Энн Кливз - Немые голоса [litres]

Она проснулась на рассвете, не выспавшись, глаза болели. На окнах висели очень тонкие занавески, и, даже когда лежишь на койке, кажется, что со светом что-то не то. Он был ярче, чем обычно, такой же, как когда выпадает снег. Она тихо встала, стянула одеяло, накинула его на плечи и выглянула на улицу. Уровень воды в реке за ночь поднялся, и дом оказался окружен. Небольшие волны захлестывали пирс. Кругом было тихо, и деревья на том берегу отражались в глади воды.

Она сразу отметила, что немедленной опасности затопления нет, но все равно почувствовала, как в животе поднимается паника, и чуть не закричала. Природа была прекрасна — свет, отражавшийся от воды, как от снега, деревья и холмы, — но она все равно была напугана. Мысль о заключении стала реальностью. Она поняла людей, запертых в горящем здании, и их отчаяние, толкавшее их на прыжок из окна навстречу смерти. Наверное, это не страх огня, а страх ловушки. Она почти не умела плавать, но искушение выйти за дверь и скользнуть в воду было почти непреодолимым.

Она услышала за спиной шум и всхлипнула от страха. Вдруг это крыса? Она слышала о том, что наводнения выгоняют крыс из их нор. Умеют ли крысы плавать? Но, конечно, это была Элис. Она выбралась с кровати и стояла рядом, дрожа. Конни попыталась превратить их бедственное положение в приключение:

— Как весело! Мы как будто на яхте. Куда поплывем сегодня?

Она сама слышала в своем голосе отчаяние. Элис прижалась к ней и заплакала.

После завтрака Конни услышала, как по дороге подъезжает машина. Они были так далеко отовсюду, укрытые деревьями, что звук раздавался издалека и казался очень громким. Раньше она бы испугалась, что это полиция. Та толстая инспекторша, с огромными руками, грязными ногами и расспросами. Но сейчас она была бы рада увидеть даже Веру Стенхоуп. Но это, наверное, Вероника. В конце концов, это ее территория. Наверное, домик затапливало и раньше. Она знает, как лучше поступить. Конни высунулась из окна и разглядела машину среди деревьев. Не ее машина. Другого цвета. Да и ее «Ниссан» не проехал бы по воде. Но, может, это все-таки Вероника.

Стояла ранняя весна, и солнце висело низко над землей. В его лучах от фигуры на берегу был виден лишь силуэт, вдруг появившийся из-за высокой стены, окружавшей старый сад. Может, машина застряла, или, может, человек решил пройти остаток дороги пешком. Фигура была в дождевике и резиновых сапогах. Больше она не могла различить.

Небольшая шлюпка, стоявшая на берегу, теперь колыхалась на воде, удерживаемая канатом. Мужчина дернул канат и потянул шлюпку к себе. Наверное, это был мужчина. Движение показалось Конни слишком сильным и решительным.

Она позвала Элис. «Пойдем, милая, нас спасают». Они начали махать, как сумасшедшие. Мужчина на берегу лишь поднял руку в знак приветствия.

Он вытащил лодку и пару весел на берег, видимо, прикрепленных под сиденьем. Затем толкнул лодку в воду и зашел по икры, и тогда уже залез в лодку.

Он греб к ним, приближаясь к сараю. Теперь она могла разглядеть его фигуру, но он греб спиной, и Конни не могла понять, кто это. Даже когда он доплыл до них и привязал канат к рейке перил, она его не узнала. Но она думала о другом, запихивала вещи в сумку, следила, чтобы Элис не подходила слишком близко к реке.

— Подождите минутку! — крикнула она, и на нее снова накатила паника. Хотя это было нелепо, потому что их спаситель не собирался просто развернуться и уплыть обратно без них.

Она услышала, как он забирается на пирс. Скрипнули доски, раздался плеск воды, потом шаги. Он появился в дверях, и она впервые смогла его рассмотреть. Конни его узнала. Она уже видела его раньше.

Вера говорила себе, что спешить ни к чему. Соцработница с дочкой наверняка в сарае для лодок. Для них это, скорее всего, было приключением, как отправиться на пикник. Наверняка девочка наслаждалась каждой минутой. Вера и сама любила приключения, когда Гектор только начинал брать ее с собой в экспедиции. Лишь повзрослев, она поняла, чем были эти ночные вылазки в поля, и они перестали ей нравиться. Может, поэтому она ехала так быстро — не хотела, чтобы у девочки остались такие же детские воспоминания, как у нее: страх, свернувшийся в желудке, и желание поскорее оказаться дома, в знакомом месте. За Гектором постоянно кто-то гонялся: полиция, смотрители Национального парка, Королевское общество защиты птиц. Поглощенный своей страстью, он обожал эту игру в кошки-мышки. Его не волновало, что Вера была в ужасе.

Разгоняя его древний «Лендровер», Вера испытывала какое-то нездоровое возбуждение. Прямо перед поворотом к каменным колоннам с вырезанными птицами дорога оказалась под водой. Стоял знак «Дорога перекрыта в связи с наводнением». Какой-то пожилой мужчина на «Вольво» пытался развернуться, чтобы вернуться в деревню. Вера перевела «Лендровер» на полный привод, заехав двумя колесами на крутую обочину так, что машина ехала под углом сорок пять градусов, и обогнала пенсионера. Воды было так много, что она просачивалась в двери. Наверное, старик заметил их только тогда, когда вода из-под их колес окатила его лобовое стекло. Джо Эшворт, сидевший рядом, выругался.

Трава на тропе, проходившей через бывшие сады старого дома, заболотилась, и даже на полном приводе Вера чувствовала, что машина скользит. Она ехала медленно. Сейчас самое важное было не застрять. Она хотела вернуть мать и дочь в безопасности, а потом произвести арест. Пока кто-нибудь еще не пострадал.

Она знала, что Эшворт хотел расспросить ее, но не могла сосредоточиться одновременно на том, чтобы добраться в целости до сарая и болтать с ним. В этом она была похожа на мужчин. Фокусировалась на одной задаче.

— Что это? — Вопрос Эшворта ее разозлил, потому что она как раз выруливала по сложному участку, но все же она посмотрела. Небольшая машина застряла по бампер в воде, водительская дверь была открыта. Эшворт, будучи осторожным водителем, возмутился. В этом вопросе он всегда брюзжал, как старик: — Да он спятил ехать сюда на машине без полного привода!

Тут Вера поняла, что девочка в опасности. И дело не в кошмарах и блеклых детских воспоминаниях, которые будут преследовать ее, а в том, что она могла погибнуть, не дожив до того возраста, когда предаются воспоминаниям.

— Выходим! — сказала она. — Быстро! У нас нет на это времени.

На ней были сапоги, а Эшворт по-прежнему был в рабочих туфлях, отполированных до блеска. Он посмотрел на грязь и жижу под машиной и помедлил. Вера уже шагала по тропе, поскальзываясь и чертыхаясь на каждом шагу. Она вглянула на него, все еще сидящего в машине.

— Ты хочешь, чтобы еще один ребенок утонул? Давай, вылезай оттуда. Это приказ.