Томас Хэнши - Человек с тысячью лиц [litres]

– Говорил я вам, господин Барч, что скоро мы снова увидимся! – прокричал он инспектору Клику. Детектив остановился, ожидая молодого человека. – Послушайте, старина, боюсь, что сегодня вечером мне не удастся познакомить вас с той самой дамой, о которой мы говорили… но я только что получил сообщение, что… хорошо, и кое-что еще… Не ожидайте, что я вернусь до полуночи. Но если вы согласитесь провести у нас пару дней…

– С удовольствием. Мне здесь нравится, старина.

– Ну, тогда все будет в порядке. Поедем знакомить вас завтра вечером… Послушайте, Барч, вы мне очень симпатичны. Я познакомлю вас еще и с «Розовой дымкой».

– Розовая дымка? Это та маленькая француженка, не так ли?.. Малышка-красотка с фотографии?

– Та самая. Будьте хорошим мальчиком, господин Барч, и я возьму вас с собой завтра вечером. Что вы по этому поводу думаете?

Однако инспектор Клик не стал говорить о том, что думает, иначе молодой человек был бы сильно удивлен.

– Хорошо… тогда до полуночи. Да… Вам придется долго ждать моего возвращения… – и, махнув рукой, юноша удалился.

Инспектор Клик замер. Несколько секунд он смотрел вслед молодому Рейнору, и взгляд его был полон презрения, а потом он с отвращением покачал головой и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, пошел дальше в сторону руин.

Генерал устроил все очень здорово и правдоподобно. Ему удалось воспроизвести атмосферу настоящей старины: стены, крыши, этаж… все выглядело так, словно это и в самом деле были руины, простоявшие целую вечность. Полустертые гербы, двери, обитые железом, винтовые лестницы, даже главная башня.

А потом сыщик увидел большое железное кольцо, зацементированное в одной из плит на полу. Действуя инстинктивно, инспектор нагнулся и потянул за него. Плита с легкостью поддалась. Перед ним открылась крутая лестница, ведущая, казалось, в самые недра земли.

И в самом деле, все тут было сделано вполне правдоподобно. Даже цепи и те были искусственно состарены. Оставив каменный люк открытым, инспектор спустился в темный подвал, подсвечивая себе дорогу карманным фонариком. Все тут выглядело так, словно этот ход, и в самом деле, был выкопан столетия назад. Ржавые цепи свешивались с древних колец. Ничего современного, ничего нарушающего общей картины невероятной древности… А вот предмет, уничтожающий иллюзию, – прислоненная к стене садовая лопата, испачканная свежей землей. Неужели такой приверженец старины, как генерал, позволил одному из садовников оставить здесь свое орудие производства?.. Нет, исключено. А если это так, то лопата могла быть оставлена тут не случайно. Ее явно недавно использовали, и, скорее всего, собирались использовать и дальше. А в углу подземелья, в одной из ниш, напоминавших кельи, земля казалась недавно перекопанной.

Инспектор подошел, рассматривая свежевскопанную землю, и направил свет фонаря так, чтобы как можно лучше высветить их. Тот, кто рыл яму в полу, попытался сделать все, чтобы это не было заметно. Свежую землю он присыпал пылью и мусором. Если бы фонарик инспектора не был таким мощным, то он бы ничего не заметил. «А теперь надо решить: что некто мог делать в таком месте? – спросил сам себя Клик. – Что он мог зарыть или отрыть здесь? Гм-м-м».

Резко повернувшись, инспектор подошел к лопате, стоявшей в углу у противоположной стены, взял ее и стал копать там, где виднелась свежая земля. Клику пришлось делать это в полной темноте, так как для того, чтобы выполнить эту работу, ему пришлось убрать фонарик. Тем не менее копать было легко, потому что совсем недавно это сделал кто-то еще.

Он работал пять или шесть минут, сгребая землю и отбрасывая ее в сторону, пока лопата не наткнулась на что-то мягкое, но не уступающее нажиму лезвия. Даже надавив ногой на черенок, он не смог двигаться дальше. Если Клик правильно рассчитал, то он наконец добрался до цели, до того, ради чего копали землю в первый раз.

Отложив лопату, инспектор вновь зажег фонарик и направил его луч на землю.

На дне выкопанной ямы оказалась одежда!

Инспектор наклонился и вытащил ее. Кепка, пара брюк, пальто со значком, трость с кожаной петлей и пояс, на котором был выбит номер.

Какое-то время Клик внимательно рассматривал пояс. На ремне отчетливо можно было разобрать цифру «4». Инспектор распрямился, челюсти его сжались, словно он и в самом деле понял нечто важное.

То, что он раскопал, было формой охранника, погибшего прошлой ночью. Эта одежда была на убийце.

Выходит, убийца скрылся в особняке генерала Рейнора! В таком случае он… Тут инспектор остановился. На мгновение мысль его скользнула дальше, и инспектор инстинктивно отпустил кнопку карманного фонарика. Вокруг вновь воцарилась полная тьма.

А потом он услышал, как кто-то спускается в подземелье по каменной лестнице.

В подземелье спускалась женщина. Это инспектор понял сразу. Но какая же женщина могла прийти сюда, в то время как все дамы разошлись по комнатам, чтобы переодеться к обеду?

Инспектор осторожно отступил от выкопанной им ямы, подошел к проходу, ведущему к лестнице, затем присел и замер.

Неизвестная женщина, стараясь не шуметь, медленно спускалась в подземелье, причем двигалась она порывисто, нервно; это несомненно говорило о том, что дама сильно волнуется. Инспектор уже готов был покинуть свое укрытие и поинтересоваться, что, собственно, происходит, когда произошло нечто изменившее его планы, заставив его присесть еще ниже.

А все дело в том, что женщина неожиданно остановилась, и тут же послышались другие шаги – тяжелые, мужские: кто-то бегом пересек опущенный подъемный мост. И в этот момент раздался голос женщины, остановившейся на лестнице, – леди Кэтрин Фордхэм.

Это было свиданием двух влюбленных, стать свидетелем которого так рассчитывал инспектор Клик. Выходит, ему невероятно повезло…

– Джеф, – позвала леди Кэтрин, и по тому, как она произнесла имя своего возлюбленного, чувствовалось, что молодая женщина очень нервничает. – Слава богу, ты пришел. Алиса думает, что я у себя в комнате, переодеваюсь к обеду… А теперь скажи мне, что происходит? Почему ты хотел, чтобы я пришла сюда, чтобы мы встретились без свидетелей? Почему ты написал, что независимо от того, что ты мне скажешь, этого никто не должен знать и никто посторонний не должен слышать? Скажи мне. Всем этим ты напугал меня до полусмерти!

– Тебя? – Джеф быстрым шагом подошел к девушке. – Ты должна понимать это больше, чем я. Да, ты напугана до смерти. Но ничто ни на небе, ни на земле, ни в аду не сможет мне помочь… Иди сюда, в мои объятия. Я хочу, чтобы ты была в моих объятиях, когда я все тебе расскажу. Как я тебя люблю! Боже мой, как я тебя люблю!