Виктория Колобова - Не в деньгах счастье

– Я говорю вам чистую правду. Ну, зачем мне ехать на Ростовское море и кого-то убивать?

Трубников улыбнулся:

– Обычно я не задаю себе подобных вопросов, вы моя клиентка и в любом случае вы правы. Я собираюсь вести расследование исходя из этой позиции. Скажите, Лариса, кто, по-вашему, мог это сделать?

– Я не знаю! Господи! Я совершенно ничего не понимаю! После смерти Васи открылся ящик Пандоры. Мне страшно. Страшно и стыдно: завтра меня опозорят на весь город. Я стану без вины виноватой. Вечером, когда мы заходили в гаражи, там снова был тот фотограф из газеты. Он стоял возле входа в подземные гаражи и поджидал нас. Он фотографировал меня в окружении полицейских. Зачем вы его пригласили?

– Его никто не приглашал, – удивленно ответил Меркулов, – мы его не приглашали. Я даже не знаком ни с каким Дыкиным. Мы не пустили его в гараж, но запретить ему фотографировать не могли, уж очень громко он кричал о свободе слова. Я не знаю, как он появился там.

Трубников посмотрел на часы: четвертый час утра:

– Слишком поздно. Тираж газеты уже отпечатан. Приготовьтесь увидеть свою фотографию в газете, а под ней подпись: «Вдова известного юриста В. Ларионова обвиняется в убийстве».

На как фотограф из газеты появился возле гаражей?

– Вот в этом и вопрос, – усмехнулся Трубников, – газета сегодня будет нарасхват!

Лариса испуганно посмотрела на Трубникова

– А когда меня оправдают? Ведь я никого не убивала! Об этом напишут?

– Может быть, несколько строк на второй или третьей странице.

– Но ведь меня оправдают?

– Я сыщик, а не судья. Но я сделаю все возможное.

Утром, когда Трубников пил кофе у себя в кабинете, ему позвонил Виктор:

– В этом деле есть что-то очень странное, – сказал он, – кто дал информацию журналисту Дыкину? Я держу в руках свежую газету «Свободное слово». На первой странице портрет Ларисы с испуганным лицом. Есть статья. Вроде бы и обвинить Дыкина не в чем, все так, но следствие только начато. Никто не возражал против того, чтобы он фотографировал Ларису, когда она входила в подземные гаражи, но только одному Богу известно, какой вред нанесла ей эта статья. Ты знаком с Дыкиным? Поговори с ним.

– У меня на него аллергия. Я уже прочитал его статью. Мы не можем предъявить газете никаких претензий. Затронуты исключительно морально-этические аспекты. Кто его информировал? Что там с личностью погибшего? Труп нашли?

– Нет, труп еще не нашли, а личность уже установили – Максим Михайлович Маслов, предприниматель. Недавно находился в больнице с приступом сердечной аритмии.

Трубников перезвонил Ларисе и спросил, не знаком ли ей Маслов Максим Михайлович?

– Максим? – обрадовалась она, – конечно, знаком. Он недавно оформлял у нас завещание. Я хорошо помню его. Ему 58 лет, но выглядит он моложе своих лет, бодрый, энергичный, уверенный в себе. Но почему вы о нем спрашиваете?

– Это тот человек, который погиб вчера вечером на Ростовском море.

Она замолчала. Пауза затянулась. Трубников продолжал:

– Я сейчас поищу копию завещания Маслова, вы не помните о чем там?

– Я по памяти могу ошибиться, конечно, лучше найти копию. Я помню, что он делил свое состояние пополам, кажется, между женой и сыном от первого брака, но я не уверена. Мне его искренне жаль, он недавно женился, показывал мне фотографию жены – очень красивая молодая женщина.

В приемной Трубникова на столе разложили все копии завещаний. Саша и Лена торопливо перебирали их. Трубников перечитывал список, увы, там не было фамилии Маслова.

– Копии завещания здесь нет, – сказал Саша.

– Лена, – сказал Трубников, – позвони Лукашову, для него есть работа.

Трубников позвонил Меркулову:

– В какой больнице лежал Маслов?

– В двадцатке. Утром его выписали, а вечером он погиб.

Пришлось потратить немало времени, чтобы выяснить имя лечащего врача. А уже найти Сергея Дмитриевича оказалось намного легче.

– Частный детектив, Николай Федорович Трубников, – представился он врачу, – вы недавно лечили Максима Михайловича Маслова.

– Да, но я сейчас очень занят, – с нотками раздражения ответил Сергей Дмитриевич.

– Вы можете позволить мне ознакомиться с историей его болезни?

– Нет! – сердито ответил врач.

– Хорошо, – спокойно ответил Трубников, – у меня есть основания полагать, что Максим Михайлович незадолго до смерти составил завещание…

– Как незадолго до смерти? Я его вчера выписал!

– Его сбили в районе Ростовского моря. Сегодня утром его машину подняли, труп еще не нашли. Ведется следствие. Не известные мне люди тайно завладели копией его завещания, копией и, наверное, оригиналом. Я хочу спросить вас только об одном: Ваш диагноз был правильным?

– Что за вопрос? – возмутился врач, – сердечная аритмия и приступ гастроэнтерита, незадолго до этого Маслов перенес на ногах грипп. А почему вы заинтересовались этим? Родственники оспорили завещание?

– Мой интерес случайный. Моя клиентка не имеет никакого враждебного отношения к Маслову, не имеет никакого отношения к его завещанию и наследству. Нет причины, мешающей вам объяснить мне все о болезни Маслова, не раскрывая врачебной тайны. Не было ли у него симптомов, схожих с отравлением мышьяком?

– Нет. Симптомов, схожих с отравлением мышьяком, у него не было. Но яды разнообразны. Плохо приготовленная пища – тоже яд. В его заболевании странным может показаться само заболевание. Он за свои 58 лет ни разу не лежал в больнице, следил за здоровьем, не жаловался ни на сердце, ни на желудок. Семь бед сразу не приходят, а к нему пришли и уложили на больничную койку. Боюсь, я уже не смогу вам помочь. Теперь уже к патологоанатому.

– Труп еще не нашли. Вода холодная и мутная. Может быть, поиски затянутся надолго, тогда и патологоанатом не сможет помочь. У вас же остались результаты исследований крови, другие анализы. Посмотрите их еще раз, подумайте над ними. А потом поделитесь со мной своими мыслями.

– Да, конечно. Но что-то я не пойму, зачем кому-то понадобилась копия завещания? Действителен только оригинал, разве я ошибаюсь?

– Вы не ошибаетесь. Однако, если пропали оригинал и копия, то считается, сам завещатель уничтожил завещание, это приравнивается к аннулированию завещания.

– Я все еще не пришел в себя от страшного известия. Он так радовался, что я его выписал, хотел домой…

Приехал Лукашов, подарил Лене три тюльпана. Она смутилась:

– За что?

– Просто так, Леночка. Он у себя?

– Он ждет вас, Саша уже там.

– О чем «спич»?

– Убийство, но труп еще не нашли, утонул.

– Ничего, найдем.

Лукашов причесал редкие седые волосы и зашел в кабинет Трубникова.

– Володя, я введу тебя в курс дела. Саша, ты можешь прямо сейчас ехать в гараж Ларионовых, пересмотри каждую бумажку, вдруг там окажется копия завещания Маслова?