Янина Береснева - Трое в кустах, не считая собаки

– Троян (Трибогов День) – праздник конца весны и начала лета, когда на смену младому Яриле-Весеню приходит Трисветлый Даждьбог. Святодень, посвященный победе Бога Трояна над Черным Змеем. По поверьям, Троян явился воплощением мощи Сварога, Перуна и Велеса, соединивших свои силы в борьбе со Змеем, порождением Чернобога, грозившим некогда уничтожить все живое. В этот день издревле поминали предков и творили обереги от бесчинств, творимых русалками и неприкаянными душами покойников, умерших «не своей», то есть неестественной смертью.

В ночь на Трояна девицы и женщины «опахивали» деревню, дабы оберечься от злых сил. Согласно народным поверьям, этого дня, как огня, боится всякая нечисть, а перед самым Солнечным восходом на Духов день открывает Мать Сыра-Земля свои тайны, и потому знахари ходят в это время «наслушивать клады»…

Заслышав слово клады, народ снова оживился, а я закатила глаза. Тетка же с Шуряйкой увлеклись, и я оставила их дослушивать, сама заспешив на воздух. В этот день слушать про клады больше не хотелось, да и свои мысли обдумать было не лишним. Но подумать мне не дали, сзади кто-то с разбегу стукнул меня кулаком в спину. Обернувшись, я смогла лицезреть радостно лыбящуюся Крысю, и в очередной раз подумала, что ростом она с сидячую собаку:

– А ты что тут делаешь? – буркнула я, – от работы отлыниваешь?

– Так все равно все на лекции, кто не на работе. В магазин не сунутся. Егорович так рассказывает интересно, я его лекции не пропускаю: когда волосы там постричь на растущую луну, или укроп как сеять по календарю садовода…

– Тебя подвезти? – нахмурилась я, ожидая очередной поток информации. Тут из клуба повалил народ, и я стала высматривать тетку с Шуряйкой.

– Это можно, – кивнула она и продолжила: – Сегодня гадать будем, приходи ко мне после семи, я как раз магазин закрою, ну и устроимся в саду. Я гадание одно знаю…

– Стоп, – осадила я ее, открывая машину. Какое еще гадание? Во-первых, я в это не верю, а во-вторых…

– Ты же слышала, Егорович сказал, сегодня день такой: Мать Сыра-Земля тайны открывает, девки на Руси в этот день обычно гадали. Кто в зеркале покажется, ну и все такое. Только веник возьми, домовых отгонять. И гребень свой, на волосок гадать будем. И парочку книг, классику желательно. По ним гадать хорошо. Загадываешь страницу, листаешь, находишь нужную строчку… И на реку можно сходить, венок пустить, куда уплывет… Если что, я могу у тебя на свадьбе подружкой быть, я не глазливая.

– Крыся, ты, конечно, веселая, коммуникабельная и все такое, но я замуж не собираюсь. Да и знакомы мы с тобой без году день. А гадание – это вещь интимная, – решила я зайти с другой стороны, опасаясь лекции о пользе гадания для незамужних девиц.

– Правильно Кристина говорит, – встряла тетка, усаживаясь на переднее сидение, – Сходите, развеетесь, чего дома сидеть. Вон Шурика возьмите, он вам подсобит. Мужчина, он всегда в хозяйстве пригодится.

Шурик, как всегда, улыбался, видимо, не до конца отойдя от лекции про клады. Крыся радостно кивала головой, обретя союзника, а я, обреченно вздохнув, покатила в сторону Бухалово.

Думы, терзавшие меня, были далеки от кладов, а витали где-то в районе магазина «Ромашка», возле которого Мирон чуть не принял мученическую смерть.

Самое обидное, что только сейчас я поняла, что никаких чувств к Мирону не питаю. Кроме чувства сострадания, конечно. Неужели я так долго самообманывалась: права тетка, надо слушать свое сердце, оно не подведет. Следующий раз буду выбирать жениха осмотрительнее. Хотя до следующего раза еще дожить надо…

Видимо, остаток дня лицо мое было мученически перекошено, как у Ивана Васильевича Бунши, что страдал зубами. Тетка, проходя мимо, каждый раз охала:

– Ну и чего ты так убиваешься. На почту бегала? Небось, Мирону своему звонила? Лицо-то какое постное, аж сердце щемит. Был Мирон – и нет Мирона, ты себе еще сто таких найдешь. С твоей-то красотой! А то сходили бы к Кристине, погадали. Авось суженого нового тебе подыщет? Он тебя и до дому потом проводит.

– Кто?

– Суженый. Ну, в смысле, Шуряйка…, – тут тетка смешалась и поспешила в теплицу поливать свои помидоры.

Какое-то время я поглазела в неизменно включенный телевизор, кусая костяшки пальцев и нервно постукивая ногой. Даже кот, которого я хотела погладить, сторонился меня, а вскоре и вовсе запросился на улицу. Я потопталась на пороге и решила, что все-таки прогуляюсь до Крыси. Все лучше, чем ловить на себе жалостливые взгляды тетки.

Я схватила черную матерчатую сумку – чудо из местного универмага – покидала туда первые попавшиеся книги, смахнув их с полки комода, зачем-то захватила гребень и уже на полном серьезе собралась класть в сумку веник, но вовремя спохватилась и, плюнув, поставила веник в угол. А вот банку меда к чаю все же захватила.

Тропиканка жила сразу за поворотом, через два двора от магазина. Ее домик, небольшой, выкрашенный в алый цвет, всегда казался мне очень уютным. Палисадник с сиренью, лавочка у ворот – кажется, за годы ничего особенно не изменилось. Хотя при свете дня было бы видно, что домику не помешает покраска. В окнах горел свет, но калитка была закрыта. Я уж было подумала повернуть назад, но тут вдалеке показалась компания подвыпившей молодежи, что было слышно по крикам и песнопению. Я поспешила постучать в ворота, чтобы не встречаться с коренными жителями.

В окне показалась физиономия Крыси, а уже через минуту из дома выскочила она сама, радостно махая мне руками:

– Ну, наконец-то, а я уже волноваться начала, что ты не придешь. Самой гадать боязно, а тетушка говорит, что я дурко.

Я чуть не произнесла вслух, что полностью согласна с ее тетушкой, но вовремя осеклась. К тому же, сама Тропиканка вышла из залы, где смотрела телевизор, и уставилась на меня сквозь толстые очки. Надо сказать, она сильно располнела, годы побили ее былую красоту, но что-то все же уцелело. Одним словом, выглядела она неплохо. И сразу же разулыбалась, признав меня:

– Глашка, совсем стала невеста. Давно я тебя не видела. Ну, проходи, поболтаем. Моя-то дрисня все уши про тебя прожужжала. Послал Бог племяшку на старости лет. Это ж надо, в магазине работать – и ничегошеньки в дом не принести. Хоть бы печенья какого списала бы на усушку, а она честная очень. Как сестрица моя.

– Как Вы поживаете? – вежливо поинтересовалась я в ответ.

– А что я? Жизня моя, как мексиканский сериал. Вот и кукую одна. Все мечтала о счастливом конце, да на горизонте одни Хуаниты появлялись…

Крыся фыркнула и пояснила мне:

– Ты тетку не слушай, она не со зла. Привыкла языком чесать со старухами. Тебя Глаша про здоровье спрашивала, а не про кавалеров твоих. Ты бы, тетя, лучше нас чаем напоила.