Филлис Джеймс - Смерть приходит в Пемберли

Дарси знал кузена с детства, и он всегда казался ему человеком простым, меньше других склонным к уловкам или обману. Но теперь жизнь его изменилась: он стал старшим сыном и наследником графского титула. Что произошло с этим галантным, беспечным молодым полковником, чья уверенность и свободная общительность так отличались от робости Дарси, подчас парализующей? Полковник казался самым любезным, самым популярным среди мужчин. Но даже тогда он сознавал ответственность, налагаемую на него семейной традицией, определенные ожидания от него как от младшего сына. Он никогда не женился бы на Элизабет Беннет, и Дарси иногда чувствовал, что до какой-то степени утратил уважение в глазах кузена, поставив любовь к женщине выше обязательств перед семьей и классом. Похоже, Элизабет заметила перемену в полковнике, хотя никогда не обсуждала ее с Дарси, она только сказала мужу, что кузен ждет удобного момента, чтобы попросить у него руки Джорджианы. Элизабет сочла своим долгом предупредить его о предстоящем разговоре, который, естественно, не успел произойти и теперь уже никогда не произойдет; с того момента, когда пьяного Уикхема почти внесли в Пемберли, Дарси знал, что виконт Хартлеп будет искать будущую графиню в другом месте. Но больше всего его удивляло не то, что предложения руки и сердца не будет, а то, что он сам, ранее вынашивавший мысли о таком великолепном замужестве сестры, теперь был рад, что у сестры не будет подобного искушения.

Он не видел ничего странного в том, что кузен чувствовал возросшую ответственность в связи с новыми обстоятельствами. Еще бы — огромный фамильный замок; шахты, растянувшиеся на целые мили по поверхности угольных залежей, теперь принадлежавших полковнику; особняк в Уорикшире, стоящий на плодороднейших землях; и возможность, добившись такого успеха, отказаться от военной карьеры и занять место в палате лордов. Все выглядело так, словно кузен старался сознательно изменить свою личность, и Дарси задумался: может ли такое быть, и если может, то мудро ли это? Возможно, у него есть какие-то личные обязательства или проблемы, не относящиеся к вопросу наследования. Дарси в очередной раз подумал: странно, что кузену так хотелось провести ночь в библиотеке. Если ему надо было уничтожить письмо, он мог улучить минуту и бросить его незаметно в любой камин. А может, что-то случилось, и от документа пришлось срочно избавиться? Стараясь устроиться поудобнее, чтобы заснуть, Дарси сказал себе, что секретов и так хватает, так что нечего задумываться о новых, и незаметно для себя погрузился в сон.

Его разбудил полковник, раздвигавший шторы; глянув наружу, он снова их задернул со словами:

— Только начинает светать. Надеюсь, ты спал хорошо?

— Так себе. — Дарси потянулся за часами.

— Сколько времени?

— Ровно семь.

— Пожалуй, пойду взгляну, проснулся ли Уикхем. Если проснулся, его надо накормить и напоить, да и охране нужно подкрепиться. Отпустить их нельзя — инструкции Хардкасла на этот счет строгие, но, думаю, заглянуть в комнату стоит. Если Уикхем проснулся и продолжает находиться в том же состоянии, что описал доктор Мерфи, Браунригу и Мейсону придется туговато.

Дарси встал:

— Я сам пойду. А ты позвони, тебе принесут завтрак. В столовой его не подадут раньше восьми.

Но полковник уже стоял в дверях. Повернувшись, он сказал:

— Предоставь это дело мне. Чем меньше ты будешь общаться с Уикхемом, тем лучше. Хардкасл все время следит, не вмешиваешься ли ты в процесс. Он ведет дело. Тебе нельзя восстанавливать его против себя.

В глубине души Дарси признал правоту полковника. Сам он по-прежнему видел в Уикхеме гостя, но глупо игнорировать реальные вещи. Уикхем — главный подозреваемый в расследовании убийства, и у Хардкасла есть полное право рассчитывать, что Дарси не будет общаться с ним хотя бы до окончания допроса.

Только полковник вышел, как появился Стаутон с кофе, за ним служанка, занявшаяся камином, и миссис Рейнолдс с вопросом, нести ли завтрак. Издававшее резковатый запах тлеющее полено мгновенно вспыхнуло, когда подбросили сухих дров; пляшущие огоньки озарили углы библиотеки, одновременно подчеркнув сумрачность осеннего утра. Начался день, не суливший Дарси ничего, кроме неприятностей.

Полковник вернулся минут через десять, когда миссис Рейнолдс уже уходила; он сразу направился к столу и налил себе кофе.

— Уикхем мечется в постели, что-то бормочет, но по-прежнему спит и, похоже, не проснется еще какое-то время, — сказал он, усаживаясь в кресло. — Я зайду к нему еще раз около девяти и подготовлю к посещению Хардкасла. Браунрига и Мейсона хорошо накормили и напоили ночью. Браунриг сейчас дремлет в кресле, а Мейсон пожаловался, что у него затекают ноги и ему надо их размять. Но думаю, на самом деле ему требовалось посетить ватерклозет, это новомодное устройство, которое ты у себя установил и которое вызывает непристойный интерес у всей округи; я показал ему, куда идти, и сам исполнил роль стража до его возвращения. Насколько могу судить, Уикхем успеет выспаться к началу допроса Хардкасла в девять часов. Ты собираешься при этом присутствовать?

— Уикхем находится в моем доме, а Денни убит на моей земле. Только справедливо, что мне не следует принимать участия в расследовании, которым будет руководить главный констебль, когда Хардкасл доложит ему обстоятельства дела; непохоже, что до этого главный констебль будет активно себя вести. Боюсь, все это принесет тебе лишнее беспокойство; впрочем, Хардкасл захочет провести дознание как можно скорее. К счастью, в Ламтоне есть коронер, так что проблем с отбором двадцати трех человек, которые войдут в жюри присяжных, не будет. Наберут из местных, но не уверен, что это к лучшему. Все знают, что Уикхема в Пемберли не принимают, пойдут сплетни — что да почему? Нам обоим придется давать показания, и это отодвинет на второй план твои прямые обязанности.

— Ничто не может отодвинуть их на второй план, — ответил полковник Фицуильям, — но если следствие пойдет быстро, проблем не возникнет. У Элвестона нет таких уж важных обязанностей; похоже, он с легкостью может оставить то, что называется напряженной работой в Лондоне, и жить в свое удовольствие в Хаймартене и Пемберли.

На это Дарси ничего не ответил.

— А у тебя какие планы на сегодня? — спросил после непродолжительного молчания полковник Фицуильям. — Думаю, прислуге следует сообщить, что происходит, и подготовить к допросу Хардкасла.

— Сейчас пойду к Элизабет; полагаю, она не спит, и мы вместе поговорим со слугами. Если Уикхем пришел в себя, Лидия захочет его видеть, и у нее есть на это право; потом нам всем надо подготовиться к даче показаний. Хорошо, что у нас есть алиби, и Хардкаслу не придется тратить время на тех, кто находился в Пемберли вчера вечером. Он, конечно, задаст тебе вопрос, когда ты отправился на прогулку и когда вернулся обратно.