Татьяна Овчинникова - 1000 минус 1 жизнь [litres самиздат]

Чарли с Амитой вышли из машины и заметили, как Ларри спускается по лестнице. Он шёл медленно, наслаждаясь ясными небом и вдыхая воздух свободы. Лицо его покрылось трёхдневной щетиной, волосы лежали в лёгком беспорядке, а глаза были наполнены счастьем. Улыбка на его лице появилась только тогда, когда он увидел, как к нему быстрым шагом направляются Амита и Чарли. Он совсем не держал на них обиды, за то, что они не навестили его. Он прекрасно понимал ситуацию и был безумно рад их увидеть.

-Ларри! Тебя выписали! Как я рад, дружище! – и Чарли крепко обнял его.

-О, эти вспышки радости даже больше, чем энергия, которая заложена в них! Я тоже очень рад!

-Давай мы тебя отвезём домой?

-Я буду очень тебе благодарен, друг мой.

И друзья сели в машину. По дороге домой они смеялись, шутили и Чарли совсем забыл о том, что произошло час назад. Словно это была нелепая шутка, розыгрыш! Он вспомнил об этом лишь тогда, когда вечером зашёл в гараж. Обстановка ему напомнила тот самый момент, когда он сообщил брату эти два душераздирающих слова. Чарли захлопнул дверь и поспешил выйти оттуда. Он сел на ступеньках и уставился в небо, на котором уже появилась первая звезда. Он сидел и вспоминал детство, как ни странно, то именно детские воспоминая ему грели душу. Может потому, что это была беззаботная пора и всё было куда проще, а может быть потому, что мама была всегда рядом. Чарли не заметил, как Дон сел рядом с ним и протянул ему бутылку пива. Они какое-то время сидели молча, словно боялись разговаривать друг с другом, но спустя пару минут Дон всё же решился.

-Помнишь, как ты разбил коленку на велосипеде?

-Помню, – усмехнулся Чарли, – ты тогда сказал мне, что раны – это круто!

-Да, сейчас я уже так не считаю.

-А помнишь девчонку, из-за которой мы подрались? Мне было так обидно, что всё лучшее достаётся тебе, – он отхлебнул глоток пива и посмотрел на брата.

-Знаешь Чарли, – смотря ему в глаза, с улыбкой начал говорить Дон, – даже когда мы дрались тогда, я знал, что я дерусь с младшим братом и поэтому дрался понарошку.

-Ну хоть на этом спасибо, – он снова уставился на небо, которое заполнялось звёздами, – ты уже с девства выбрал профессию! Вот сколько тебя помню, ты вечно дрался, кого-то защищал и у тебя в коробке с игрушками лежали одни пистолеты.

-Да, – он сделал глоток и посмеялся, – а папа боялся, что я вырасту преступником и покупал мне их очень редко, – после этой фразы повисла тишина. Оба замолчали, словно чувствовали приближение волнующего их разговора, – Чарли, – он сделал паузу, – я хочу, чтобы ты был уверен во мне. Я изо всех сил стараюсь защитить тебя, и я не просто выполняю свою профессию агента ФБР, я выполняю профессию старшего брата, – и Дон обнял его за плечо.

Чарли ничего не ответил, но он был уверен в Доне, он знал, что с ним он в безопасности. Все волнения и переживая в этот момент стали рассеиваться. Появилось чувство защищённости. Они сидели молча и смотрели на звёзды, которые с каждой минутой становились всё ярче и ярче. Такими их и застала Амита. Она тихо прошла в гараж, остановилась чтобы не мешать братьям общаться и облокотилась на косяк двери, но Чарли словно почувствовал её присутствие и обернулся.

-Амита, иди ко мне, – нежно и с улыбкой обратился он и протянул руку в знак приглашения.

-Нет, я не хочу. Пойдём спать?!

Чарли глубоко вздохнул, допил пиво и встал со ступенек. Он ещё некоторое время смотрел на сидящего брата, а потом подал ему руку. Дон тоже поднялся и все вместе направились во внутрь. Постепенно свет в каждой из комнат стал гаснуть и вот ближе к полуночи, дом погрузился в сон, и только садовые лампочки «вышли на работу». Зарядившись за день от яркого солнца, они освещали дорожки на всём участке. Вокруг них кружили ночные насекомые, которых притягивал и манил этот свет. Они двигались в хаотичном порядке и, наверное, сами не понимали, чего им нужно от этих ламп. На улице воцарилась тишина.

ЧАСТЬ 8

Солнце заглянуло в комнату, осветило край подушки и медленно поползло по лицу Чарли. Едва лучи коснулись его глаз, он тут же открыл их. Чарли попытался поднять левую руку, но не смог. Амита крепко спала на ней. Чарли посмотрел на неё, изучив каждый изгиб её лица и улыбнулся. Он провёл рукой по её волосам, затем медленно перешёл на щёку, а потом на шею и поцеловал в нос. Амита поморщила и нехотя открыла глаза. Сфокусировав взгляд на Чарли она сонным голосом произнесла.

-Чарли, только не говори, что тебе пора уходить.

-Да, милая. У меня лекции.

Она перевернулась на другой бок, укрылась одеялом и снова заснула. Он посмотрел на часы и встал с кровати. Натянул джинсы и с голым торсом направился в ванную комнату.

-Шеводня шолнешно! – с полным ртом зубной пасты поприветствовал его Дон.

-Да, погода хорошая, – зевая ответил Чарли. Он протёр сонные глаза и уставился на себя в зеркало. На него смотрело что-то небритое и безумно не выспавшееся.

-Ты не вышпался? – смотря на брата через зеркало с улыбкой спросил Дон.

-Пожалуйста, не начинай!

Дон прополоскал рот, умылся прохладной водой, вытер насухо лицо и пошел на кухню готовить завтрак. Он не всегда ел по утрам, но сегодня его желудок требовал пищи. Разбив четыре яйца, он вылил их на сковородку. Кинул туда пару ломтиков колбасы и закрыл крышкой. На кухне повис манящий запах яичницы. Это был самый быстрый и простой, а главное питательный завтрак для братьев. Они минут за пять опустошили тарелки и вышли из дома, сев каждый в свой автомобиль и поехали на работу.

Хоть на улице солнечно, но жара спала и холодные порывы ветерка заставляли жителей Лос-Анджелеса одеваться в кофты. Для осенних дней было достаточно тепло, но зима не за горами и скоро первые морозы застигнут город врасплох. Но даже похолодание не останавливало Джозефа. Ему с каждым днём становилось всё интереснее наблюдать за тем, как страх постепенно охватывает братьев. Он сидел в комнате и фантазировал о том, как он будет убивать, как его жертвы будут просить о пощаде. На его лице появилась злобная улыбка, руки затряслись от эмоций, а лёгкие жадно глотали воздух, пропитанный будущей кровью. Джозеф словил себя на мысли, что ему уже плохо от воображения и потянулся к аптечке. Он достал шприц, спиртовую салфетку и ампулу. Тряска в руках постепенно стихала, но организм требовал дозы. Ещё одной дозы. Он легким движение руки надломил головку ампулы, оголил иглу шприца и запустил в её содержимое. Затем он протер место укола спиртовой салфеткой и стал вводить жидкость себе в руку. Он чувствовал, как его организм снова начинает жить, словно одели кислородную маску на человека, который задыхался. Он всё выбросил и лёг на диван. Его тело пульсировало от этого раствора, и он испытывал очередное блаженство. Джозеф закрыл глаза и погрузился в сон.