии.

– За это время ты подтянешься по арифметике, – бессердечно добавила Шарлотта. – Джемайма поможет тебе.

– Да, я помогу тебе, – пообещала Джемайма. – Я знаю сложение.

– Мне, кажется, уже лучше, – сказал мальчик, сердито посмотрев на сестру. – Я постараюсь не заболеть.

Шарлотта расплылась в радостной улыбке и погладила его по голове, с удовольствием перебирая пальцами шелковистые волосики сына.

– Я так и знала, – похвалила она его.

Когда дети ушли, а Грейси закончила мыть посуду, Шарлотта вернулась к очередным делам. А их накопилось, к сожалению, немало, и почти все неотложные. Предстояло почистить кое-что из одежды Томаса, а также вывести пятна крови с его рубашки – он как-то порезался во время бритья. Это совсем просто – дать кашице из крахмала засохнуть, а потом стряхнуть, и пятен как не бывало. Спиртом с камфарой можно легко удалить жирные пятна на рукаве пиджака. Однако говорят, что лучшего средства, чем хлороформ, для удаления жирных пятен просто нет. Надо попробовать.

К тому же надо освежить кружева на черном платье, в котором она была на завтраке в доме Уинтропов, прежде чем вернуть его Эмили. Здесь пригодятся спирт и борная кислота. Она решила не посылать к мяснику за свежей желчью, хотя ей рекомендовали это как отличное средство. Предстоит заняться и перьями, они совсем потеряли вид, их надо немного завить; но щипцы для завивки волос для этого не годятся – очень опасны. Лучше всего использовать нож с ручкой из слоновой кости, вернее, как раз ручку. Это очень долгая и кропотливая работа, но ее необходимо проделать, иначе никто из родственников не будет выручать ее в нужных случаях, когда ей надо будет появиться в обществе хорошо и модно одетой. Не забыть бы смазать черные кожаные перчатки кусочком апельсина, а затем маслом для салата.

– Грейси, – позвала она, но когда убедилась, что та ее не слышит, снова, уже громче окликнула девушку: – Грейси!

– Да, мэм. – Девушка медленно повернулась от шкафа для посуды, лицо ее порозовело от испуга.

– Что с тобой? – спросила удивленная Шарлотта.

– Ничего, мэм, – поспешно ответила девушка.

– Хорошо, тогда разогрей утюги, и я займусь кружевом. А ты можешь очистить от пятен крови рубашку хозяина, ты знаешь как.

– Да, мэм. – Грейси послушно достала утюги и поставила их греться на плиту.

Шарлотта поднялась к себе наверх за перьями и по дороге прихватила нож с ручкой из слоновой кости. Был еще нож для масла, но он оказался слишком мал; подошел бы еще нож для разрезания торта, но лучше всего нож с ручкой из слоновой кости.

– Мэм? – вдруг сказала Грейси, когда Шарлотта вернулась.

– Да?

– О… нет, ничего. – Горничная, не рассчитав, плеснула слишком много спирта на пятно.

Шарлотта очень осторожно стала завивать перья с помощью ножа, когда вдруг заметила, что Грейси щедро поливает спиртом пятна крови на рубахе, а не жирное пятно на пиджаке, забыв о камфаре.