Олег Механик - Шпилька

Ева удивлённо таращит глаза.

– Да, да! Даже не во время самого секса, а во время его оргазма, иначе ничего не получится.

– И как же это сделать? Воткнуть иголку незаметно и безболезненно не возможно, если он конечно не будет под диким марафетом, но тогда и об оргазме говорить не приходится. – Ева всё ещё продолжает отбиваться, но во взгляде зелёных глаз появляется интерес.

– Во-первых, не забывай, что иголка не простая, а кое-чем заряжена; во-вторых, точка, куда ты её воткнёшь, тоже выбрана не случайно и в третьих, сам момент оргазма, экстаза. Все эти факторы делают укол незаметным, причём иглу нужно будет вогнать достаточно глубоко.

– Куда?

– Это уже детали. Всё зависит от того, какого результата ты добиваешься. Например, если хочешь, чтобы человека хватил инфаркт, нужно колоть в определённую точку на правом предплечье. Сама понимаешь, что сделать это можно только в миссионерской позе.

Ева начинает загибать пальцы.

– Во время секса нужно достать эту иголку, точно узнать, куда нужно колоть, склонить его к миссионерской позе ; выждать, когда же у него будет оргазм, который, кстати, может длиться пару секунд и воткнуть иголку. Не слишком ли это сложно?

– Не просто! Это искусство, овладеть которым дано не каждому, но у тебя есть все задатки для этого. Достать заколку под видом того, что распускаешь волосы, не сложно; узнать и изучить место укола можно заранее. Сложность в том, что ты будешь делать это практически на ощупь. Сложно – но возможно. Что касается выбора позы, длительности и яркости оргазма – тут уж всё в твоих руках. Думаю, что в этом у тебя значительное преимущество перед остальными конкурентками.

– О кей! – Ева складывает ладони лодочкой. – Я втыкаю в него эту иголку, и он отдаёт концы прямо на мне, хрипя и пуская пену. Тебе не кажется, чтобы такое провернуть, нужно иметь не меньше выдержки и хладнокровия чем для удара ножом.

– Он не отдаст концы, а спокойно встанет с кровати и пойдёт в душ, или повернётся на бок и захрапит. Я не знаю, как это будет выглядеть в конкретном случае.

– А как же… – Ева заинтригованно смотрит на подружку.

– А вот так…сначала дослушай, а потом комментируй, – ворчит раздражённая постоянными перебиваниями такой серьёзной презентации казашка. – Ты должна достать из него эту иголку ещё до завершения оргазма. Можно и позднее, но он может почувствовать. Она должна пробыть там несколько секунд. Но в это время, ты должна кончиками пальцев держаться за конец иголки. Изначально, когда ты её достанешь из пенала, она будет тёплая, ну как батарея. В его теле она снова начнёт накаляться. Если попадёшь в пик оргазма, она накалится за доли секунд. Как почувствуешь, что подушечки пальцев начинают плавиться, доставай иглу. Сразу же постарайся засунуть её в пенал и отправить назад в волосы.

Амина хлопает в ладоши.

– Всё! Теперь у него внутри мина. Вся хитрость заключается в том, что эта мина замедленного действия и детонатор от неё будет всегда находиться у тебя. Ты можешь привести её в действие в любой удобный для тебя момент, причём не важно, на каком расстоянии от него ты будешь находиться.

Она пропустила момент, когда шасси тяжёлого Боинга плавно коснулись бетона, и вышла из транса, лишь почувствовав, что её вдавливает в спинку кресла от резкого торможения. Гудение турбин и шум выпускаемых подкрылков окончательно вырвали её из объятий медитации, в которой она пребывала все восемь часов полёта. Пассажиры вокруг чествовали пилота громкими аплодисментами. Особенно старались два её соседа китайца, которые в щепки разбивали ладони и что-то там повизгивали на своём.

В её только что включившемся мозгу, гуляет одна мысль: «Кому они все аплодируют? Пилотам, за то, что посадили самолёт? Но это глупо, ведь это их работа. Точно так же можно аплодировать подвёзшему тебя таксисту. Может быть они аплодируют богу, за то, что сохранил их жизни? Вот это хотя бы логичнее».

Вот она и в Москве! Как же так получилось, что она возвратилась в самый страшный и ненавистный для неё город. Что сподвигло её покинуть свою уютную келью, этот сад с древней пихтой, из которого, как через огромное окно можно было наблюдать цветущие горные луга, находящиеся в долине. Каких-то две недели назад она и представить не могла, что появится что-то, что сможет вырвать её из этого размеренного распорядка из этого уютного и доброго мира и снова переместить в жестокий перенаселённый муравейник мегаполиса.

Она знает, для чего вернулась. Ей необходимо поставить точку, с корнем вырвать из головы гнетущие воспоминания. Права была казашка: незавершённые дела, неразвязанные узлы однажды достанут её даже в Гималаях.

Замедленный темп, в котором она привыкла размышлять и двигаться, был сбит уже на входе в аэропорт. Подхваченная потоком спешащих людей, который нёс её к эскалатору, она поняла, что пришло время переключаться. Весь этот спокойный ритм хорош, только для высоких горных вершин, или глубоких морских впадин, где нет хищников. Здесь в низине, на мелкоте, тебя сразу же начинают покусывать мелкие и пытаться порвать на куски более крупные, поэтому, если хочешь жить – включайся, прекрати зевать.

Из Внуково она сразу же отправилась в гостиницу. За предстоящую ночь ей нужно подготовиться к встрече и хоть немножко адоптироваться к этому миру. Навязчивый таксист, который без умолку болтал первые пятнадцать минут пути резко замолчал, стоило ей только бросить на него короткий взгляд. Всю остальную дорогу до гостиницы он не проронил ни слова.

«А это что-то новенькое», – с радостью подумала она, осознав, что теперь умеет чувствовать слабые места человека и давить на них даже не используя слов.

***

Очередные восемь часов ночной медитации, и вот она уже в другом такси, которое везёт её к месту встречи. Она не знает адреса, по которому проживает необходимый ей человек, не знает места его работы, не помнит его телефона. Ей известно лишь одно место, где она может его найти. Место и время. Это как в том старом кино «Место встречи изменить нельзя».

Грузинский ресторан «Иверия» находится на цокольном этаже сталинского небоскрёба. Здесь состоялась их первая встреча и только здесь она может с ним пересечься сейчас. Ужинать он может в разных местах, в разное время и в разном обществе, но вот обедать…Обедать занятые люди предпочитают в одно время и в одном привычном и уютном месте.

Она спускается по крутым ступеням, открывает тяжёлую дверь, попадает в небольшое помещение с дубовыми столами, тускло подсвечиваемое лампами, скрытыми в матерчатые абажюры. Запах жареного мяса, лука и кинзы. Для неё это запах страха. Она снова очутилась в берлоге и зверь, которого она ищет, где-то здесь. Она уже чувствует его запах.