Тони Пастор - Детектив из Германии [litres]

Результатом всей этой странной беседы стало то, что Агнес было решено поселить в доме мистера Шосса, а Фриц обязался поймать преступников. После того, как все чеки были обналичены, детектив предпринял сразу все надлежащие меры, чтобы предотвратить переговоры мошенников, и теперь он утверждал, что наверняка вернет каждый доллар украденного состояния.

В тот же день Агнес Шарман вошла в великолепный дом немецкого коммерсанта. Хармон был в восторге от договоренностей, но его восторг исчез бы, если бы он знал, что под крышей мистера Шосса обитал дьявол в человеческом обличье.

Фриц провел неделю, разматывая этот запутанный клубок мошенничества – у него был только один маленький кончик нити из этого клубка. Но увы! Каждый новый поворот дела сбивал его с толку. Он сделал из себя настоящего немецкого эмигранта. Умея прекрасно говорить по-немецки и освоив, к тому же, неграмотный просторечный диалект, он замаскировался в вымышленного персонажа, которого невозможно было разоблачить.

Как-то ночью сыщик сидел в пивной эмигрантского поселения. На самом деле, он проводил в таких местах круглые сутки, поскольку знал, что преступники, хоть и жили теперь в Нью-Йорке, оставались немцами, а значит, ходили в бары за своим любимым пивом. Фрицу же достаточно было только одно взгляда, чтобы понять, что перед ним тот, кто ему нужен. Бывал он также и в концертных залах, немецких театрах и как тень исследовал все обычные места, где собирались большинство немцев, но, как уже говорилось, был сбит с толку. Он не сталкивался ни с одним лицом или фигурой, которые могли бы вызвать у него подозрения.

Когда он сидел во дворе пивнушки, его поразила новая идея. Это был ужасный план и самый отвратительный способ, но он оказался бы наиболее эффективным, чтобы напасть на след. Один остроумный парень утверждал, что преступники, находящиеся в поисках того, что может плыть по волнам, отправятся в сторону городских доков. Воспоминания об убийстве никуда не исчезнет, и даже самого закоренелого преступника будет время от времени преследовать истекающее кровью тело его жертвы.

Мы не будем просить наших читателей следовать за нами через все детали выполнения ужасного плана детектива. Он не совершил никакого преступления и не сделал ничего плохого, кроме питания в разных заведениях, в то время как публика наслаждалась великими сенсациями.

В то самое утро, когда немецкий детектив дал старт своему плану, город был взволнован подробностями ужасного преступления и шокирован тенью страшной тайны. На рассвете сторож, работавший на одном из городских пирсов, случайно заглянул через струнную часть дока, и его взору предстало самое поразительное и страшное зрелище. Благодаря свету, идущему от краснеющего в лучах восходящего солнца неба, он увидел женскую фигуру, качающуюся на входящих волнах и бьющуюся о сваи. Сторож сразу же поднял тревогу в порту и в течение часа тело девушки, одетой, как немецкая эмигрантка, было вытащено из воды и увезено в морг.

Вечерние газеты вышли с двойными заголовками, объявляющими о новой тайне реки. Как обычно бывает в таких случаях, мертвая девушка ради создания сенсации была названа молодой и красивой. И не подлежало сомнению, что она стала жертвой грязного преступления, поскольку на ее прекрасной груди были открытые раны, оставленные ножом убийцы. Интерес к этой теме и вызванное ею волнение были такими же, как всегда бывало после подобных поразительных открытий и разоблачений в великом городе Нью-Йорке.

Тело было оставлено в морге для опознания. Там, на мраморе, с бьющими струями воды, готовыми заиграть на лице мертвой девушки, лежала эта суровая и страшная речная реликвия. Обычное число посетителей приходили и уходили – все они получили доступ в морг под обычными предлогами, чтобы просто удовлетворить свое болезненное любопытство.

Напротив этого трупа стоял человек, одетый как конюх, только что явившийся с немецкой фермы. У него был характерный для таких людей глупый и недалекий вид ошеломленного деревенского жителя. Однако его внешность, как и предполагалось, противоречила его истинному характеру. В действительности, пара его острых глаз сканировала каждое лицо, которое бледнело и становилось испуганным от взгляда на ужасный труп.

Прошел день, наступила ночь. Разлагающийся труп все еще лежал, освещенный мрачным светом единственного газового рожка. Поток посетителей прекратился, но этот торжественный немец все еще оставался рядом с мертвой девушкой. Наконец, настал час, когда морг должен был быть закрыт, если только его двери не потребуется снова открыть, чтобы принять останки еще одного неудачника.

– Эмм, простите. Что вы собираетесь делать? – обратился к немцу дежурный.

– Бросьте все это на ночь. Но не впускайте сюда никого ни при каких условиях, – ответил странный посетитель.

Дальнейший разговор был прерван звонком.

– Еще кто-то пришел, – заметил дежурный.

– Впусти их, – сказал немец.

Хранитель испытывал какое-то странное почтение к этому бедному немцу, так что он послушался его. И в тот же момент наблюдатель заметил:

– Я нашел его! Костями это чувствую!

Через несколько минут сторож вернулся, ведя за собой какого-то странного на вид парня в точно такой же одежде, как у замаскированного детектива – внешне этот человек был его полной копией. На мгновение с лица одинокого наблюдателя, стоявшего рядом с мертвым телом, исчезло бесстрастное выражение. Он мельком бросил быстрый взгляд на вновь прибывшего, а затем удалился за пределы поля его зрения, встав в таком месте, где он мог смотреть на своего двойника, не будучи увиденным, и его глаза вспыхнули жарким огнем интеллекта.

Посетитель, пришедший последним, увидел ужасные останки на столе и подался вперед с испуганным выражением на бледном лице. При таких обстоятельствах бледность, как правило, заливала лицо любого человека, обладающего хоть какой-то чувствительностью. Однако в случае с этим посетителем морга нельзя было говорить об обычном испуганном взгляде и бледности – это выражение можно описать, только как ужасный страх. Глаза посетителя в прямом смысле выпучились из глазниц, и его всего, с головы до ног, начала бить дрожь.

«Ага! – мысленно воскликнул Фриц из своего укрытия. – Я поймал его!»

Несмотря на то, что перепуганный человек был одет, как эмигрант, его наряд был очень неубедительной маскировкой. Этот парень явно не был мастером переодевания, независимо от того, насколько искусным он мог быть в других отношениях. Совершенная маскировка заключается не только в костюме: все во внешности и поведении должно иметь такой вид, чтобы идеально соответствовать нужному образу. И некоторые моменты должны быть самым тщательным образом скрыты. Неуклюжая маскировка может обмануть неопытного человека, но для того, чтобы отвести глаза мастеру, она должна быть сделана в самой искусной и артистичной манере, иначе проницательный взгляд пройдет сквозь нее, как вспышка света через старую растрескавшуюся доску.