Агата Кристи - Зло под солнцем

В 1782 году решение капитана Роджера Энгмеринга построить себе дом на острове в заливе Лезеркомб было сочтено верхом чудачества. Человеку его уровня полагалось иметь красивую усадьбу, окруженную просторными лугами и, по возможности, с протекающей по ним милой речушкой.

Но в сердце капитана жила лишь одна любовь: море. В угоду ей он и выстроил себе дом — как и полагалось, прочный — на продуваемом ветрами мысе, где круглый год вились чайки, а во время прилива превращающемся в островок.

Капитан умер холостяком, и дом — а с ним и остров — перешел в руки одного из его дальних кузенов, которого это наследство оставило совершенно равнодушным. Так как ни наследник, ни его потомки в свою очередь не уделяли поместью большого внимания, оно пришло в упадок.

В 1922 году, когда в обществе окончательно утвердился культ отпусков на берегу моря и когда все сошлись во мнении, что летняя жара на берегах Девона и Корнуолла вполне переносима, Артур Энгмеринг пришел к выводу, что если ему не удастся продать свой слишком большой и неблагоустроенный дом, то уж за все поместье, приобретенное его предком-мореходом, он сможет получить хорошие деньги.

Сделка состоялась. Старый дом расширили, перестроили для полного комфорта, красиво отделали. На острове, к которому теперь вела бетонная дамба, появились «живописные уголки» и два теннисных корта. Над маленьким заливом, где отныне было много трамплинов и плотов, поднялись ступеньками террасы, предназначенные для любителей позагорать. Все эти новшества явились своего рода прелюдией к открытию на острове Контрабандистов в заливе Лезеркомб отеля «Веселый Роджер».

С июня до сентября и на короткий пасхальный сезон отель был забит постояльцами до мансард. В 1934 году его вновь расширили и модернизировали, пристроили бар, обширную столовую и несколько дополнительных ванных комнат. Цены на номера подскочили…

«Вы бывали в Лезеркомбском заливе? — спрашивали друг друга лондонцы. — Там есть нечто вроде острова, а на нем — потрясающий отель. Дивное место! Поезда туда не ходят, туристов нет, кормят отлично, да и вообще замечательный уголок! Поезжайте, не пожалеете.»

И часто этому совету следовали.

В число постояльцев «Веселого Роджера» входила очень важная — во всяком случае, в своих глазах — персона: Эркюль Пуаро.

Полулежа в удобном шезлонге на одной из террас, расположенных между отелем и морем, Эркюль Пуаро, — с чудесно торчащими кончиками усов, облаченный в ослепительно белый фланелевый костюм, в панаме с опущенными на лицо полями, — следил за происходящим на пляже. Ему были видны три плота, вышка для ныряния, байдарки и лодки; несколько человек купались, другие нежились на солнце, третьи с крайне озабоченным видом, втирали в кожу масло для загара.

Возле Пуаро, на террасе сидели и беседовали те, кто не купался, обмениваясь замечаниями о погоде, новостях, опубликованных в утренних газетах, и доброй дюжине других аналогичных тем.

С уст сидящей слева от Пуаро миссис Гарднер беспрестанно лилась ровным потоком речь, что, впрочем, не мешало ей бодро постукивать вязальными спицами. Ее муж, Оделл С. Гарднер, скорее лежащий, чем сидящий в пляжном шезлонге с надвинутой на глаза шляпой, время от времени принимал участие в разговоре, но только когда к нему обращались, да и то ограничивался лаконичным ответом.

Справа от Пуаро сидела мисс Брустер, еще молодая женщина со спортивной осанкой, симпатичная, с начинающими седеть волосами и загоревшим на ветру лицом. Ее участие в беседе ограничивалось обычно несколькими репликами, произносимыми неизменно ворчливым тоном.

— Тогда я сказала мужу, — рассказывала миссис Гарднер, — пейзажи — это прекрасно, я всегда стремлюсь увидеть в каждой стране все, что в ней есть примечательного. Но ведь мы уже изъездили всю Англию или почти всю. Теперь мне хотелось найти маленький тихий уголок на берегу моря, где я могла бы спокойно отдохнуть. Я ведь именно так и сказала, не правда ли, Оделл? Местечко, где я могла бы спокойно отдохнуть. Так, Оделл?

Из-под шляпы мистера Гарднера донеслось «да, моя дорогая», явившееся для миссис Гарднер ожидаемым поощрением.

— Тогда, — продолжала она, — я отправилась к мистеру Келсо из агентства Кука. Он составил наш маршрут и оказал массу прочих услуг. Честно говоря, не знаю, что бы мы без него делали. В общем, я с ним встретилась, все ему объяснила, и он сказал, что нам следует приехать сюда. Он заверил меня, что это очень живописное местечко, спокойный уголок, далекий от мирской суеты, непохожий на те, где мы уже были, и обеспечивающий прекрасный отдых.

— Вот вы мне не поверите, месье Пуаро, но дело в том, что одна из сестер мистера Гарднера отправилась однажды на отдых в некий семейный пансион в спокойном уголке, далеком от мирской суеты и непохожем на то, что она уже видела. Там все оказалось замечательно, кроме… туалета. Кошмар! С тех пор мой муж остерегается таких удаленных уголков. Не правда ли, Оделл?

— Совершенно верно, моя дорогая, — раздалось из-под шляпы.

— К счастью, мистер Келсо нас сразу же успокоил. Он сказал, что санитарное оборудование «Веселого Роджера» сверхсовременное и что кормят там превосходно. Я должна признаться, что это чистая правда. И еще мне по душе то, что мы здесь в своем кругу. Вы понимаете, что я имею в виду? Местечко здесь маленькое, так что все друг друга знают и все друг с другом разговаривают. Я всегда говорю, что если в чем и можно упрекнуть англичан, так это в том, что им нужно два года для того, чтобы «оттаять». После этого они становятся очаровательными людьми. Мистер Келсо сказал нам также, что сюда съезжаются на редкость знаменитые персоны, и в том он тоже не ошибся. Например, вы, месье Пуаро, мисс Дарнли… Вы не можете себе вообразить, месье Пуаро, что со мною было, когда я узнала, что вы будете здесь. Я была просто вне себя от радости и от съедавшего меня любопытства. Не правда ли, Оделл?

— Да, моя дорогая. Лучше и не скажешь.

Мисс Брустер вступила в разговор, заметив со слегка грубоватой прямотой, что Пуаро является «подлинным аттракционом пляжа». Подняв обе руки в знак протеста, маленький детектив стал отнекиваться, но больше из вежливости, тогда как миссис Гарднер продолжала тем же размеренным голосом:

— Видите ли, месье Пуаро, я много слышала о вас. Особенно от Корнелии Робсон. Мы с мистером Гарднером отдыхали вместе с ней в Баде. Она, естественно, рассказала нам все об этой истории, случившейся в Египте, и об убийстве Линет Риджуэй. По словам Корнелии, вы просто кудесник, и я умирала от желания познакомиться с вами. Не правда ли, Оделл?

— Совершенно верно, дорогая.