Лео Брюс - Дело без трупа

А затем однажды утром произошло событие, которое устранило одну из возможностей и в то же самое время дало новую надежду на решение проблемы. Был ветреный ясный мартовский день, в садах Брэксхэма появились подснежники и другие ранние признаки весны. Тем утром Биф, вместо того, чтобы выглядеть по обыкновению унылым и желчным, казалась весёлым и бодро закручивал усы вместо того, чтобы печально посасывать их кончики.

— Они нашли его, — сказал он взволнованно. — Этого Ферфакса.

— Вы имеете в виду, его тело? Покойного Ферфакса?

— Не-ет! — Биф нарочито протянул гласную. — Жив и здоров. Весьма бодрый, полагаю. В Париже.

Стьют подтвердил новости, хотя и не так эмоционально.

— Он обратился в наше консульство в Париже, — сказал он. — Кажется, он собирается отправиться дальше в Швейцарию. У нас есть его адрес в Париже, и французская полиция следит за ним. Его жена с ним.

— Что вы собираетесь делать?

— Пересечь Ла-Манш, — сказал Стьют. — Я беру с собой Бифа.

— Берёте меня? — задохнулся Биф. — Зачем?

— Вы знаете этого человека. Я никогда не доверяю фотографиям при идентификации. Я хочу, чтобы со мной был кто-то, знающий его в лицо.

— Боже! Неужели во Францию?

— Через полчаса вы должны быть готовы. Нам нужно успеть на пароход, отплывающий в полдень.

Биф, казалось, был не в силах в это поверить.

— Право не знаю, что скажет жена. Я иду в Париж! После войны я там не был.

— А теперь будете. Поторопитесь и переоденьтесь.

Биф вышел из комнаты, всё ещё ошеломлённый.

— Нет выхода, — резко заметил Стьют, как будто пытался убедить скорее себя, чем меня. — Должен иметь рядом кого-то, кто знает этого типа.

Я, если честно, подумал, а не присоединиться ли к ним. К настоящему моменту я был в Брэксхэме уже три недели и наблюдал расследование с самого начала. На моё время никто не претендовал, и действительно казалось, что, будучи свидетелем всей этой предварительной рутины, я должен присутствовать и в кульминационный момент. Кроме того, во всей этой предполагаемой экспедиции мне виделся некий элемент гротеска: Биф в Париже! Идея была соблазнительной. И, в конце концов, Ферфакс был человеком, информация которого, скорее всего, окажется и неожиданной и полезной.

— Не будете возражать, если я поеду с вами? — спросил я Стьюта.

— Забавный вы парень. Вы не хотели ехать в Лонг Хайбери, потому что не ожидали ничего там найти. Теперь же в случае, который с гораздо большей вероятностью окажется пустышкой, вы рвётесь в бой. Поезжайте, если хотите. Только не разочаровывайтесь, если это вообще окажется не наш Ферфакс. Или если он откажется говорить. Или если его информация окажется бесполезной. Я, знаете ли, не удивлюсь.

— Я не буду разочарован, — пообещал я.

— Но как вы находите время, чтобы быть с нами? Вы что, никогда ничем не заняты ?

— Я пишу детективные романы, — сознался я.

С губ Стьюта сорвался любопытный звук, который мне показался довольно неприязненным.

Но вскоре мы уже спешили пересечь страну, чтобы успеть на полуденное судно. За окном было бледно-синее небо, и солнечные лучи, по крайней мере после зимних месяцев, казались довольно тёплыми. И наконец-то мы хоть куда-то двигались, хоть что-то делали. Я чувствовал себя действительно счастливым.

Биф, казалось, чувствовал то же самое.

— Весело-то как! — сказал он. Правда? Я имею в виду, что мы вот так едем. Даже не верится.

Стьют не ответил, очевидно сконцентрировавшись на дороге.

— Значит, вы думаете, сержант, что информация, которую мы получим от Ферфакса, прояснит ситуацию? — спросил я.

— Я никогда ничего подобного не говорил, — сдержанно ответил Биф, — это решать инспектору Стьюту. Я просто имею в виду, что это… вроде пикника, правда?

Так оно и было. Вместе с Бифом, гражданская одежда которого абсолютно напоминала полицейскую форму, — её дополняла соответствующая пара огромных ботинок, — и Стьютом, как всегда одетым неброско, но элегантно, мы образовали странное трио.

— Хорошо переносите качку, сержант? — спросил я Бифа, так как Стьют не выказывал желания поддержать разговор.

— Ну, мне довелось плавать во время войны, — сказал Биф, а тогда... вы знаете, каково это было.

Я мог себе представить и ничего не сказал. Но как только мы очутились на обычном пароходе, совершающем рейсы через Ла-Манш, и отошли от берега, стало довольно очевидно, что Бифу не по себе. Его тёмно-красное лицо приобрело любопытный лиловатый оттенок и он больше не стремился поддерживать разговор.

— Я чувствую себя как-то странно, — заметил он чуть позже и внезапно покинул нас.

У Стьюта не было времени обращать внимание на такие мелочи. Его ум был занят перебором вариантов. Он заметил, нахмурившись, что рассчитывает на то, что Ферфакс заговорит — во всяком случае, относительно наркотиков. Но Стьюту предстояло с помощью тщательно подобранных вопросов, выяснить, был ли замешан Ферфакс в убийстве.

— Есть только один альтернативный вариант, — сказал Стьют. — Этот тип, которого мы собираемся навестить, возможно, вовсе не Ферфакс. Мы знаем, что у него есть паспорт, который был выдан на имя Фримена. Но печать Министерства иностранных дел на фотографии фальсифицировать достаточно легко. Предположим, Ферфакс мёртв...

Именно в этот момент Биф вернулся и выглядел при этом намного лучше.

— Просто чудо, что может сделать капля бренди, — сказал он.

Но после этого Стьют предпочёл держать свои мысли при себе.

Я был рад, когда наш поезд наконец доставил нас в Париж, и почувствовал себя довольно значительной персоной, когда к Стьюту подошли два очень строгих и деловых мужчины. Последовали вопросы о том, как прошла поездка, но никаких улыбок.

Мы, все пятеро, сели в красивую полицейскую машину, которая справилась с заторами на выезде с вокзала просто превосходно. Биф во все стороны вертел головой с вытаращенными от удивления круглыми глазами. Он сидел рядом со мной и непрерывно бормотал мне в ухо свои впечатления. Он не слышал этого языка с войны, сказал он. «Забавно» слышать его снова. Он не хотел бы жить в стране, где не играют в дартс. И неудобно быть полицейским, если ты обязан носить такую форму, как здесь. Он не знал, что сказали бы о нём в Брэксхэме, покажись он там в таком виде.

Я попытался остановить его комментарии, поскольку хотел послушать более серьёзные разговоры между старшими чинами.

— И что кажется наиболее странным, — говорил один из французских детективов на превосходном английском языке, — его полное спокойствие. Он, кажется, даже не допускает мысли, что за ним могут следить.

Стьют улыбнулся.

— Он — умный человек или за ним стоит умный человек. Но, по счастливой случайности, он никогда не подвергался слежке. — И Стьют рассказал им о схеме Ферфакса и о тех усилиях и расходах, которые тот предпринял в деревне Лонг Хайбери, чтобы сменить имя и получить паспорт на случай чрезвычайной ситуации.