Владимир Шеин - Трясина (не) равнодушия, или Суррогат божества

— Понимаю. Вика, ты для меня могла бы узнать, ремонтировал ли Турчинов ножны, и если да, то, где и у кого.

— Попробовать могу, но вряд ли у меня получиться. Это не совсем мой профиль, в этой области у меня знакомых нет.

— Может через знакомых антикваров?

— Что ж попробую, — со вздохом произнесла Виктория, приступив к мороженому, которое ей только что принесли, — на это потребуется время. Много времени.

— Я не тороплюсь. — с улыбкой ответил я ей.

— Я вижу, ты всегда других заставляешь работать за себя, а сам, как паук, плетёшь какие-то сети.

— Я их не плету, а распутываю.

— Тебе просто так кажется или ты сам себя в этом убеждаешь. — за Кирсановой должно было остаться последнее слово.

— Так сделаешь?

— Попробую. Как там моя сестричка?

— Как и прежде, — я улыбнулся, — у неё, кстати, как и у тебя склонность к убийству. Только она компьютерных монстров убивает.

— Со временем это пройдёт, и она поумнеет — едко отреагировала Кирсанова. — Я тебя о другом спрашивала.

— Понимаешь, — смущённо ответил я, — у меня не было ничего такого, чтобы я мог её поручить. Пока она корректирует документы, которые составляю, иногда делает подборку судебной практики по конкретной теме.

— Я надеялась, что ты сделаешь из неё юриста.

— Ты уверена, что ей это необходимо?

— Уверена. Правда, сомневаюсь, что Настя это понимает.

— Ладно, буду её побольше нагружать. — я решил заканчивать разговор. — В таком случае, я пойду. Не пропадай Вика, и помни о нашем пари.

— Сам о нём помни и готовься к проигрышу, вернее, к отдаче долга.

— Может быть, к тому времени, когда наш спор разрешиться, ты поймёшь, что это тебе не нужно.

— Мечтай. Иди давай.

— До встречи. — махнул я её рукой и ушёл.

05 августа 2019 года, кабинет следователя Семёнова О.А., районный отдел Следственного Комитета РФ.

Следователь по особо важным делам Семёнов Олег Александрович многое в своей жизни видел, всю сознательную жизнь он был тем, кто боролся с преступностью. Именно боролся! За более чем двадцатилетнюю карьеру он всегда строго следовал букве Закона (для него это слово всегда писалось с заглавной буквы), если ему становилось известно о нарушениях, он их пресекал. Конечно, и у него случались раскрытые дела, по которым никто не понёс наказание, бывали и нераскрытые, но это только более ожесточало его, не влияя на принципы. Жил Семёнов по одному правилу, которое ёмко выразил в одном из художественных фильмов актёр Владимир Высоцкий словами своего персонажа: «Вор должен сидеть в тюрьме» [5] Крылатая фраза Глеба Жеглова из советского кинофильма «Место встречи изменить нельзя», снятого режиссёром Станиславом Говорухиным. . Недостатком или достоинством Семёнова являлось то, что он ещё и взяток не брал. Подобные предложения он расценивал как оскорбление Закона и себя лично. О данных чертах характера Олега Александровича стало известно, когда он был ещё участковым уполномоченным, что создало ему определённую репутацию. Многие коллеги относились к нему с ироничным уважением, «вроде нормальный, но со странностями». Семёнову на такое отношение было плевать, вероятно, поэтому у него среди сослуживцев не было близких друзей. Начальство следователя не любило, но терпело, так как показатели раскрываемости и эффективности расследования делать было надо, ежеквартальные и ежегодные отчёты являлись насущной необходимостью. Просто Семёнову никогда не давали дел, при расследовании которых его принципы могли помешать желаниям руководства. Жизненное кредо Олега Александровича не позволило ему подниматься по карьерной лестнице, поэтому он оставался на почётной, громко звучащей, но, по сути, одной из низших должности следователя. В последние пять лет с принципами Семёнова произошла некоторая трансформация, он пришёл к тому, что считал возможным нарушить Закон, но только для того, чтобы виновник понёс заслуженное наказание. Это единственное исключение далось ему легко, он даже поражался, как не пришёл к этому ранее. Наличие логического дефекта в данной конструкции его не смущало. Жил следователь одной работой, семьёй не обзавёлся, имущества тоже не нажил. В перспективе Олега Александровича ждала нищая жизнь пенсионера, к чему он относился философски.

Вот и сегодня в течение всего дня Семёнов выполнял рутинную работу: допрашивал свидетелей, изучал уголовные дела, давал поручения, сам получал их и выполнял. К вечеру усталость давала о себе знать, но следователю необходимо было допросить одного из ключевых свидетелей по делу об убийстве Костомарова, которое много крови ему попортило. Раскрыли его не в результате деятельности Семёнова, а благодаря работе оперуполномоченного Фирсова, которого следователь не любил, не уважал, обоснованно считая взяточником и мошенником. В Фирсове следователь ценил только ум и то только тогда, когда этот ум работал на Закон, что являлось редкостью.

Степан Фёдоров, задержанный по делу и, конечно же, арестованный судом, вёл себя дерзко, в убийстве не признавался, имел наглость указывать Семёнову на необходимость сбора доказательств. А какие тут ещё доказательства нужны? Отпечатки пальцев, пара свидетелей и достаточно. Чего тратить время и силы на убийцу, которого суд так и так осудит. Неоспоримые доказательства виновности, предъявленные Фёдорову, на его позицию никак не влияли. У Семёнова даже на секунду возникла мысль, что он действительно невиновен, но она тут же пропала — так просто к следователю не попадают, притом с чётким «резюме» от оперативников. Пока подозреваемый был изолирован от общества в следственном изоляторе, следователю приходилось собирать доказательства, вернее приводить их в соответствие с Законом: оформлять протоколы, делать запросы и получать на них ответы и т. д. Сегодня, как раз планировался допрос одного из ключевых свидетелей — Селемякиной И.С. От неё Олег Александрович проблем не ждал — у него всегда хорошо получалось работать с пожилыми людьми. Его даже не смущал присутствовавший в кабинете молодой следователь — Игорь Сергеев, лейтенант, с которым Семёнов был вынужден делить кабинет и которого недолюбливал.

— Добрый вечер, — начал он, увидев входящую в кабинет Селемякину, — Инна Сергеевна?

— Здравствуйте, да. — ответила та.

— Присаживайтесь Инна Сергеевна.

— Спасибо. — старушка уселась на стул на против следователя, между ними оказался письменный стол.

— Я пригласил вас для того, чтобы зафиксировать показания о дне, когда Фёдоров Степан убил вашего соседа Костомарова Илью.

— Фёдоров? Он убийца? А кто это?

— Инна Сергеевна, здесь задаю вопросы я. — мягко поставил её на место Семёнов. — Давайте так, мы проведём допрос, а потом я, по возможности, отвечу на ваши вопросы.