Томас Хэнши - Человек из Скотланд-Ярда [litres]

Они поднялись на второй этаж – одна леди Мэри отказалась присоединиться к группе, – и через пару минут Клик уже стоял возле кровати избитого тренера.

Том Фэрроу был сильным, крепко сложенным человеком, в чью честность майор так сильно верил. И если лицо является зеркалом души, а в девяти случаях из десяти это не так, то доверие и уверенность не были напрасны. Потому что у Фэрроу было простое, открытое лицо, которое предполагало чистую совесть и честный характер, хотя теперь он был бледным, а лицо оказалось испещрено ранами и ссадинами.

По просьбе Клика доктор снял повязки и позволил ему осмотреть рану на затылке.

– Гм! Сделано тяжелым орудием, имеющим форму, похожую на клюшку для гольфа, и почти столь же тяжелым, как кувалда, – прокомментировал он. – Рука тоже сломана. Вероятно, это было сделано в первую очередь, и противник снова ударил его после того, как он оказался на земле и не мог защитить себя. Видите, было нанесено два удара: один прямо над ухом, и тот, который сокрушил затылок. Это все, что я хотел увидеть, доктор, спасибо. Вы можете сменить повязки.

Тем не менее, хотя Клик утверждал обратное, было заметно, что осмотр пострадавшего тренера на этом не закончился. Пока доктор был занят сменой повязок, детектив воспользовался возможностью, чтобы поднять руки человека и внимательно осмотреть их – раздвинуть пальцы и осмотреть тонкие, рыхлые складки кожи между ними. Через несколько минут, когда повязки были заменены и пациента сдали на руки медсестре, весь отряд вышел из комнаты и вместе спустился по лестнице.

– Есть идеи, мистер Клик? – нетерпеливо спросил майор.

– Да, их много. Мне кажется, нам не придется беспокоить вас и отягощать своим присутствием аббатство сегодня вечером, майор. Случай более простой и тривиальный, чем я думал вначале. Не стоит удивляться, если мы все проясним в течение следующих двух часов.

– Ну, я буду… потрясен! – воскликнул майор. – Вы хотите сказать мне, что у вас есть гипотеза? Что вы нашли что-то, что заставляет вас подозревать, где находится кобыла?

– Я больше, чем подозреваю, майор. Я знаю, где она. К половине седьмого вечера… если вы хотите, чтобы я дал вам обещание, – я передам ее в ваши руки!

– Вы сможете?

– Конечно, майор, слово джентльмена.

– Ну… Все слышали?.. Я изумлен! Я потрясен! Я просто не нахожу слов! Как? Вы никогда ничего не делали, кроме как ходили там, где я все излазил, и теперь заявляете… Я говорю, Мактавиш, вы слышали? Вы слышали, что он обещал?

– Я слышал. Но поверю я, только когда увижу. Я спрашиваю, мистер инспектор, где вы нашли ответы на все вопросы? Как разгадали секрет? Сокрыт ли он между пальцами Фэрроу или обернут вокруг копыт Шоколадной Девицы? – поинтересовался капитан со смехом.

– Там и там… – спокойно ответил Клик. – Скажу вам что-нибудь еще, если вы хотите услышать это. Я знаю, кто отравил собаку той ночью. Фэрроу сделал это сам.

Негодующий крик майора утонул в грохоте капитанского смеха.

– Хо-хо! Выяснилось это тоже из осмотра пальцев Фэрроу?

– Нет, это было бы невозможно. Он вымыл руки перед тем, как уйти той ночью, и с тех пор их несколько раз мыла медсестра. Я узнал это от самого пса… И он не единственный, кто участвовал в этой заварушке, поверьте мне. Хотя я готов поставить свою репутацию и мою жизнь на то, что никто из участников событий не был причастен к пропаже лошади!

– Кто же тогда, мистер Клик? Кто увел Горянку?

– Том Фэрроу и только Том Фэрроу, майор… – начал Клик, а затем внезапно остановился, прерванный самым неожиданным образом.

К тому времени они добрались до подножия лестницы и направлялись в конюшню, а у открытой двери стояла леди Мэри Норкросс, стараясь успокоить и утешить плачущую девушку – Мэгги Макфарлэнд, доярку из Нэрна.

– Скажите, что он выживет!.. Скажите, что он выживет! – причитала девушка. – Если он умрет, этот грех ляжет на мою душу!

Затем с внезапным вздохом, словно утопающая, и внезапной бледностью, которая заставила ее лицо казаться белым, как слоновая кость, она сжалась, закрыв руками щеки. Потом, испуганно широко раскрыв глаза, она увидела приближающихся джентльменов.

– Это важно, это очень важно… Я могу прийти снова… Я приду! – пробормотала она испуганным шепотом, который внезапно поднялся и превратился в вопль, после чего она развернулась и побежала, как будто ее преследовали.

Клик тихо оглянулся и посмотрел на капитана Мактавиша. Этот статный красавец улыбался, но в его глазах застыло неприятное выражение.

– Послушайте, Сетон, я не могу понять, что произошло с этой глупой девочкой, – вздохнула леди Мэри, когда появился ее супруг. – Она пришла сюда, прося, чтобы ей разрешили подняться и увидеть Фэрроу, хотела убедиться, что он выживет, а затем, когда вы все появились, она просто удрала, как испуганная коза. Я действительно не могу понять, что с ней.

– Не беспокойся об этом сейчас, Мэри; не беспокойся ни о чем, моя дорогая. Этот удивительный человек пообещал, что скоро раскроет нам все тайны! – взволнованно воскликнул майор. – Вы знаете, он объявил, что если мы дадим ему время до половины восьмого вечера…

Здесь Клик его перебил:

– Прошу прощения, майор, я поправлю вас, – сказал он. – Я знаю все о лошади, и это не займет много времени, и я думал, что знаю все и о собаке. Дайте мне один час, майор, всего один час, джентльмены, все, и я разгадаю загадку – каждую ее часть: как собачью, так и лошадиную… И еще, майор, все, что я попрошу у вас, так эту пару ваших конюхов, которых я отправлю на болото, в течение следующих пятнадцати минут… Могу ли я просить вас об этом?

– Конечно, мистер Клик, – берите людей сколько хотите и распоряжайтесь ими по своему разумению.

– Двоих хватит, спасибо. Двух достаточно для честной игры в любом поединке и… Не останетесь осмотреть финал, капитан? Все закончится через час.

– Извините, но у меня билет.

– Ах, конечно. О, ну, это не имеет значения. Вы знаете пословицу: «Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе», – вздохнул Клик. – Я просто пойду на молочную ферму и выпью стакан молока, чтобы подготовиться к делу, а затем, через час, всего через час, у вас будет ответ на загадку… Здесь.

Затем, поклонившись леди Мэри, он вышел из конюшни и обошел угол здания, направившись к Мэгги Макфарлэнд.

КЛИК ТОЧНО СЛЕДОВАЛ букве своего обещания.

«Через час», – сказал Клик, когда выходил, и прошел ровно час, с точностью до минуты, когда он вернулся.

Мистер Нэрком знал Клика очень хорошо и отлично сознавал, что в финале своих объяснений и разоблачений детектив был склонен к зрелищным и театральным сценам, поэтому суперинтендант ожидал, что Клик вернется под рев труб и закружит всех перед собою вихрем, так что стало большим сюрпризом, когда Клик появился со спокойным видом человека, пришедшего на чай. Он вошел в конюшню с большой каменной бутылкой в одной руке и губкой в другой.